Райли принял спонтанное решение перейти улицу. Лопез остановился: руки на ремне, смотрит выжидающе и бесстрастно. В полицейском было сантиметров 172–175 роста, как и в Райли, так что, оказавшись напротив, мужчины могли смотреть глаза в глаза. На Лопезе не было головного убора, который прилагался к его темно-синей униформе. Журналист заметил, что фуражка валяется на пассажирском сиденье машины.
Волосы у полицейского были черные, на макушке подлиннее, по бокам короткие, зачесаны назад. Глаза очень темные – такие, что не видно зрачков. Такие глаза ничего не выдают.
– Офицер Лопез? – тот кивнул. – Джордж Райли, – журналист протянул руку, и Лопез ее пожал. В его рукопожатии не было никакого напускного мачизма – полицейский явно не считал нужным что-то доказывать незнакомцу.
– Послушайте, – доверительным тоном проговорил Райли. – Я только что закончил брать интервью у миссис Шнайдер из дома напротив…
– Для какого издания?
– А, я репортер из Чикаго, – пояснил Райли и поспешил закончить, пока Лопез не развернулся и не ушел. – Не беспокойтесь, я не предлагаю взять интервью у вас. Хотя был бы не против получить официальное заявление.
Он улыбнулся своей обычной самоуничижительной улыбкой, которая заставляла собеседника невольно расслабиться, но у офицера не дрогнул ни единый мускул. Пожалуй, он лишь сильнее насторожился.
Потому что он тоже посвящен в заговор по сокрытию убийств?
– Чего же вам тогда нужно, мистер Райли, если не интервью? – спросил Лопез.
– Предупредить вас про старуху. По всей видимости, она считает, что именно вы и ваша семья пару дней назад убили тех девочек и подкинули ей в сад.
– Спасибо, мистер Райли, мы и так в курсе, что она нам тут не рада, – отрезал полицейский и начал поворачиваться в сторону дома.
– А еще она рассказала какую-то чудну́ю историю, будто каждый год в городе убивают по одной девочке. И среди них была ее дочь Джейн, в 1959.
Лопез медленно развернулся обратно. Райли надеялся, что от неожиданности офицер не сможет скрыть реакцию, но тот оказался не дурак.
– Вы же совсем недавно переехали из Чикаго, да? – продолжил журналист. – Так что вряд ли вы знаете о всяких таких делах.
– О каких таких делах?
– Об убийствах девочек каждый год. Звучит, как какие-то бабушкины сказки… Ежегодное жертвоприношение.
«Но ради чего это жертвоприношение?» – подумал журналист. Какого черта раз в год, вот уже более тридцати лет подряд девочки пропадают без вести и затем гибнут? Один человек не способен такое провернуть. А если это правда, то почему никто не уезжает? Живи Райли тут и будь у него дочь, он бы приложил все возможные усилия, чтобы выслать ее из города. Нет, россказни старухи и правда не более чем байка. Хотя и очень странная и зловещая, да и сама миссис Шнайдер выглядела так, будто искренне в нее верит. Но вера еще не делает это правдой. Ведь еще она верит, что ее соседи – убийцы-фанатики из Центральной Америки.
Но что-то в этой истории не давало журналисту покоя. Где-то глубоко там пряталась правда.
– Не думаю, что вам следует всерьез воспринимать слова миссис Шнайдер, мистер Райли. Кстати, шеф полиции Кристи в курсе, что вы тут берете интервью у свидетелей?
– Я не обязан запрашивать разрешение у администрации, офицер Лопез. У нас в стране свобода прессы.
Он не стал говорить: «Вам есть что скрывать?» – хотя соблазн был велик.
– Я и не утверждал обратного, – спокойно возразил Лопез. – Просто миссис Шнайдер в шоке после того… происшествия. Кристи следовало бы знать, что вы с ней беседовали. Дело не закрыто.
– Уверены, что не желаете пообщаться со мной под запись? – Райли выудил блокнот. Он отлично знал, что ему ответят.
– Думаю, вам необходимо связаться с шефом Кристи. Спасибо, что предупредили про миссис Шнайдер.
Лопез ушел, так и не сделав никакого заявления. Однако Райли это не беспокоило. Может, и правда стоит пообщаться с Кристи. Неразумно публиковать статью и не привести цитату шефа полиции.
А еще, может быть, надо заглянуть в городской архив, раз уж подвернулся повод. Несложно проверить, рождалась ли у Шнайдеров дочь по имени Джейн и если да, то когда она умерла. Или, возможно, мать по какой-то причине была вынуждена отдать ребенка. На самом деле, это больше похоже на правду, чем версия со смертью.
Ведь, если ребенок погиб рано – неожиданно и трагично, – вы превратите дом в настоящее место поклонения его памяти, по крайней мере Райли так казалось. Но у Шнайдеров не стояло ни единой ее фотографии, будто девочка никогда не существовала.
А что, если с твоим ребенком произошло бы что-то ужасное, и ты просто хотел бы забыть?
Рассуждать сейчас об этом было бесполезно. Любой факт можно проверить. Надо взглянуть на архивные записи.
Навстречу офицеру Лопезу из дома вышла женщина – Райли предположил, что это его жена, – и ровно в тот же момент в сторону тупика свернула белая «Шевроле Шевель» и запарковалась на подъезде к дому.
– Беатрис? – обратилась миссис Лопез к женщине, которая вылезла из машины вся в слезах. – Что случилось?
– Меня выгнали с работы!
– Что? – миссис Лопез поспешила к рыдающей женщине. Офицер двигался следом. – Как это произошло?
Райли не сдвинулся ни на шаг и не планировал. Журналист еще не разобрался, имеет ли увольнение какое-либо отношение к его истории, но всегда руководствовался подходом «плохой информации не существует».
– Не я одна такая. Сегодня уволили двести человек, – ответила Беа, и миссис Лопез обняла ее за плечи.
Двести человек с завода. Наверное, они имеют в виду завод чили. В этом месте полгорода работает. Такие масштабные увольнения нанесут сокрушительный удар по местной экономике.
Алехандро Лопез перевел на журналиста взгляд, в котором явно читалось, что ему не следует больше стоять у их дома и смотреть на то, как разворачивается их семейная драма, будто это телепередача.
Райли поднял руки в знак капитуляции и двинулся к своей машине. Он заметил, как заколыхались занавески на окне миссис Шнайдер. Интересно, старуха уже забыла, о чем только что ему рассказывала?
А, может, и о нем самом тоже полностью забыла.
Райли залез в машину и двинулся в офис «Вестника Смитс Холлоу». Как раз спросит у Пола, как попасть в городской архив.
И тогда-то выяснится наверняка, была ли вообще у миссис Шнайдер дочь.
А потом Райли надо к шефу полиции Кристи – разобраться, что тот скрывает.
10
Алекс стоял на лужайке, выжидая, когда Райли уедет. Полицейский хотел удостовериться, что журналист точно скрылся из виду, и только тогда последовал домой за Софией и Беатрис.
