Я пригласил на «Элефант» командиров кораблей и десантного отряда. На этом совещании я доведу до них мой план атаки на Ревель и поставлю задачи перед каждым из присутствующих. Ведь потом, когда загремят пушки и строй эскадры окутается непроницаемым облаком порохового дыма, будет затруднительно передавать сигналы с флагмана командирам отрядов.
Думаю, что все окончательно решится именно завтра. Оставшегося до начала сражения времени вполне должно хватить, чтобы экипажи кораблей подготовились к бою, а десантники добрались до того места, где они собирались высадиться на берег и двинуться на Ревель. Мне нужна одна лишь победа… Только победа, и никак иначе.
Только тогда те, кто сегодня интригует против меня в Лондоне, вынуждены будут замолчать. И я смогу узаконить свои отношения с Эммой. Из-за связи со мной она подвергнута в Лондоне остракизму, а чопорная столичная знать отказала ей от дома. Ведь я все еще никак не могу развестись со своей женой, чтобы затем соединиться с Эммой узами брака. Думаю, что лорд Гамильтон охотно даст разрешение на развод. К тому же Эмма беременна, и отец будущего ребенка – я.
На стенке моей каюты висели три портрета Эммы. Я знал, что некоторым моим командирам не очень нравится моя любовная связь с женой лорда Гамильтона. Но они слишком хорошо воспитаны, чтобы в открытую выразить мне свое неудовольствие. А то, что они думают про себя, меня меньше всего интересует.
За победу при Копенгагене я получил всего лишь титул виконта. Но, как мне кажется, его я давно уже заслужил своей службой королю. К тому же новый премьер сэр Генри Аддингтон будет ко мне более благосклонным, и я смогу рассчитывать на новый титул и повышение по службе.
Нет, я должен во что бы то ни стало разбить этих непокорных и упрямых московитов. Я хочу насладиться их унижением. А командующего ими адмирала с ужасной русской фамилией, который так нагло и самоуверенно себя вел в моем присутствии в Неаполе, нужно будет взять в плен. Я с триумфом доставлю его в Лондон и в цепях проведу через весь город прямиком в Тауэр. Для врагов Англии не должно быть никакой пощады.
В дверь моей каюты постучали.
– Войдите! – крикнул я, подумав, что это один из командиров кораблей, первым прибывший на совещание.
– Сэр, лазутчик из Ревеля, – доложил мой адъютант капитан Фредерик Тезигер, – у него есть важные сведения для вас. Прикажете его пригласить?
– Зови, – кивнул я. – Сведения, полученные от лазутчика, могут быть очень полезными при обсуждении плана предстоящего сражения.
Адъютант ввел в мою каюту внешне ничем не примечательного человека в скромной одежде. Так мог одеваться купец средней руки или чиновник городской администрации.
– Сэр, можете называть меня Томом, – представился лазутчик. Судя по произношению, он не был британцем. Впрочем, национальность его меня мало волновала. Для меня были более интересны сведения, которыми он располагал.
– Хорошо, Том, что вы можете рассказать нового о планах русских и об их силах? Как долго они смогут противостоять огню кораблей моей эскадры? Настроены ли они сражаться с нами до конца, или поспешат капитулировать и сдаться на милость победителя?
– Сэр, русские спешно готовятся к бою, – меня очень удивило то, что Том говорил со мной без подобострастия, словно он разговаривал не с человеком, который был выше его по положению, а с равным, – они встретят ваши корабли артиллерийским огнем со всех своих батарей. А десант, который будет высажен в окрестностях Ревеля, атакуют русские егеря.
– Ты полагаешь, что сопротивление будет настолько серьезным, что нам не стоит рисковать? Может быть, нам стоит ограничиться лишь обстрелом с наших кораблей города и порта?
– Сэр, но вы ведь не побоялись атаковать Копенгаген, который был защищен датскими батареями и многопушечными кораблями. А датчане издавна известны как храбрые и опытные моряки. Вряд ли русские будут сражаться более отважно и умело, чем воины Датского королевства. Русские моряки, конечно, тоже храбры, но они неопытны. Многие из них еще ни разу не выходили в море. Русские артиллеристы скверно стреляют, и в пороховом дыму они вряд ли смогут поразить корабли вашей эскадры. А что смогут сделать их егеря с британскими морскими пехотинцами, которых, как я слышал, многие считают лучшими солдатами в мире?
– Гм, Том, наверное, ты прав. К тому же ваши люди в Ревеле должны помочь нам, нанеся русским удар с тыла. Не так ли?
Том взглянул на меня и медленно покачал головой.
– Нет, сэр, помощи не будет. Русские «пятнистые дьяволы» сумели каким-то образом узнать о наших планах, как и о тех, кто их должен был осуществить. Их всех арестовали, и они вряд ли выйдут живыми из темницы, в которую их бросили.
Слова Тома меня огорчили. Конечно, изначально и без помощи наших тайных агентов я надеялся захватить Ревель. Меня насторожили слова о каких-то «пятнистых дьяволах». Я спросил у лазутчика, кто они такие.
– Сэр, – ответил он, – я и сам не знаю, что это за люди. Они появились в Ревеле недавно. Прибыли «пятнистые» из Петербурга с письмом, подписанным самим императором Павлом, в котором говорилось, чтобы власти города неукоснительно выполняли все их требования. Их немного, но воины они отменные. Кроме того, у них есть необычное оружие и средства, с помощью которых они могут разговаривать друг с другом на большом расстоянии. Поговаривают, что это воины из ордена госпитальеров, гроссмейстером которого, как известно, является сам русский император.
– Ты полагаешь, что эти люди представляют для нас опасность?
– Сэр, я сообщил вам лишь то, что мне известно. Скажу только, что с этими «пятнистыми дьяволами» необходимо держать ухо востро. Ликвидация нашей агентуры в Ревеле – это их рук дело.
– Спасибо, Том. Я приму к сведению все тобою сказанное.
– Фредерик, – я повернулся к своему адъютанту, – проводи Тома к полковнику Хатчингсу. Он будет командовать нашими десантниками, которые высадятся неподалеку от Ревеля. Думаю, что полковнику будет интересно узнать все то, что сообщил мне Том.
– Есть, сэр, – капитан Тезигер козырнул мне и вместе с лазутчиком вышел из моей каюты.
А я присел за стол и задумался. Настроение у меня испортилось…
22 апреля (4) мая 1801 года.
Эстляндская губерния. Ревель.
Майор ФСБ Никитин Андрей Кириллович.
РССН УФСБ по Санкт-Петербургу
и Ленинградской области «Град»
Известие о давно ожидаемом появлении у Ревеля главных сил эскадры адмирала Нельсона прозвучало для нас как сигнал тревоги. Все вдруг сразу забегали, закрутились и начали делать то, что было ранее запланировано.
Кутузов и Барклай срочно вызвали в замок командиров пехотных и кавалерийских частей и конной артиллерии. Как говорил великий Суворов: «Каждый воин должен понимать свой маневр». Потому-то Кутузов решил еще раз тщательно проинструктировать своих подчиненных, как им следует поступать в том или ином случае.
