— Быстрый обмен веществ, — пояснила Чарли. — Продолжай.
— У тебя… взрывной темперамент.
— Сплетни, — прокомментировала Чарли.
— Точно. Прости. Ты большой поборник справедливости, — продолжал Грегер. — Нет, ну правда? — проговорил он, когда Чарли вздохнула. — Или я ошибаюсь?
— Нет, но все это слишком общие характеристики, — заявила Чарли. — Ты еще скажи, что я ненавижу войны.
Грегер рассмеялся.
— С тобой трудно, но интересно. Я люблю удивляться.
«Я тоже, — подумала Чарли. — Только со мной это происходит слишком редко».
— Продолжай, — сказала она. — Даю тебе еще один шанс. Кто я?
«Чем я занимаюсь? — подумала она. — Почему веду себя как эгоцентричный подросток?»
— Ты… неустрашимая, незамужняя и… недосягаемая.
— А ты любишь аллитерации, — усмехнулась Чарли.
— А правду говорят, что соображаешь ты молниеносно, — улыбнулся Грегер.
— Или просто другие слишком медлительные. Почему ты думаешь, что я не замужем?
— У тебя нет кольца, — ответил Грегер, кивнув на ее левую руку.
— Я могла его снять. Женатые люди так иногда делают.
— Мне почему-то кажется, что ты не из таких.
— Я просто не из тех, кто выходит замуж.
Я смотрю на подушку, подложенную так, чтобы девочка не упала. Как просто было бы положить ее ей на лицо, просто прикрыть рот и нос, прижать, подержать — и все кончено.
Я беру подушку, наклоняюсь и думаю, что сейчас я это сделаю. Сделаю, а потом… потом избавлюсь и от себя тоже. Но тут она всхлипывает во сне и взмахивает ручками над головой.
Нет, не могу.
23
Чарли проснулась за полчаса до звонка будильника. Взяв со столика телефон, она стала просматривать новости. Исчезновение Беатрис выпадало как первая новость на сайтах всех крупнейших газет.
«Кто похитил Беатрис? Полиция сбита с толку отсутствием следов. Никаких сведений о требованиях выкупа».
Зайдя в ванную, Чарли испытала огромное облегчение, что накануне ограничилась одним бокалом пива. Она и не помнила, когда ей такое удавалось в последний раз.
Умывшись холодной водой, она намазала кожу лосьоном для тела из маленькой гостиничной бутылочки. Затем взяла телефон, снова села на кровать и зашла на форум «Флешбэк». Там пишут много ерунды, но среди всех идиотских комментариев порой попадаются дельные вещи. Вчера она ничего не нашла по поводу Беатрис, однако не сомневалась, что сегодня найдет. И действительно, там обнаружился тред: «Пропала 9-месячная Беатрис».
Человек, создавший беседу, написал краткую предварительную информацию и задал вопрос, что же могло произойти.
«Когда пропадает такой маленький ребенок, почти всегда виновны родители», — написал пользователь под ником Justitia, приложивший ссылку на статистику по убийствам детей.
Пользователь под ником Gargamel2 написал: «Нисколько не удивлюсь, если это окажется мамаша. Мы с ней учились в одной школе, она всегда была странная».
Пользователь 666 поинтересовался, в каком смысле она была странная, и Gargamel2 уточнил, что она носила одежду, из которой выросла, и не любила мыться. «Хе-хе-хе».
«Ты о чем, Gargamel2? — спрашивал следующий пользователь с логотипом футбольного клуба вместо аватарки. — Фрида Сандель, как ее тогда звали, была, черт меня подери, самой красивой девчонкой в школе».
Gargamel2 ответил почти тотчас же. «Да, потом, в старших классах — да, а пока была поменьше, очень была странная».
Чарли вспомнила слова Антона, приятеля Никласа Санделя, который рассказал, что в средних классах школы Фрида была замкнутая, но потом вдруг превратилась в девушку, о которой мечтали все парни. Чарли быстро просмотрела наблюдения так называемых друзей по школе по поводу семьи Сандель. Тут было все, от историй про папу Фриды, который садился за руль под мухой и сбивал чужие почтовые ящики, до ее мамы, которая громко и фальшиво подпевала во время концерта по случаю окончания учебного года и приходила накрашенная, как клоун. Некоторые упоминали также ее «братца-наркомана».
И вдруг взгляд под другим углом от Ladylove:
«Должно быть, Густав Пальмгрен покрыл не ту телку».
На мгновение Чарли замерла, потом прочла комментарий Justitia:
«Какие у тебя основания считать, что он это сделал?»
Ответ от Ladylove последовал буквально через несколько минут:
«Знаю из надежных источников, что господин Пальмгрен трахает все, что может двигаться, так что рано или поздно он всадит член в кого-нибудь, кто потом захочет отомстить».
«Ты слишком много смотришь кино», — ответил Anonymus.
«Я слишком много смотрела на быка-производителя Пальмгрена», — последовал ответ.
Тут вернулся Gargamel2 и снова переключил внимание на Фриду:
«Не удивлюсь, если окажется, что Фрида сама укокошила малявку из мести».
«Притянуто за уши», — написал пользователь Justitia.
Чарли создала собственный профиль на Флешбэке под ником Missblue и теперь написала:
«Откуда известно, что Густав Пальмгрен трахается направо и налево? Есть конкретные имена? А Фрида? Кто-нибудь знает ее по-настоящему? Еще что-нибудь, кроме того, как она одевалась в школьные годы?»
Чарли взглянула на часы. Через двадцать минут им надо быть в участке. Натянув на себя ту же одежду, в которой была накануне, она спустилась к завтраку.
— Доброе утро! — сказал Грегер у нее за спиной, когда она наливала кофе в бумажный стаканчик. — Я смотрю, еще кое-кто, кроме меня, предпочитает подольше поспать, чем поесть.
— Я взяла с собой, — сказала Чарли. — Пошли?
— Можно комментарий для прессы? — выкрикнул голос из сильно выросшей толпы журналистов, поджидавших их возле участка. У мужчины на куртке красовался логотип местного телеканала.
— Дождитесь предстоящей пресс-конференции, — ответила Чарли.
— У вас есть улики? — продолжал мужчина. — Подозреваемые? Какая-нибудь версия случившегося?
— Вы слышали, что она сказала, — проговорил Грегер, когда толпа придвинулась. — Придется вам подождать пресс-конференции.
Пресс-конференция пока не планировалась. И если даже будет принято решение ее провести, то не ради журналистов, хотя они охотно в это верили, а потому, что от нее могла быть польза для следствия. Пока они только выступили в СМИ с призывом сообщать обо всех наблюдениях в полицию, добавив извечную рекомендацию предоставить полиции решить, что представляет интерес, а что нет.
