– Может быть, спустим шлюпки и поможем британским морякам спастись? – не унимался Макаров.
– Михаил Кондратьевич, – я вынужден был остановить неуместное в данный момент человеколюбие командующего Ревельской эскадрой, – во-первых, неприятельский корабль не спустил флаг и не поднял сигнал: «Терплю бедствие». А, во-вторых, направлять к нему шлюпки весьма опасно. Британцы могут нас неправильно понять и открыть огонь по своим спасителям. Вот когда кончится бой, тогда и окажем помощь тонущим.
– А вы знаете, Федор Федорович, – покачал головой Макаров, – что англичане не обучают своих моряков умению плавать. И если их корабль пойдет ко дну, то большинство его моряков погибнет.
– Что ж, это их выбор, – ответил я. – Мы не приглашали их сюда. И, как говорят французы: «а la guerre comme а la guerre».
А «Руссель» тем временем повалился на правый борт и начал тонуть. Вскоре над водой виднелось лишь его днище, обшитое медными листами. Экипаж корабля барахтался в воде среди обломков, пытаясь удержаться на поверхности. Некоторые, умеющие плавать, плыли в сторону берега. Но вода была еще холодная, и пытающие спастись быстро замерзали и шли ко дну.
Мы же тем временем продолжали сражаться с сильно поврежденными, но не думающими пока сдаваться английскими кораблями. Впрочем, вид тонущих своих собратьев, похоже, подействовал наконец на офицеров британской эскадры. Вдребезги разбитый и едва держащийся на плаву 74-пушечный «Рэмиллис» спустил «Юнион Джек» и поднял белый флаг. Его примеру последовали сильно поврежденные «Монарх», «Сент-Джордж», «Уориор», «Дифенс», «Ганджес» и «Дефайенс».
Сражение постепенно затихало. Последним сдался сильно поврежденный флагманский корабль «Эле-фант». Но, как мне стало известно, адмирал Нельсон погиб в самом начале сражения. Это печальное для британцев событие и предопределило исход битвы на ревельском рейде. С самого ее начала было заметно отсутствие единого руководства эскадрой – каждый британский корабль действовал и сражался как бы сам по себе.
По рации мне передали, что вражеский десант, пытавшийся высадиться на берег восточнее Ревеля, почти полностью уничтожен. Но вот в самом городе явно творилось что-то неладное. В районе замка были слышны выстрелы и взрывы. Похоже, что враг все же как-то умудрился пробраться в город и напал на наш штаб. Надо срочно послать людей на выручку…
23 апреля (5 мая) 1801 года. Утро.
Эстляндская губерния. Ревель.
Дмитрий Викторович Сапожников,
лейтенант Российского флота
Наш штаб и импровизированный медсанбат располагались в замке. В штаб я не лез – там и без меня начальства было больше, чем надо. Правда, генерал Кутузов – хитрюга еще тот – давал возможность всем «превосходительствам» выговориться, но распоряжения тем, кто был должен вступить в бой с британцами, он отдавал самолично. Кутузов уже неплохо научился пользоваться нашими радиостанциями и лучше всех был осведомлен о том, что происходит на суше и на море.
Конечно, я и сам хотел, как пацан, «сбежать на войну», но подполковник Баринов, отозвав меня в сторону, сказал:
– Послушай, Викторыч. Чувствую, что от «джеймсов бондов» недоделанных следует ожидать какой-то гадости. А потому я тебя прошу – будь здесь старшим, вроде военного коменданта. И находиться тебе я бы посоветовал у ворот замка. По боевому расчету к вам сюда будут свозить тяжелых раненых. Боюсь, как бы, под видом «трехсотых», британцы не сделали попытку ворваться в госпиталь. Мне доложили, что эти самые сэры и пэры мечтают выкрасть кого-нибудь из нас, пришельцев из будущего.
– Вообще-то, я тоже подумывал о такой пакости. Да и Дашка мне вчера об этом шепнула. Не удержалась, похвастала, что ты ей пистолет дал. Ох, зря это… Хотя, если начнется серьезная заваруха, то Дашка не даст себя в обиду. Не зря же я с ней столько возился.
– Викторыч, тут у тебя под рукой будут еще четверо наших – это не считая Дашки. От местных я откомандирую в твое распоряжение Бенкендорфа. Он, хотя и молодой еще, но не трус. Ну, и попрошу еще князя Багратиона дать с десяток егерей посмышленей. Так что, по рукам?
– Так точно, господин подполковник. А если серьезно, Михалыч, скажи – сколько этих самых британских суперменов на нас могут навалиться?
– Могу лишь предполагать, что их будет не меньше дюжины и не больше двадцати. С меньшими силами им трудно рассчитывать на успех, с большими – сложно остаться незамеченными. В общем, как начнется пальба, будь готов ко всяким неприятностям. Мне очень бы хотелось, чтобы я ошибся, и все прошло без ЧП, но…
И вот сегодня все началось. Сначала британцы высадили десант в районе Пириты, а потом загрохотали пушки у входа в гавань. Первые раненые появились где-то через час после начала боя. К тому времени наши медики развернули операционную, запустили генератор и были готовы к оказанию помощи тем, кто в ней нуждался.
За свою жизнь я насмотрелся всякого. И зрелище оторванных конечностей и окровавленных повязок воспринимал достаточно спокойно. А вот Дашка, непривычная к таким вещам, сбледнула с лица и едва не хлопнулась в обморок. Впрочем, она достаточно быстро собралась и стала помогать лекарям сгружать с повозок раненых, укладывать их на носилки, давала пить тем, кому это разрешали наши эскулапы. Потом тех, кому можно было помочь, несли в импровизированную операционную. Тех же, кто по дороге отдал Богу душу, укладывали у кирпичной стены замка.
Пока ничего подозрительного я не углядел. Раненых привозили как на армейских повозках, так и на обывательских подводах, которыми управляли хмурые и неразговорчивые эсты.
Джексон – вот умница! – словно бдительный часовой, встречал все прибывающие повозки, обнюхивал их, после чего молча отходил в сторонку. Так продолжалось довольно долго. Пушки уже гремели у самых стен Ревельской крепости. Раненых было не то чтобы очень много, но и немало. В основном их привозили с береговых батарей, которые проходившие мимо британские корабли щедро осыпали ядрами и картечью. С места боя наших егерей с вражеским десантом прикатили всего лишь две повозки. Там были в основном раненные пулями, выпущенными из английских «Браун Бесс»
31. Со слов егерей, инглизам сильно достается от огня наших стрелков и единорогов конной артиллерии. Так что десантникам вряд ли удастся прорваться к городу.
А вот на дороге, ведущей к замку, показалось еще несколько повозок. Не знаю, почему, но они мне как-то сразу не понравились. Может быть, лошади, запряженные в повозки, не выглядели усталыми, а может быть, извозчики на них внешне не походили на здешних эстов.
– Внимание, приготовиться – возможно нападение! – передал я по рации.
Лешка, возившийся у электрогенератора, встрепенулся и передвинул кобуру с «макаром» на живот. Дашка немного побледнела, но тоже поспешила привести свое оружие к бою. Наши медики, к сожалению, в этот самый момент возились с тяжелым «трехсотым», и мы вряд ли могли, в случае чего, рассчитывать на их помощь.
