– Да пошли вы все, – бросает он, вставая с пола и потирая челюсть. – Я не собираюсь больше терпеть это дерьмо. Я пойду искать этот долбаный пистолет. – Он берет один из запасных фонариков и уходит, хлопнув дверью.
Мгновение спустя Дрю встает и следует за ним.
Мой желудок скручивает от нарастающей паники, когда мы смотрим им вслед. Все плохо. Ужасно, ужасно плохо.
Ясно только одно – ни один из нас не в безопасности на этой станции.
Глава 44. 9 июля, 2021 года
– Ты не знаешь, как на них ездить? – спрашивает Соня, когда я разглядываю ближайший снегоход.
Я качаю головой.
– Я это сделаю, – сонно бормочет Каро. Она одета в уличное обмундирование, талия ее пуховых штанов расширена веревкой, чтобы вместить раненый живот и повязку. Ребенок спрятан глубоко в ее куртке, поддерживаемый самодельной перевязью, сделанной Соней из простыни. Я надеюсь, что им обеим хватит тепла по дороге к «Гамма».
– Ты не в состоянии водить, – говорю я. – Предписание врача.
Лицо Каро дергается от боли, когда мы помогаем ей залезть на пассажирское сиденье, закутывая в одеяло для дополнительного тепла. Со всей едой и медикаментами остается место только для еще одного пассажира.
– Тебе стоит отвезти ее, – говорю я Соне.
– Нет. – Она оживленно качает головой. – Ты нужна ей больше. Если что-то случится, я не буду знать, что делать.
Я колеблюсь. Она права. Каро еще долго будет восстанавливаться, даже без этого стресса, связанного с переездом в летний лагерь. Но я все еще не в восторге от перспективы оставить Соню здесь, а все остальные снегоходы где-то снаружи, наверное, возле хижины, где хранится запасной генератор.
– Иди, – подгоняет она. – Я приеду сразу же, как найду свободный снегоход.
У меня нет идей лучше, поэтому я забираюсь на водительское сиденье. Я вставляю ключи, найденные в ключнице в гараже, а затем сомневаюсь, думая, что делать дальше.
– Убедись, что он не на нейтралке, потом нажми на кнопку зажигания, чтобы включить двигатель, – говорит Каро. – Тебе придется его немного прогреть.
Она кажется уставшей. Несмотря на эффект обезболивающих, я прекрасно знаю, как ее изнуряет эта поездка. Она должна лежать, восстанавливаться, а не выбираться в самую холодную и враждебную окружающую среду на планете.
Но об альтернативе оставить ее запертой на базе с убийцей, вооруженным пистолетом, не стоит и думать.
Проверив рычаги, я нажимаю кнопку и двигатель оживает. Я тревожно выжидаю несколько минут, пока он нагреется. Могу ли я сделать это?
– Теперь нажми на рукоятку ручного стартера, – подсказывает Каро.
Я слушаюсь, и снегоход дергается вперед, заставляя Каро охнуть от боли.
– Извини, – говорю я, перекрикивая двигатель.
– Нажимай медленно, – отвечает она, и я пробую снова. На этот раз снегоход скользит по выбитым колеям к выходу. Секунды спустя мы на льду, холод ударяет нас, как пощечина, когда я несмело набираю скорость и поворачиваю в сторону летнего лагеря, избегая веревок, отмечающих проходы.
– Ты в порядке? – кричу я Каро, которая одной рукой сжимает мою талию, а другой цепляется за снегоход, но голос теряется в завывании ветра, вздымающего снег и снижающего видимость до нескольких метров. Секунду спустя стекла лыжных очков покрываются льдом. Я поднимаю руку и протираю их, расчищая достаточно, чтобы ехать дальше.
Я примерно в ста ярдах от «Альфа», когда меня осеняет, насколько это идиотский поступок. Я едва вижу, куда еду, и у меня нет опыта вождения снегохода на неровном льду, отчего мы рискуем перевернуться.
Нужно повернуть обратно, вернуться на базу. Найти безопасное место для Каро и новорожденной.
Но где? Пока мы ползем по льду настолько медленно, насколько я осмеливаюсь, не заглушив двигатель, мне приходится признаться себе, что нигде не безопасно при наличии вооруженного человека. Особенно не в «Гамма», учитывая, что это попросту усовершенствованные палатки. Наша единственная надежда в том, что убийце не захочется до нас добираться, что когда Соня приедет позаботиться о Каро, я смогу вернуться на «Альфа» и разобраться с ситуацией, прежде чем пострадает кто-то еще.
Потому что здесь, сжимая зубы против ветра, с кружащимися вокруг нас ледяными кристаллами, я снова вынуждена подумать о конечной цели убийцы и о моей тоже. Он явно знает, что его шансы убраться с этой станции непойманным очень малы. Убийство Сандрин изменило все – когда сюда доберется АСН, никого не отпустят домой, пока убийцу не найдут.
Мне нужно узнать, кто это, и поговорить с ним, решаю я. Договориться. Убедить его, что лучший выход в этой ситуации – это сдаться, а не встретиться с худшими последствиями позже.
С облегчением я вижу палатки «Гамма», появляющиеся из темноты. Секунду спустя снегоход резко останавливается, и я почти перелетаю через руль.
– Ты в норме? – кричу я Каро, немного успокаиваясь, когда чувствую ее руку все еще на моей талии.
– Что случилось? – отвечает она, перекрикивая ветер.
– Я не знаю.
– Нажми кнопку зажигания снова.
Я нажимаю, но ничего не происходит. Что, черт возьми, не так? Я пробую снова, подавляя расстроенный стон, когда двигатель не реагирует.
– Он сдох, – говорю я, моментально жалея о подобранных словах.
Каро молча думает.
– Наверное, от холода, – ровно отвечает она. – Они не предназначены выдерживать температуры ниже минус тридцати дольше нескольких минут. Нам стоило лучше прогреть двигатель.
Я сижу несколько секунд в панике. Что теперь?
Каро отвечает на этот вопрос, неуклюже слезая со снегохода.
– Придется идти. – Она берет фонарик и светит им в темноту, но без яркого света фар мы не можем разглядеть лагерь.
Просто продолжай двигаться в том же направлении, говорю я себе, пытаясь сохранять спокойствие. Он не может быть слишком далеко.
– Думаешь, ты справишься? – спрашиваю я Каро, беспокоясь за ее состояние. Она должна быть в кровати, а не бродить по льду в минусовую температуру. Мне нужно было лучше все спланировать, обдумать риски.
Что я о себе думала?
– Пошли. – Каро идет в направлении «Гамма». Но она двигается так медленно, с такой очевидной болью и усталостью, что я догоняю ее в несколько шагов даже под тяжестью сумок у меня за плечами. Я закидываю ее руку себе на плечо, и мы продвигаемся бок о бок, шаг за шагом, сквозь пронизывающий вещи холод, пробирающийся под кожу до самых костей. Мы держим головы опущенными, заслоняясь от ветра, ища выбоины в снегу.
Наше движение мучительно медленное, мое поврежденное колено вспыхивает болью с каждым шагом. Страх начинает побеждать.
Мы не дойдем, думаю я. Все втроем мы умрем здесь, и это будет полностью моя вина.
