Охотница оказалась права насчёт глиняных горшочков. В обоих мирах люди и ётуны узнавали их. Некоторые даже возвращали ей старую пустую посуду, чтобы она могла использовать её повторно, когда навестит их в следующий раз. Если ей случалось дважды бывать на одном рынке или проходить через одно поселение, местные жители относились к ней ещё дружелюбнее.
Иногда ей предлагали обменять её услуги целительницы на предметы роскоши, но она не соглашалась ни на что, кроме крыши над головой в плохую погоду или сытного обеда перед тем, как снова отправиться в путь. Единственными имеющимися у неё ценностями по-прежнему были янтарные бусы, подаренные Локи, плетёный пояс от Гёрд и нож с рукояткой из оленьего рога от Скади, висевший на крепком кожаном ремне, спрятанном под тканью. На поясе она также носила мешочек, в котором хранила свою самую дорогую вещь: игрушечного волка Хель.
Иногда у неё так сильно болела голова, что колдунья вообще не могла передвигаться. Тогда она углублялась в чащу леса и просто отдыхала. В другие дни у неё хватало сил доковылять до ближайшей деревни и остановиться на ночлег там. Но были и дни, когда она чувствовала себя хорошо, миры радовали своей красотой и ничто не нарушало её спокойствия.
В такие дни она устраивалась в лесу, очищала свой разум и пыталась снова пообщаться с голосом внутри своего сознания или вновь научиться творить сейд. Последнее по-прежнему не получалось – что-то снова и снова заталкивало её обратно в тело, что невероятно расстраивало Ангербоду.
Однажды в дороге у неё возникло отчётливое ощущение, что за ней следят. В то же время чувство, что она идёт в верном направлении, в тот день было сильнее и настойчивее обычного. Довольно скоро оно привело её в негустой лес, деревья в котором чередовались с заросшими мхом валунами, грудами наваленными тут и там.
Подталкивающее колдунью наитие внезапно исчезло, когда она подошла к небольшому журчащему ручью. Ангербода нахмурилась и огляделась. Уже почти стемнело, и это место не казалось подходящим для ночлега.
– Ну и куда ты меня привёл? – вслух поинтересовалась она.
И тут с груды камней позади неё спрыгнул волк, и женщина с удивлением повернулась к нему лицом. Существо оказалось ростом практически с лошадь, и при взгляде на него Ангербоде стало понятно, насколько старым оно было. Шкуру его покрывали боевые шрамы, как будто от мечей и копий, одно ухо висело клочьями, а морда практически полностью поседела.
Волк оскалил на неё зубы, зарычал и неожиданно произнёс грубым, но отчетливо женским голосом, который эхом отозвался в голове Ангербоды:
– Ты распугала всю дичь в этом лесу своей хлипкой тачкой. Полагаю, что если мне не удастся загнать оленя себе на ужин, то ты прекрасно сойдёшь вместо него.
Возможно, дело было в том, что один из её сыновей являлся волком, или, возможно, в том, что чем дольше она существовала, тем нетерпимей становилась к грубому обращению в свой адрес, но колдунья не испугалась, а наоборот, скинула капюшон и бросила на животное взгляд, полный негодования.
– Моя тележка вовсе не хлипкая. Она совершенно новая, – отрезала ведьма, искоса взглянув на предмет, о котором шла речь и который, признаться, действительно выглядел немного потрёпанным. Это и раньше часто заставляло её задумываться о том, сколько же времени прошло с тех пор, как она покинула Железный Лес.
– Ты что, слышишь меня? – Волчица перестала рычать, когда рассмотрела её лицо. Вместо этого она села и, с удивлением уставившись на женщину, продолжила: – Так это ты!
– Конечно я тебя слышу. – Сердце Ангербоды подпрыгнуло. – Ты меня знаешь?
– Конечно знаю, – ответила волчица, склонив голову набок. – А разве ты меня нет?
– Ты… м-м-м… ты тот, кто привёл меня сюда? Этот… – ведьма сделала неопределенное движение рукой у виска, – голос? В моей голове?
– Нет... – Волчица моргнула, и теперь весь её вид выражал разочарование. – Я понятия не имею, о чём ты говоришь. Может быть, ты всё-таки и не она…
Ангербода проглотила огорчение и переспросила:
– А она – это кто?
– Мать-Ведьма, – ответило существо. – Мой старый товарищ и моя дорогая подруга.
– На самом деле… мне кажется… что это всё-таки я. – Женщина сделала шаг вперед, моргая от внезапно выступивших слёз. – Я просто… я не знаю. Мне жаль, что я не такая, как ты ожидала, но мне нужны ответы.
– Ты совсем меня не помнишь? – Уши волчицы поникли.
Колдунья печально покачала головой.
– Ну что ж, – произнесла волчица, – а какие твои последние воспоминания? Что с тобой произошло?
– Мне кажется, что лучше сначала разбить лагерь, а потом я расскажу тебе свою историю, – предложила Ангербода. Она едва стояла на ногах, проведя весь день в пути, и ей не терпелось вытащить спальный мешок из поклажи и присесть.
Волчица посмотрела на неё, затем кивнула головой в знак согласия.
– Раз уж теперь ты перестала шуметь своей тележкой, у меня есть возможность поймать что-нибудь на ужин. Я вернусь.
Как только хищница убежала, колдунья нашла подходящую груду валунов с нависающим козырьком, под которым можно было укрыться от непогоды и разбить лагерь. Она как можно тише подкатила туда свою тележку, развела огонь и постелила себе одеяло. Затем она достала последний кусок вяленого мяса и, ожидая возвращения новой знакомой, съела его.
Волчица вернулась лишь через несколько часов, когда уже стемнело. Ангербода начала терять надежду, что та вернётся, так что испытала неописуемое облегчение, когда она вступила в круг света и села напротив неё у костра. Теперь, по всей видимости, она пребывала в более благодушном настроении, чем раньше.
– Ну что ж, расскажи, что ты помнишь.
– Я жила в Асгарде и Ванахейме, – начала Ангербода. – Учила их своей магии…
Глаза волчицы сузились, и она резко спросила:
– Ты научила их путешествовать?
– Да, и я не имею ни малейшего преставления почему.
Затем она поведала, какие невзгоды выпали на её долю, пока она была Гулльвейг, и как сбежала от асов, и всё, что последовало за этим. Время от времени ей приходилось останавливаться и делать глоток воды из ручья, чтобы промочить горло, потому что она не помнила, когда в последний раз так много говорила. Если такое вообще когда-либо случалось.
К тому времени, как рассказ Ангербоды был закончен, ночь уже полностью вступила в свои права. Волчица долго молчала после того, как ведьма закончила говорить.
– Значит, ты всё-таки вернулась домой после Асгарда, – наконец произнесла она. – Я имею в виду, в Железный Лес. Ты просто не знала, почему пришла именно туда. А потом у тебя всё окончательно разладилось.
– Наверное, – сказала Ангербода. – Так Железный Лес – мой дом?
