Предоставление убежища лицам, искавшим защиты на территории Кувейта, по каким бы то ни было причинам, являлось важным элементом политики Сабахов, демонстрироваших тем самым их независимый ни от кого характер власти.
Среди тех, кто находил приют в Кувейте, можно назвать и представителей рода Аль Са’уд. Такой случай имел место, к примеру, в 1841 г., уже после ухода египтян из Эль-Хасы, когда вспыхнула ссора, переросшая в войну, между шейхом Халидом ибн Са’удом, назначенным ими наместником Эль-Хасы, и шейхом ‘Абд Аллахом Аль Са’удом. Потерпев поражение, шейх ‘Абд Аллах укрылся в Кувейте. Годом спустя, собрав приверженные ему племена, он отнял власть у шейха Халида. Тогда уже тот бежал в Кувейт, под защиту шейха Джабира I
[213].
Вместе с тем, по словам кувейтских историков, шейх Джабир I, а потом и сын его, шейх Сабах II, строго придерживались нейтралитета во внутрисемейных схватках Са’удов. Принимая у себя нуждавшихся в их защите членов этого семейства, в «семейные разборки» Са’удов не вмешивались.
Во времена правления шейха Джабира ибн ‘Абд Аллаха серьезная угроза Кувейту исходила не только от турок и египтян, но и от некоторых соседних племен, особенно от мунтафиков.
Шейх Бандар ал-Са’дун, верховный вождь мунтафиков, осведомленный о том, что часть крепостной стены столицы удела Сабахов ваххабиты разрушили, счел Эль-Кувейт «легкой добычей» — и осадил город.
Готовясь к отражению набега со стороны мунтафиков, кувейтцы поступили так же, как и в 1783 г., во время схватки с бану ка’б. Прежде всего подготовили к эвакуации из города женщин и детей (морем, на острова), а параллельно провели работы по укреплению обороны города. По завершении всех этих приготовлений эмир Кувейта направил к шейху мунтафиков своего представителя, ‘Абд ал-Рахмана Дувариджа. Повелел довести до сведения шейха ал-Са’дуна, что «к войне с ним Кувейт готов». И, случись, она разразится, то потери мунтафиков ждут немалые. А вот поживиться в городе им будет нечем. Хорошенько все обдумав, взвесив все «за» и «против», шейх ал-Са’дун приготовления к набегу на Кувейт свернул, и ушел в свои земли, в Южную Месопотамию
[214].
Ближайшим соседом Кувейта был Эль-Зубайр. Подавляющее большинство его населения, как и Кувейта, составляли выходцы из Неджда. Эль-Зубайр бурно развивался. Особенно в период со второй половины XVIII в. по первую половину XIX века, когда торговцы, дабы избежать высоких таможенных платежей в Басре, отправляли товары в Алеппо из Эль-Кувейта и Эль-Зубайра. Рост их благосотояния вызывал зависть у турецких властей в Басре. Особенно раздрожало мутасаллима Басры процветание небольшого соседнего городка, Эль-Зубайра, «беззастенчиво отбиравшего, — по его выражению, — деньги у Басры». И он с нетерпением поджидал удобного случая, чтобы «вторгнуться в дела арабов Эль-Зубайра, и образумить их».
Вскоре такая возможность представилась. Соперничество за власть в Эль-Зубайре между двумя тамошними знатными семейными кланами достигло такого накала, что вмешательство мутасаллима Басры в решение их разногласий, чреватых угрозой безопасности караванной торговли в крае в целом, сделалось просто необходимым.
Двумя этими кланами, боровшимися за власть в Эль-Зубайре, арабские источники называют семейства ал-Сакиб и ал-Зухайр.
Когда кто-либо из них одерживал верх, пишет Абу Хакима, то проигравший укрывался на время в Кувейте. Так вот, повествует Ибн Бишр, летописец ваххабитов, в 1827 г. семейство ал-Зухайр само обратилось за помощью к мутасаллиму Басры, и при его поддержке отобрало власть у семейства ал-Сакиб. Главой города стал Йусуф ал-Зухайр. Семейство ал-Сакиб перебралось в Кувейт.
С теченем времени, прослышав о том, что у семейства ал-Зухайр возникли острые разногласия с племенем мунтафиков, род ал-Сакиб предпринял ответный ход — спровоцировал набег мунтафиков на Эль-Зубайру. В 1833 г., сообщает Ибн Бишр, шейх ‘Иса ибн Мухаммад ибн Самир, вождь мунтафиков напал (при участии рода ал-Сакиб) на Эль-Зубайр, и осадил его. Шейх Джабир, эмир Кувейта, выступил на стороне мунтафиков. Кувейтский флот блокировал город с моря. Испытывая острую нужду в продовольствии, питьевой воде и порохе, отмечает Ибн Бишр, город после семи месяцев осады сдался. Всех «опущенных на колени» мужчин рода ал-Зухайр, включая главу клана и его братьев, «поставили на мечи». Выжил только один из них, укрывшись, что интересно, в Кувейте.
Падение Эль-Зубайра сыграло на руку Кувейту, перехватившему у своего соседа-конкурента его торговую клиентуру.
Несколько иначе, к слову, обстояло дело для Кувейта двумя годами ранее, в 1831 г., в связи с ситуацией, складывавшейся вокруг Басры. Тогда эмир Кувейта едва не оказался вовлеченным в разногласия генерал-губернатора Багдада с племенами мунтафиков и алка’б, чреватые для него негативными последствиями. Дело было так. 21 февраля 1831 г. турецкий султан объявил Дауда-пашу, генерал-губернатора Багдада, «воспротивившегося» отставке, «бунтовщиком», «лицом вне закона». Назначенный на его место Али Рида тут же утвердил мутасаллимом Басры близкого к нему человека. Но поскольку попавший в немилость к султану Дауд-паша и прежний мутасаллим Басры, Азиз-ага, находились в хороших отношениях с шейхами блемен бану ка’б и мунтафиков, то те — в знак солидарности с ними — решили продемонстрировать султану свое несогласие с принятым им решением, и захватить Басру. Шейх Самир, вождь племени бану ка’б, обратился и к шейху Кувейта с предложением принять участие в задуманной ими акции. Эмир Кувейта на это предложение никак не отреагировал. Осада Басры племенами длилась несколько дней. И была снята только после того, как Али Рида, обеспокоенный дезорганизацией и сворачиванием торговли в крае, объявил о восстановлении им Азиза-аги, прежнего мутасаллима Басры, в его должности
[215].
Под боком у Басры располагалась Мухаммара, еще один торговый конкурент Басры. Тревожная обстановка, складывавшаяся вокруг Мухаммары в связи с усилившимся аппетитом на нее турок, отражалась и на положении дел в Кувейте.
К 1830-м годам Мухаммара (заложили ее в 1794 г.) превратилась в один из коммерческих центров края. Переориентации грузопотока с Басры на Мухаммару, так же, как и на Кувейт, способствовало несколько факторов и обстоятельств. Во-первых, эпидемии чумы и холеры, накатывавшие, то и дело, на Басру. Во-вторых, резкое ухудшение в 1834 г. торгового климата и ситуации в целом в Басре вследствие событий, связанных с упомянутым выше решением султана о смене генерал-губернатора Багдада, спровоцировавшим недовольство арабских племен и осаду ими Басры.
Восстановлению роли и места Басры в торговле края способствовало бы, по мнению Али Рида-паши, «устранение конкурента Басры на Шатт-эль-Арабе», то есть Мухаммары. Самым быстрым и эффективным средством для этого он счел захват Мухаммары. Начав кампанию, сразу же отрезал Мухаммару от шедших к ней торговых путей, и плотно осадил город с суши (1837).
