Обшивали ими изнутри связанные из тех же пальмовых ветвей легкие лодки для прибрежного лова рыбы. Мастерили из них сандалии, и обтягивали ими деревянные щиты.
Места разделки дюгоня на территории нынешнего Кувейта обнаружены на холме Телл ‘Аказ и на острове Файлака (возраст остатков найденных там животных датируется 300 г. до н. э. — 100 г. н. э.).
Кстати, на знаменитом рыбном рынке в Абу-Даби (ОАЭ) даже в 1980-е годы работала лавка, специализировавшаяся на продаже дюгоней. В 1986–1988 гг. в ней продавали порядка 80–100 дюгоней в год. В наши дни дюгони в прибрежных водах Аравии, вторых по их запасам в мире после Северной Австралии, обитают у острова Марва (ОАЭ), а также между Катаром, Бахрейном и Объединенными Арабскими Эмиратами.
Высказывается предположение, что место разделки дюгоней на острове Файлака, также как и бойня дюгоней, обнаруженная археологами на островке Акаб, что в эмирате Умм-эль-Кайвайн (ОАЭ), возраст которой датируется 5500 г. до н. э., являлись священными местами автохтонов Аравии. «Народы моря», то есть прибрежные аравийцы, исполняли там ритуальные обряды в честь своих божеств
[969].
Рестораны Кувейта славятся блюдами, приготовленными из креветок. Спрос на них из года в год растет. Появились даже фермы по разведению креветок. Если в 1930-х годах ежегодный улов креветок в Кувейте составлял примерно 1 тыс. тонн, то в 1966 г. он уже превысил 3150 тонн
[970].
Весомую роль в коммерческих связях Аравии с Месопотамией, Персией и Средиземноморьем даже в начале XX столетия играла караванная торговля. Центрами ее в северо-восточной части Аравии являлись города Эль-Кувейт, Эль-Катиф, Эль-‘Укайр и Зубара. Товары, что приходили в Кувейт морем, местные торговцы поставляли караванами в Басру, Багдад, Алеппо и Неджд, в том числе в Джабаль Шаммар. Пролегал через Кувейт и довольно крупный в прошлом караванный торговый путь из Маската в Басру.
Количество верблюдов в караване зависело от его типа, коих, по воспоминаниям путешественников, насчитывалось четыре:
— «легкий караван»: с ним перегоняли в Сирию для продажи на рынках Алеппо и Латакийи, Хамы и Хомса аравийских верблюдов;
— «тяжелый караван» или «груженный»: им доставляли товары, либо товары и верблюдов;
— «караван регулярный»: ходил между Алеппо и Басрой два раза в году, притом из года в год строго в одно и то же время;
— «караван облегченный» или «летучий»: предназначался для переброски через пустыню высокопоставленных служащих Английской Ост-Индской компании, чиновников администрации английских колониальных властей в Индии и состоятельных путешественников. Такой караван, состоявший, как правило, из 20 верблюдов, груженных продовольствием, водой и шатрами, передвигался под охраной вооруженных бедуинов
[971].
Торговые караваны, отправлявшиеся из Кувейта в Басру, Багдад и Алеппо, в Неджд и в Центральную Аравию, сообщают арабские историки, разбоям не подвергались. И все потому, что эмиры Кувейта поддерживали тесные отношения с шейхами племен, обитавших в землях, через которые пролегали караванные пути, и строго блюли «законы пустыни». Заблаговременно и щедро оплачивали разрешения на проходы своих караванов через «чужие даиры», то есть места проживания неподвластных им племен. Так, во второй половине XIX в. стоимость такого разрешения составляла от 35 до 45 пиастров с груженого верблюда за весь путь от Кувейта до Алеппо. Размер оплаты зависел от категории груза и его ценности. Стандартный вес груза, перевозимого верблюдом, не превышал 317 килограммов
[972].
Проводников, сопровождавших торговые караваны по «чужим землям», выбирали «с пристрастием». Ими выступали лица авторитетные в своих племенах и хорошо известные среди членов сообщества артелей погонщиков Аравии, Сирии и Месопотамии. За обеспечение безопасности прохода торговых караванов по территориям неподвластных Кувейту племен правители Кувейта предоставляли их верховным вождям довольно широкие торговые и таможенные льготы на своих рынках и в порту.
Путь из Кувейта в Багдад большие караваны преодолевали за 30 дней (в Алеппо — за 70 дней), а малые — за 25 дней.
Караван, с которым в 1750 г. из Басры в Алеппо передвигался офицер Английской Ост-Индской компании Бартоломео Плейстед (Bartholomeo Plaisted), к примеру, состоял из 2 тыс. верблюдов и 150 охранников. Верблюды предназначались для продажи, и шли без груза. На пути в Алеппо к ним присоединился караван, следовавший из Багдада и насчитывавший 3000 верблюдов. В Алеппо прибыл караван численностью в 5000 верблюдов, включая 400 груженых, и 1 тыс. чел.
[973].
В 1758 г. с торговым караваном в 5000 верблюдов проследовали из Кувейта в Алеппо Айвис и его коллеги. Увлекательные воспоминания о караванном пути из Басры в Алеппо, которым пользовались и торговцы Кувейта, оставили англичанин Джон Кармишель (John Carmichael) и британский генерал Э. Кут (Eyre Coote, прославился участием в боевых действиях в Индии), проделавшие этот путь в 1751 и 1771 гг. соответственно
[974].
Одним из центров караванной торговли Кувейта с землями Верхней Аравии арабские историки называют Эль-Хуфуф, столицу Эль-Хасы, родину Авраама (Ибрахима у аравийцев). Здесь находится знаменитая пещера Авраама. Жил он в тех краях, как гласят сказания арабов Аравии, со своим племенем. Отличался щедростью и гостеприимством. Владел «тысячами овец и верблюдов».
Важное место в коммерции шейхств Прибрежной Аравии занимала в прошлом торговля специями и пряностями. В Кувейт их завозили из Индии и с Цейлона, из Ирана и Афганистана, из Бирмы и Индонезии. Затем с торговыми караванами отправляли в Сирию и Левант, Ирак, Египет и Палестину. Крупными потребителями специй, в том числе имбиря, кардамона, корицы и перца, были Древний Рим и Византия.
Активно, наряду с Кувейтом, участвовали в торговле с Индией и два других удела племени бану ‘утуб — в Зубаре (Катар) и на Бахрейне. В конце XVIII в. ввоз индийских товаров, к примеру, на Бахрейн, в том числе риса, сахара и перца, оценивался в 10 лакхс в год (1 лакхс равнялся 100 000 рупий). Такую же сумму составлял и вывоз бахрейнского жемчуга в Индию
[975].
