Волею судеб случилось так, что яркой демонстрации Англией приверженности договоренностям с Кувейтом по защите его суверенитета способствовало несколько обстоятельств. Во-первых, военный корабль «Bulwark», символ британской военно-морской мощи тех лет, находился в момент воспламения кризиса с визитом в порту Карачи, и потому в одночасье оказался в Персидском заливе. Во-вторых, за шесть недель до известной уже читателю пресс-конференции Касема завершилось строительство кувейтского аэропорта. Это и сделало возможным оперативную переброску английских войск в Кувейт. В тех местах, где они располагались (в Адене и на Бахрейне, в Кении, на Кипре и в Сингапуре), были приведены в боевую готовность 50 дислоцировавшихся там боевых кораблей и 8 тысяч военнослужащих
[699].
6 июля Ирак продолжил концентрацию сил на рубежах с Кувейтом, и британские войска, расквартированные в Кувейте, приступили к минированию северного участка границы. По состоянию на 7 июля в Кувейте насчитывалось 7 тысяч английских военнослужащих.
Поддержку Кувейту, направив к его границам свои войска, продемонстрировал Эр-Рияд. Телеграмма короля Саудовской Аравии на имя эмира Кувейта от 27 июня была краткой, но предельно четкой: «Мы — с Вами!».
Кувейт обратился в Совет Безопасности ООН с просьбой созвать чрезвычайное заседание, чтобы обсудить на нем ситуацию, складывавшуюся вокруг Кувейта в связи с иракскими угрозами независимости и территориальой целостности Кувейта, чреватыми подрывом международной безопасности в целом. Обращение Кувейта поддержала группа арабских стран.
Представитель же Ирака в ООН отреагировал на это обращение заявлением, в котором назвал Кувейт «небольшим иракским приморским местечком», а военную акцию англичан по высадке морского десанта — «грязной авантюрой, подобной суэцкой».
Одновременно с обращением в ООН Кувейт делегировал за рубеж несколько миссий «доброй воли». Одна из них отправилась в поездку по арабским странам (10 июля 1961 г.). Первым местом ее посещения стал Каир. Возглавлял миссию шейх Джабир ал-Ахмад Аль Сабах, руководивший в то время Департаментом финансов и экономики Кувейта. В состав миссии входили такие знатные люди как Насаф ал-Йусуф ал-Насаф, ‘Абд ал-‘Азиз ал-Сакр и Йусуф Ибрагим ал-Ганим, главы крупнейших торговых семейств Кувейта.
В августе пять новых миссий «доброй воли» посетили еще 15 стран, в том числе Англию и Советский Союз.
13 августа в Кувейт прибыли воинские формирования регулярных вооруженных сил Иордании (800 чел.), Саудовской Аравии (1400 чел.) и Египта (200 чел.), и заняли позиции на границе Кувейта с Ираком — для отражения возможной агрессии со стороны Багдада (оставались в Кувейте до февраля 1963 г.). Британия свои войска из Кувейта отозвала. Но поскольку угрозы Ирака в адрес Кувейта не прекращались, то в декабре 1961 г. Лондон направил в Персидский залив отряд боевых кораблей
[700].
По мере того, как число стран, признавших Кувейт, росло, обстановка вокруг Ирака накалялась. И он оказался в международной изоляции.
Вопрос о том, почему генерал Касем так и не вошел в Кувейт, остается для многих загадкой. Полковник Джон Пирс не раз впоследствии высказывался в том плане, что Касем мог взять Кувейт вообще без боя, раздавив его колесами своей военной машины. Всего-то и требовалось, говорил он, что выпустить на новую шоссейную трассу Басра-Кувейт, проложенную уже к тому времени, «гигантский гусеничный транспорт Ирака, подкрепленный с флангов колесным», и Кувейта не стало бы. Иными словами, бросить на Кувейт танковую армаду в сопровождении бронемашин — и Кувейт пал бы. Действительно, саудовские парашютисты-десантники (1000 чел.) разместились на границе Ирака с Кувейтом только на седьмой день кризиса (2 июля), а 3000 английских морских пехотинцев высадились в Кувейте на восьмой день
[701].
За время кризиса не было произведено ни одного выстрела. Англичане потеряли одного пилота — погиб при падении неисправного вертолета. В Кувейте врага в лицо так никто и не увидел.
Интересно, что накануне кризиса ни кувейтцы, ни англичане не ожидали от Багдада ни то чтобы каких-либо военных действий в отношении Кувейта, но даже заявлений, аналогичных тем, с которыми выступил генерал Касем. Военный советник эмира Кувейта, полковник Дж. Пирс, находился в Лондоне, и узнал о происшедшем из утренней газеты. В то же самое время 20 высших офицеров воору женных сил Кувейта проходили переподготовку в военных училищах Англии. В общем, как видим, никто никакой беды со стороны Ирака не ждал.
Следует сказать, что сразу после обретения независимости Кувейт обратился с просьбой о членстве в ООН. Вступление его в эту организацию блокировал Советский Союз, рассматривавший в то время Ирак в качестве одного из своих стратегических политических партнеров на Ближнем Востоке.
Во внешней политике Москвы, как справедливо отмечает в диссертации на соискание научной степени кандидата исторических наук Рашид ал-Адвани, «делался в то время акцент на продвижение в мире социалистической модели развития». Именно этим и объясняется тот факт, что Москва никак не отреагировала в 1961 г. на территориальные притязания Багдада в отношении Кувейта. По той же причине Советский Союз воспрепятствовал тогда вступлению Кувейта в ООН, воспользовавшись правом вето в Совете Безопасности (Кувейт стал членом ООН 14 мая 1963 г.)
[702].
Первым актом генерала Касема после прихода к власти явилось обращение к Советскому Союзу о займе в 66 млн. фунтов стерлингов (сроком на 29 лет под 2 % годовых). Деньги имелось в виду использовать на строительство морского порта в Умм-Касре, в миле от границы с Кувейтом. По мнению кувейтских историков, это свидетельствует о том, что в то время границы, установленные с Кувейтом, Багдад признавал. В противном случае строить порт вообще не имело смысла. Первый камень в фундамент нового порта генерал Касем заложил 26 марта 1961 г.; строительство предполагалось закончить к 6 января 1964 г.
К месту, думается, упомянуть и том, что в 1958 г., когда шейх ‘Абд Аллах III посещал Багдад с официальным визитом, то при обсуждении всего комплекса двусторонних отношений никаких территориальных претензий к Кувейту премьер-министр Касем не предъявлял. На самом же деле, как показало время, помышлял об этом, подумывал о том, как прибрать Кувейт к своим рукам. Так, в мае 1959 г. бедуины сообщили шейху Кувейта, что наткнулись в пустынной приграничной полосе с Ираком на военный лагерь с 200 иракцами, готовившимися, как выяснилось впоследствии, к проведению диверсионных акций на территории Кувейта, в том числе к силовому захвату нефтяных скважин и к физическому устранению эмира.
