Крупными местами занятости населения Кувейта являлись также порт и рынок. Погрузка и разгрузка судов велась вручную. Артели портовых грузчиков, лодочников, перевозчиков грузах по городу (на ослах и мулах) и разносчиков воды играли важную роль в повседневной жизни Кувейта.
В 1904 г. в городе Эль-Кувейт насчитывалось 12 чайных магазинов, 7 кофейных домов, 70 торговых контор и 250 складов для хранения товаров. По сведениям, приводимым Дж. Лоримером, в Кувейте в 1904 г. проживало: 36 торговцев тканями, 21 золотых дел мастер, 11 кузнецов, 12 жестянщиков, 11 торговцев рыбой, 32 торговца финиками, 24 торговца рисом, 15 торговцев мукой, 2 маслобойщика, 147 бакалейщиков и 132 лавочника, специализировавшихся на торговле товарами для кочевников (коврами, одеждами, сандалиями, гвоздями и подковами для лошадей, свинцовыми пулями и дробью)
[797].
Как в любом портовом городе, в Кувейте имелись кожевенники и портные, изготовители стеганых одеял и мужского белья, булочники-пекари и мясники, продавцы топленого масла и фруктов, овощей и табака.
Главными общественными местами города до конца 1930-х годов выступали мечети. Поскольку большинство мусульманского населения Кувейта являлись суннитами, то и мечети в основном, коих в городе к концу 1930-х годов насчитывалось порядка 40, были суннитскими. Шииты-мигранты, в основном из Персии, Южного Ирака и с Бахрейна, заложили 12 мечетей для шиитской общины Кувейта, очень простых, с архитектурной точки зрения, с невысокими минаретами, едва-едва возвышавшимися над крышами домов.
В справочном материале о Грейне (Кувейте), подготовленном в 1863 г. полковником Л. Пелли, английским политическим резидентом в Персидском заливе, говорится, что сам город, столица удела Сабахов, — чистый, в торговом отношении — активный; что базары его — обширны и наполнены различными товарами, а прибрежная полоса города — одна сплошная судоверфь. Судостроение, отмечает Л. Пелли, — единственная отрасль индустрии Грейна. Среди корабелов — много выходцев с Бахрейна и из Омана. Дерево для строительства судов завозят из Малабара (Индия). Местные моряки отменно обучены, и пользуются высокой репутацией среди арабов Прибрежной Аравии.
Мясом и молоком город снабжают скотоводы, разбивающие становища прямо у стен города. Овощи и фрукты практически все привозные. Поставляют их из Басры, с Бахрейна и из Персии. Имеются и небольшие собственные огороды, но только в районе Джахры. Вода в колодцах — солоноватая
[798].
«Город Ковейт» (Эль-Кувейт), пишет в своих записках российский дипломат-востоковед А. Адамов, лежит в южной части бухты. При подходе к нему с моря долгое время остается незаметным, будучи заслоненным длинной песчаной косой Ра’с-эль-‘Аджуза. Строения на берегу, опять же таки, если смотреть на них с моря, походят больше на «гигантские термитники», нежели на жилища людей. Вид города — мрачный. В нем нет никакой растительности, даже финиковых пальм.
Заметно выделяется на этом блеклом фоне дом английского консула. «Оштукатуренный снаружи, он бросается в глаза белым пятном своего фасада». И поэтому «более заметен, чем дворец самого шейха, который отличается от остальных построек лишь флагштоком, да постоянным присутствием у ворот нескольких оседланных коней», предназначенных для доставки во дворец гостей с заходящих в бухту иностранных судов.
Дворец правителя стоит «на самом берегу», который в том месте «несколько приподнят» и укреплен «при помощи грубо устроенной плотины».
Главные улицы города — «довольно широкие». В сравнении с другими городами Арабского побережья Персидского залива, «отличаются чистотой». «Рынок, центр деловой активности города, — весьма обширен» и «в изобилии снабжен товарами», в том числе европейскими изделиями, вроде манчестерской мануфактуры, холодного и огнестрельного оружия, а также привозным зерном, молочными продуктами и т. д.
Площадь, прилегающая к базару, место проведения ярмарок, «простирается до самой городской стены, за которой начинается настоящая аравийская пустыня». Почти от самих городских стен и «на целые версты вокруг она покрыта становищами бедуинов». Прикочевывают они сюда «для обмена скота и продуктов скотоводства на произведения европейской промышленности». Скот и рыба служат жителям города главными продуктами питания. «Здешняя почва бесплодна».
«Предмет большой ценности» в уделе Сабахов — пресная вода. Берут ее из колодцев, вырытых в пустыне. Доставляют в город «в кожаных мехах, погруженных на ослов». Завозят сюда питьевую воду и из Шатт-эль-Араба, морем
[799].
«Численность населения города, — сообщает А. Адамов, — по причине прилива и отлива кочевников не является величиной сколько-нибудь постоянной». В стенах его скапливается порой (речь идет, заметим, о 1912 г.) «до 40 тыс. душ, хотя число коренных жителей не превышает 25 тыс. чел.»
[800].
Жили кувейтцы в основном морем, свидетельствует А. Адамов, и слыли «одними из самых отважных на всем Персидском заливе мореходов». Суда их можно было повстречать и в Бомбее, и у побережья Малабара, куда они «ходили за рисом и другой провизией», но главное — «за тиковым деревом для постройки парусников на собственных судоверфях»
[801].
Арабы Кувейта, докладывал в своих донесениях другой русский дипломат-востоковед, А. Ф. Круглов, так же служивший в генеральном консульстве Российской империи в Багдаде и «присматривавший» за делами в Персидском заливе, «пиратством не занимались». Главной сферой их деятельности являлась торговля. «Кувейтские моряки выделялись отвагой, верностью данному слову и принятым на себя обязательствам»
[802].
«Помимо каботажной торговли и рыболовства», рассказывает в своем сочинении «Ирак Арабский» (1912) А. Адамов, кувейтские парусники «принимали деятельное участие в жемчужной ловле у Бахрейнского архипелага». Некоторые из них отправлялись на «жемчужную охоту» в Красное море и на Цейлон
[803].
Из информационно-справочных материалов и депеш дипломатов Российской империи следует, что Кувейт «выступал главным портом Внутренней Аравии». Почти ежедневно «караваны с разными товарами» уходили из него в Неджд и Джабаль Шаммар, в Эр-Рийад (Эр-Рияд) и Хаиль. Поставляли через Кувейт и контрабандные грузы, главным образом — оружие, в том числе и в племена, «населявшие Ирак Арабский». Из Месопотамии, в свою очередь, шел контрабандный вывоз в Кувейт «предметов торговли, временно запрещенных к экспорту турецким правительством», — лошадей, к примеру, и «зерновых хлебов». Дело в том, что в Кувейте «турецкое таможенное ведомство ни своего отделения, ни агента не имело», и потому эти «предметы торговли» беспрепятственно вывозили оттуда за пределы турецких владений в Аравии
[804].
