Входная дверь так и была открыта. Дэниелу хотелось верить, что это хороший знак, но он знал, что это особенность Крейвен Мэнор. Его дверь всегда оставалась открытой – и во время бури, и во время мокрого снега, и присутствие Дэниела никак не могло повлиять на этот факт.
Он поднялся по широким каменным ступеням. Порыв ветра вихрем закружил листву перед ним. Он остановился прямо у двери, внимательно осматривая пол и камин в поисках письма. Ничего не было.
– Бран, простите меня пожалуйста, – он сглотнул комок в горле и заговорил немного громче. – Кайл не должен был приходить сюда. И… и мне не следовало рассказывать ему о доме. Это было неправильно.
Он уже привык к молчанию хозяина, поэтому не удивился, что его слова остались без ответа. Дэниелу хотелось получить хоть какой-нибудь знак, чтобы знать, услышал его Бран или нет. Может, хозяин особняка спрятался в каком-нибудь укромном уголке дома. А, может, вообще уехал. Но Дэниел молился, чтобы Бран услышал его, и что тишина не означает, что тот полностью отверг извинения.
Кот сидел на своем обычном месте перед камином. Он дрожал и отказывался смотреть Дэниелу в глаза. Наверное, и его напугали шум и волнения прошедшей ночи. Дэниел медленно приблизился к кошке, тихо нашептывая успокаивающие слова.
– Все в порядке, малыш. Ты в безопасности. Он не вернется.
Возле камина было достаточно щепы для растопки, и Дэниел решил снова разжечь огонь. В этот раз у него получилось намного быстрее – сказывалась практика обращения с кремнем. Он подождал, пока пламя не разгорится. Кот так и не повернулся и остался сидеть спиной к огню. Он почти сомкнул лапы, и снова сильно задрожал. Дэниелу хотелось прижать его к себе или хотя бы погладить, но он знал, что коту это совсем не понравится. Все, что он мог для него сделать – это развести огонь, чтобы тот мог погреться.
Дэниел вернулся к холщовым сумкам и открыл одну. На оставшиеся от зарплаты деньги он купил в городском садовом центре три горшка с белыми лилиями. Он пытался подобрать цветы, похожие на те, что были изображены на портрете Аннализы.
Один горшок Дэниел поставил на каминную полку между частично расплавленными свечами. Ему хотелось придать уюта и вернуть жизнь в этот покинутый всеми дом. И хотя по зеркалу над камином бежала длинная трещина, а его стекло запотело, оно все же немного отражало цветы, придавая им пышность.
Две другие лилии Дэниел оставил на полу и вернулся на улицу, где темные давившие на голову облака продолжали прятать небо, из-за чего казалось, что уже наступает вечер. Дэниел обошел особняк и нашел место, где приземлился Кайл. Растения частично пострадали при ударе, и на сломанных ветвях застыл выделившийся сок.
Дэниел не мог отвести глаз от кустов. Вылететь с третьего этажа и выжить – просто невероятно. Хоть кусты и сыграли роль подушки, смягчившей удар, но все же… Он просто везунчик.
Перед тем как отнести Кайла к пикапу, Дэниел и Джоэл сняли с него сумку и рюкзак, оставив их на земле. Они хоть и были заполнены только наполовину, но все равно казались тяжелыми. Дэниел отнес их назад в холл, поставив на коврик у камина. Кот продолжал дрожать. Дэниел не знал, как его успокоить, поэтому добавил свежее поленце в огонь, а затем расстегнул рюкзак.
Видимо, Кайл пытался найти хоть какие-нибудь ценности, но ничего особенного не нашел. Он забрал пустые рамки для картин, которые стояли на камине. Дэниел достал их из сумки, посмотрел, не сломались ли они, быстро протер их рукавом и снова расставил на камине в промежутках между мертвыми ветками, свечами и часами. Он не мог вспомнить, в каком порядке они стояли, но надеялся, что не ошибся. Хотя в них не было вставлено ни фотографий, ни картин, но для кого-то они наверняка были дороги, раз он оставил их тут на обозрение.
Большую часть украденных предметов опознать было не так-то легко. Кайл прихватил канделябр, которых в доме было великое множество, и Дэниел не знал, из какой комнаты он его забрал. В конце концов он положил его на стол в столовой – там, где ужинал накануне вечером. Пыль на столешнице оставалась нетронутой, за исключением небольшого смазанного пятна, где лежала салфетка и стояла тарелка Дэниела.
Остальная добыча Кайла состояла из трех ожерелий, пары бриллиантовых серег и двух расчесок. Все это он, видимо, нашел в одной из спален. Дэниел чувствовал себя неловко, и ему совсем не хотелось искать эту спальню, и на секунду у него мелькнула мысль оставить драгоценности в холле. Но это выглядело бы совсем неуважительно. Дэниел оглядел усыпанный листьями пол, потом перевел взгляд на величественную лестницу и, наконец, решил поискать комнату.
Лестница застонала, когда он начал подниматься. Дом вернулся к своей обычной игре с тенями. Либо Бран погасил все лампы и свечи, которые зажег Кайл, либо они сами сгорели за ночь. Портрет Аннализы следил за его перемещениями, но глаза смотрели так же испуганно, как и прошлой ночью.
На первой площадке Дэниел повернул налево и заглянул в ближайшую гостевую комнату. Там Кайл выдвинул все ящики комода, выбросив их содержимое на пол. Дэниел сжал губы, перекинул сумку через плечо и начал вставлять ящики на место.
Вещей в комнате было немного – только запасное белье и практически полностью истлевшие платья. Запах гниющей ткани щекотал ноздри, и Дэниел чихнул, убрав последние предметы и закрыв ящики. Он заходил в другие открытые двери, поправлял перевернутую мебель, снова складывал разбросанные одеяла в шкафы.
Кайл распотрошил почти все комнаты на этом этаже. Дэниел был удивлен, с какой тщательностью его кузен обыскивал комнаты. Он пробыл в доме около часа, а потом Аннализа разбудила Дэниела.
И пока он приводил в порядок четвертую комнату, начал думать, действительно ли он помогает. Все ткани превратились в ветошь, мебель тоже разваливалась на куски. Если бы кто-то захотел поселиться в Крейвен Мэнор, большую часть его обстановки пришлось бы выбросить.
Но Бран-то пока живет здесь… хотя и не постоянно. И он, похоже, переживает о доме. Должно быть ему было ужасно больно, когда он увидел, как кто-то рвет на части дорогие его сердцу вещи, даже если они ничего не стоят.
Дэниел методично прибирал во всех комнатах на этаже. Сквозь истлевшие шторы он видел сад с разных сторон. И вдруг понял, что усадьба нравится ему все больше и больше. Деревья и лианы льнули к стеклу, но он подумал, что сад, должно быть, специально был спроектирован так, чтобы из каждой комнаты открывался привлекательный вид.
Он поправил все, что мог, на втором этаже, и направился на третий, чувствуя нарастающее сопротивление. Он начал подозревать, что знает, откуда взялись драгоценности.
Бран сказал, что, окончательно свихнувшись, Элиза Мирикс выгнала из дома всех слуг. А значит гостей в этот дом точно не приглашали, а Аннализа была слишком юна для таких украшений. Наверное, они принадлежали Элизе.
Дэниел миновал коридор, который вел к двери башни, и повернул направо. Там стояли нараспашку только две двери. Сначала шла комната, из окна которой выкинули Кайла, а вторая привела его в роскошную дамскую спальню.
