— Лу Луна Мун — вот как меня зовут, — продолжала она. — Такое у меня полное имя. Это потому, что я недоношенная. Я родилась среди ночи, когда светила полная луна, и я была такая маленькая и лохматая — маме показалось, что я похожа на котенка. Лу Луна, понимаешь?
Я снова оглядела комнату. Высокие окна, осеннее небо за ними. На письменном столе и подоконнике теснились груды книг.
— Твои? — спросила я, указывая на книги.
— Да. Любишь читать? — спросила Лу. — Или ты, бедняжка, в жизни ни одной книги не прочла? — продолжала она, поскольку я не ответила сразу.
— Я люблю читать, — соврала я, потому что не хотела с первого дня очутиться в невыгодном положении. Подойдя к книгам, я вытащила одну. На обложке был нарисован какой-то старик.
— «Божественная комедия», — сказала Лу.
— Веселая? — спросила я.
В ответ Лу только рассмеялась.
— Ну ладно, — проговорила она, успокоившись. — А парень-то у тебя есть?
— В смысле?
— Просто хочу знать, будешь ли ты убегать по ночам и все такое.
Я подумала о Юнасе Ланделле. В последние месяцы я практически жила у него, в старом желтом домике его бабушки рядом с пожарной станцией. Наверное, потому, что мне не хотелось быть одной — и к тому же он так вкусно готовил.
— Нет, — ответила я. — Парня у меня нет. А у тебя?
Лу покачала головой и спросила, какие у меня ограничения.
— Ну, то, чего тебе нельзя делать, — пояснила она, увидев мое недоумение.
— А разве они не у всех одинаковые? — спросила я.
Лу ответила, что многое зависит от того, кто в каком состоянии. Некоторым даже не разрешают самим выходить за дверь.
— У тебя точно возникнут проблемы со свободой, — она кивнула на мои руки, украшенные ярко-красными порезами.
— Это не то, что ты думаешь, — ответила я.
— Конечно, — кивнула Лу. — Одно тебе следует запомнить, Сара, — здесь тебе не надо ничего стыдиться. Здесь совершенно нормально все, что там, снаружи, считается безумием. Здесь ты не одна, у кого такие руки.
— Это фанера, — ответила я. — Я подрабатывала на фанерной фабрике.
— Ах вот оно что, — кивнула Лу. — Хорошо, значит, договорились.
Лу спросила, кого из сотрудников я знаю, и когда я ответила, что поздоровалась с Франсом и Эмилией, Лу посоветовала мне держаться подальше от Эмилии, потому что это редкостная стерва, которая добивается, чтобы девочек переводили в места куда хуже, чем «Умопомрачение». Да, «Чудное мгновение» девочки называли между собой «Умопомрачение» — разве не забавно?
— Хочешь, чтобы я провела тебя и все показала? — спросила Лу и продолжала, передразнивая Марианну. — Хочешь увидеть сад и ящики в теплице?
— Не сейчас. Я устала.
Я легла на кровать прямо в одежде, уставившись на днище верхней кровати, расположенное надо мной. Оно слегка прогибалось под тяжестью Лу.
Лу сказала, чтобы я пеняла на себя, если засну и просплю ужин. Потом продолжила меня расспрашивать. Хотела знать, почему меня отправили в «Умопомрачение», первое ли это учреждение, в которое меня засунули, и сколько приемных семей я уже сменила. Потом она спросила, почему я не отвечаю. Она посчитала, что это невежливо — лежать и молчать, как рыба, когда другой человек хочет задать парочку простых вопросов.
— Я устала, — повторила я. — Нет сил разговаривать.
— Тогда у меня не будет сил провести тебя по территории, — ответила Лу. — Не будешь знать, где что.
— Сама найду.
— Ну удачи, — фыркнула Лу. — Только не вини меня потом, если заблудишься.
6
«Я идиотка», — подумала Чарли, проснувшись на следующее утро на полу у себя в туалете. Что произошло? Она попыталась собрать воедино фрагменты воспоминаний о вчерашнем вечере — женщины, курившие на улице, бар в подвале, самое дешевое пиво в городе, а потом… пустота.
Она поднялась. В голове зашумело, пришлось схватиться за край раковины. Она оглядела прихожую, где валялась ее одежда. Медленно подняла предмет за предметом, поискала телефон. Он лежал на столешнице в кухне.
Чарли увидела непрочитанное сообщение от Андерса.
«Где ты?»
Пролистав, она с ужасом обнаружила, что четырьмя часами ранее написала ему нечто бессвязное о том, что он должен приехать.
В телефоне звякнуло. Новое сообщение от Андерса.
«С тобой все в порядке?»
«Да, — отстучала она дрожащими пальцами. — Все в полном порядке».
Впрочем, откуда она может это знать? Ее напугало, что столько часов полностью выпало из памяти. У нее бывали провалы, когда ей случалось выпить лишнего, но чтобы ничего не помнить про целый вечер, целую ночь? Ощутив внезапный приступ тошноты, Чарли кинулась обратно в туалет, приподняла сиденье, и ее вырвало. Отплевавшись, она умыла лицо. Сердце отчаянно билось. Открыв шкафчик в ванной, Чарли приняла собрил. Потом пошла, рухнула на кровать и снова отключилась.
Когда она очнулась, часы показывали почти одиннадцать. Поначалу она ощутила вялое спокойствие, но тут же вспомнила, что не знает, что с ней происходило, и снова накатило состояние паники. Она полезла в интернет на телефоне, чтобы разогнать неприятные мысли. Последние новости на сайте «Дагенс Нюхетер» заставили ее резко сесть в кровати: «В окрестностях Карлстада пропал грудной ребенок. Ведутся интенсивные поиски». Текст под заголовком был краткий и информативный. Мама оставила у коттеджа коляску с девятимесячной девочкой, а когда вышла час спустя, ни девочки, ни коляски на месте не оказалось.
Чарли перешла на другие новостные сайты. Везде на первом месте фигурировала новость о пропавшей девочке, однако информация была минимальной.
Она позвонила начальнику. Он тут же снял трубку.
— Как раз собирался тебе звонить, — сказал Чалле, — по поводу ребенка в Карлстаде. Ситуация тяжелая, им нужна наша помощь. Я подумал, что вы с Андерсом могли бы туда поехать. Ты можешь прийти в отдел?
Доротея открыла дверь через две секунды после того, как Чарли вышла на лестницу. Должно быть, она караулила, поглядывая в глазок, и только ждала удобной минуты, чтобы накинуться на нее.
Чарли кратко кивнула и быстро двинулась вниз по лестнице.
— Постой, Чарлин! — крикнула ей вслед Доротея.
Вздохнув, Чарли остановилась.
— Я спешу, — проговорила она.
— Я только хотела сказать, что вопрос о посторонних в нашем подъезде я намерена поднять на следующем собрании. Да, что мне еще остается делать, если ты отказываешься нас услышать?
— Почему ты так возмущена? — спросила Чарли. — Ведь мы говорили об этом только вчера.
