Она никогда не опаздывала, никогда не выглядела уставшей или недовольной. Была свершенно равнодушна к нанокосметике и любым побрякушкам, к новомодным штукам вроде блесток на бровях, татуажа лба и висков, переливающихся флуоресцентным сиянием ресниц с встроенными электродами, асимметричных стрижек, выкрашенных в популярные в этом сезоне лиловые и изумрудные оттенки, оставаясь отстраненной и строгой, не по возрасту взрослой. Платиновая блондинка с безупречным каре ровно по линии подбородка. И по какой-то странной прихоти она сбривала брови. Зорн не раз задумывался, как в ней парадоксальным образом сочеталась нарочитая безликость и острое магнетическое притяжение. Мэй всегда смотрела прямо в глаза, подолгу не отводя взгляда. Вот и сейчас она уже целых десять секунд смотрела на него и без тени смущения ждала.
На прошлой неделе она подсела к нему за столик на ланче и после супа вдруг призналась. Департамент персонала дал ей понять, что если в ближайшие дни она не сможет ни с кем подружиться, ей, несмотря на все ее способности, не продлят контракт. «Они сказали, что у меня конфликтный профиль», – добавила Мэй. В ту же пятницу он пригласил ее в бар, и потом они поехали к Зорну в отель. При внешней подростковой угловатости она оказалась очень неплоха в постели и, натягивая через голову толстовку, перед тем, как уйти, вежливо предупредила, что в большинстве случаев она предпочитает собственную компанию и романтические отношения не входят в ее планы. Все складывалось удачно для Зорна: ему нужен кто-то в офисе, кому можно хоть немного довериться. Он и сам не особенно преуспел с офисными друзьями. Были парочка молодых менеджеров, с которыми он ходил раз в неделю в секцию бокса, и пожилая архивариус питала к нему материнские чувства. Еще парень-индус из кафе, с которым он перекинулся парой фраз, но чье имя толком не помнил. Даже это поверхностное общение давалось ему нелегко. А одиночество всегда вызывает любопытство. Романы в офисе никого не волновали, отношения в большинстве случаев были такими скоротечными, что интерес вызывало только их отсутствие. В общем, сделка с Мэй подвернулась кстати.
– Что ты сказала? – спросил Зорн немного нервно.
– Цитата. – Она обезоруживающе улыбнулась. – Ты выглядишь растерянным. Что-то случилось? Работа? Может, тебе нужен какой-нибудь отчет? – предложила она с энтузиазмом.
– По региону Тарота.
Зорн откинулся на спинку кресла, собрал рукой светлые волосы со лба, и этот жест сделал его моложе и неуверенней.
Мэй как будто удивилась. Она что-то обдумывала пару секунд и потом ответила:
– При беглом сканировании данных Тарота я встретила засекреченные файлы, к которым у меня нет доступа. Только у безопасников. Не думаю, что они тебе интересны, – договорила она с надеждой в голосе.
Зорн вздохнул, все еще глядя ей в глаза, чуть прищурившись.
– А ты можешь сказать, это новые файлы или со сроками давности?
– Что-то случилось в Тароте недавно? – быстро спросила Мэй.
– Пока не знаю точно.
Мэй нахмурилась.
– Нет, старые. Новых не помню.
– Хорошо, дай подумать, пока не ясно, что́ искать.
– Пиши, если что!
Мэй сунула руки глубоко в карманы не по размеру большого пиджака и, повернувшись к нему спиной, пошла в сторону финансового блока. Он какое-то время смотрел ей вслед.
После ухода Мэй Зорн закончил докладную и отправил ее в канцелярию. Майки он все скажет завтра лично: едва ли бумага обернется быстрее. И канцелярия, и Майк узна́ют новости одновременно: удастся избежать конфликта интересов. Зорн не привык работать в коллективе, и местный серпентарий изрядно утомил его за эти недели. Он соответствовал, но постоянная мышиная возня, борьба за эфемерную власть вызывали у него приступы острой мизантропии. Читая офисные письма, он недоумевал, как эти сытые люди, которым ничто не угрожает, могут так предельно жестоко отравлять друг другу жизнь. Он сперва по неопытности ждал, что дойдет до убийства. Но потом понял, что такая ненависть не может удовлетвориться просто смертью.
До конца рабочего дня он занимался планированием вылазки на закрытый этаж. Найти поэтажные планы оказалось несложно: его уровня доступа хватило, чтобы загрузить их с сервера из папки пожарной безопасности. Маршрут он проложил от вентиляционной трубы в туалете. По ней можно было спуститься на два уровня ниже нулевого этажа и оказаться как раз в районе шахты лифта.
Но потом нужно было как-то отвлечь охранника. Если попросить Мэй нажать пустую кнопку в лифте, как он сделал вчера, то у него будет около четырех минут, чтобы оглядеться. Не то чтобы идеально, но с дроном может сработать. Осталось понять, чем привлечь на свою сторону Мэй. Он написал в мессенджере:
– Заметила, что мы не одни?
– Во Вселенной?
– В здании есть закрытый этаж, там явно что-то происходит.
– И что с того?
– Мне нужно, чтобы ты на несколько минут отвлекла охранника: спустилась на лифте.
– А если там ничего нет?
– Тогда тем более нечего переживать. Но если что-то есть – это наш билет в лучший мир.
– Скорей в иной. Ты соглашение о конфиденциальности подписывал? Тюрьма – это самое малое, чего нам стоит бояться.
– Мэй, у конкурентов тоже есть адвокаты. Рискую я, а ты просто нажмешь на кнопку лифта. Хорошо?
Теперь в мессенджере появлялись точки, Мэй писала, но не отправляла. Зорн смотрел на точки и ждал. Наконец ответ проявился:
– Если они поднимут видеозаписи моего появления в лифте, рискую и я. И тогда уговор: ты сделаешь мне копию записи.
– Справедливо, – быстро напечатал он и нажал кнопку «отправить».
* * *
Зорн дождался восьми вечера, большинство сотрудников уже ушли, но все еще можно было затеряться среди тех, кто остался допоздна. Он вскрыл вентиляционную шахту в туалете с помощью заготовленной отмычки и начал путь. Если его расчеты верны, через восемнадцать минут он будет на месте. Он добрался до этажа, поставил таймер на дрон и написал эсэмэску Мэй. Затем аккуратно открыл люк вентиляции, и в темноте тоннеля прорезался квадрат яркого белого света. Зорн заглянул внутрь. В помещении и впрямь было очень светло. Стены и пол были выложены белым кафелем. Он чуть не подумал, что наступил день. Но свет шел от многих ламп, развешанных над столами. А под ними на столах стояли ящики с рассадой. Многие растения были подвязаны. Цветы, ягоды и листья смешивались друг с другом в диковинный хаотичный ковер. И в этом ковре не было, на первый взгляд, ни одного повтора. Даже для ботаники после Заката это было слишком. С другой стороны, в ботанике он не был силен. Потом на видео можно будет увеличить. Всматриваясь в этот загадочный луг какое-то время, он, к своему удивлению, разглядел, что некоторые растения накрыты клетками или растут под стеклянными колпаками. Сначала это показалось ему даже смешным: не могут они сбежать, в самом деле. А потом он заметил, что у корней в одном из горшков будто что-то шевелится.
