Дж. Лоример сообщает, что вследствие захвата персами Басры (1775), а потом и Зубары (1778) через Кувейт в Багдад и Алеппо пошли не только грузы Английской Ост-Индской компании, но и почта англичан
[199]. Дело в том, что французский флот, активно действовавший в зоне Персидского залива, начал перехватывать британские почтовые суда. Тогда Английская Ост-Индская компания в целях безопасной доставки почты стала использовать суда Кувейта. Все это, конечно же, положительно отразилось на реноме Кувейта как самого безопасного торгового порта региона.
Внимание на Кувейт обратили в ту пору не только англичане, но и действовавшие в бассейне Персидского залива французские агенты. В 1778 г. в Кувейт для ознакомления с его портом и торговлей прибыл офицер-разведчик маркиз де Калерн (Marquise de Calern). Выполнив задание в Кувейте, он намеревался побывать в тех же целях в Зубаре и Маскате
[200]
Тогда же Кувейт посетило и британское судно «Орел», принадлежавшее Английской Ост-Индской компании. Цель визита — исследование Кувейтской бухты и подготовка расширенного информационно-справочного материала о Кувейте. Английские специалисты нашли бухту «большой и удобной, пригодной для всех типов судов». Сам же город, обнесенный крепостной стеной, характеризовали местом для морской и караванной торговли — «удачно расположенным», а главное — «свободным от всяческих поборов, в том числе таможенных и портовых»
[201].
Оккупация Басры персами способствовала превращению Кувейта в ключевой транзитный порт по доставке товаров из Индии в Средиземноморье. В Кувейт перебралось много именитых торговцев из Басры с их капиталами и связями, что также положительно отразилось на роли и месте Кувейта в структуре торговли края, превратило его в один из самых активных портов Персидского залива.
Для англичан Кувейт сделался главной «почтовой артерией», по которой они осуществляли пересылку почты из бассейна Персидского залива и Месопотамии в Алеппо и Константинополь. Доставляли ее на верблюдах. Переход «почтового экспресса» из Кувейта в Алеппо составлял 14–20 дней. Торговые верблюжьи караваны проделывали тот же путь, для сравнения, за 80 дней. Дорога из Кувейта в Багдад занимала 30 дней. Многие торговые караваны, двигавшиеся тогда из Кувейта в Алеппо, состояли по воспоминаниям служащих Английской Ост-Индской компании из 5 тысяч и более верблюдов
[202].
Интересный факт: французским консулом в Басре во время ее оккупации персами (1775–1779) служил г-н Руссо, племянник знаменитого философа Жан-Жака Руссо. Жалование ему платила, что тоже небезынтересно, Французская Ост-Индская компания. Когда же из-за войны Англии с Францией финансирование миссии прекратилось и жить оказалось не на что, он оставил город. Морем, с женой и детьми, добрался до Кувейта, в сопровождении охраны, предоставленной ему шейхом племени бану ка’б, с которым у него сложились добрые отношения. Денег для последующего передвижения с караваном из Кувейта в Алеппо не оказалось, и он провел в Кувейте четыре месяца. После ухода персидских войск из Басры Руссо вернулся на место прежней службы, и вновь занял должность французского консула
[203].
Выиграл Кувейт и от разногласий резидента Английской Ост-Индской компании Самюэля Мэнести с турецкими властями в Басре. Следствием этих разногласий явился перенос в Кувейт и временное пребывание там (30 апреля 1793–27 августа 1795 гг.) торговой фактории компании.
Басра занимала особое место в сети торговых представительств, созданных англичанами в бассейне Персидского залива. Выступала не только главным дистрибьюторским центром для товаров, что поставляла в этот район мира Английская Ост-Индская компания, но и центральным региональным почтовым отделением британцев. Английская фактория в Басре была хорошо укреплена, а принадлежавшие ей суда должным образом вооружены — для отпора пиратам. Военный гарнизон фактории состоял из индусов-сипаев. Резидент кампании исполнял также — в соответствии с решением центрального правительства — полномочия консула.
И в Басре, и в Гомберуне (Бендер-Аббасе), где компания располагалась до начала 1720-х годов, она обладала правом взимания консульских сборов с заходивших в эти порты английских судов.
Разногласия с турецкими властями в Басре возникали у компании неоднократно. Но всякий раз их удавалось решать к взаимному удовлетворению сторон. Занимались этим английский губернатор Бомбея и британский посол в Константинополе. Последний конфликт урегулировать быстро не удалось, и он перерос в затяжной кризис.
Следует отметить, что г-н Мэнести и его помощник Х. Джонс покинули город еще в 1792 году. Переместились вначале в Ма’ким, что в 5 милях (8 км.) к северу от Басры, где компания обустроила место для летнего отдыха своих служащих. И уже оттуда перебрались в Кувейт
[204].
Смещение англичанами центра своей торговой деятельности в Персидском заливе из Басры в Кувейт не повлек за собой закрытия их фактории в Басре. Они лишь приостановили ее работу. На протяжении всего времени, когда руководство компании находилось в Кувейте, за ее торговыми интересами в Южной Месопотамии и имуществом фактории в Басре присматривал один из помощников Самюэля Мэнести.
Шейх Кувейта принял англичан радушно. В своих рапортах С. Мэнести по достоинству оценил сильные стороны «портового Кувейта», как-то: его глубоководную бухту и выгодное географическое положение, определявшее активное участие Кувейта в морской и караванной торговле. Вместе с тем обратил внимание и на большую, в сравнении с Басрой, «уязвимость Кувейта со стороны ваххабитов».
Сосредоточение английской торговли в Кувейте никак не отвечало интересам турок, и они инициировали переговоры. Результатом их стало возвращение англичан в Басру и возобновление там работы торговой фактории. Пробыв в Кувейте 2 года и 4 месяца, С. Мэнести вместе с другими членами фактории покинул гостеприимный Кувейт. 27 августа 1795 г. они взошли на борт турецкого судна, специально отправленного за ними лично пашой Багдада, и в сопровождении двух шлюпов, английского и турецкого, проследовали в Басру. Прибыли туда 2 сентября, а 4 сентября состоялся организованный турками торжественный въезд С. Мэнести в город.
Временное пребывание английской фактории в Кувейте и заинтересованность турок в возобновлении ее деятельности в Басре британцы, конечно же, сполна использовали для оказания давления на пашу Багдада в плане получения от него целого ряда торговых преференций.
