Режим дня, повествует в своих заметках Раункиер, установленный для себя шейхом Мубараком, строго им соблюдался. Рабочий день был расписан по часам. Каждое утро в сопровождении телохранителя и 50 гвардейцев он отправлялся из дворца в здание администрации города, где встречался с чиновниками. В прохладное время года, до того как покинуть дворец, заслушивал зачитываемую секретарем корреспонденцию. Потом диктовал ответы на нее, сидя на веранде, выходившей на море. Рядом с собой, на скамеечке, всегда держал украшенный бриллиантами портсигар и пару биноклей. Любил наблюдать за тем, что происходило в бухте: за сновавшими по ней маневременными самбуками и стоявшими на якоре крупнотоннажными судами доу. Держал слово, и неизменно соблюдал взятые на себя обязательства.
Обедал во дворце, где и отдыхал. В это время дня, в часы сиесты, город засыпал. Лавки закрывались, базары затихали, животные укрывались в тени строений. Где-то часа в три биение пульса города учащалось. Во дворце шейха и во всех домах в округе начинали стучать кофейные ступки, и воздух наполнялся ароматным запахом кофе. Выпив несколько чашечек этого аравийского «эликсира бодрости», как он его называл, шейх Мубарак возвращался на свое рабочее место, во дворец. Там, в одном из помещений для маджалисов, проводил встречи и беседы с советниками, торговцами и членами семейства, отвечавшими за те или иные направления и сферы деятельности шейхства. Аудиенции шейха во дворце удостаивались только члены «ближнего круга». Встречи с горожанами проходили либо на рынке, либо в махкаме, помещении для судебных разбирательств, куда он перебирался поближе к вечеру.
Власть шейха Мубарака, по выражению Раункиера, «просматривалась повсюду». У горожан и кочевников он пользовался уважением и авторитетом. Слово его являлось для всех законом. Население Кувейта чувствовало себя при нем защищенным от несправедливостей и притеснений.
Правителем шейх Мубарак слыл мудрым, щедрым и гостеприимным, пишет Раункиер, и в то же время «упертым, порой, и неподатливым донельзя». Как человек неординарный, наделенный многими способностями, «хотел идти своим путем». Прекословить и перечить ему не решался никто. Однако к советам дельным он прислушивался, и лиц, дававших их, привечал.
Одна из дошедших до наших дней историй о шейхе Мубараке хорошо иллюстрирует такие его качества, как гордость и гуманность. Связана она со знаменитым капитаном Шекспиром, назначенным в 1909 г. английским политическим агентом в Кувейт. Был он, по воспоминаниям современников, человеком горячим и вспыльчивым, но смелым и храбрым, честным и благородным. С большим вниманием относился к вопросам чести и достоинства, что импонировало арабам Аравии, любившим и уважавшим «этого инглиза, непохожего на других бриттов». Так вот, прибыв на место службы, в Кувейт, он, — что бы вы думали, — отказался явиться на встречу с шейхом Мубараком. Заявил, что правитель Кувейта, находящийся под протекторатом Британской империи, первым должен пожаловать для встречи с ее представителем. Шейх Мубарак, понятно, оскорбился. Ожидал, что политический агент все же одумается, и пожалует к нему во дворец. Но не тут-то было. Нашла, как говорится, коса на камень. Так вот, в один из дней капитан Шекспир направился на своем паруснике к вошедшему в Кувейтскую бухту английскому почтовому шлюпу. Проходя вдоль борта судна и готовясь пристать к нему, вдруг увидел, что рядом с ним, бок о бок, встала какая-то арабская лодка. Несколько человек, спрыгнув с нее, побежали по его паруснику, как по «ковровой дорожке», к почтовому шлюпу. Никакого внимания ни на развивавшийся над парусником капитана Шекспира флаг, указывавший на его принадлежность к короне Британской империи, ни на человека в мундире, стоявшего на этом судне, не обращали.
В ярости капитан Шекспир схватил одного из пробегавших мимо него арабов, и швырнул за борт. К несчастью, тот, падая, напоролся на якорь, висевший за бортом парусника капитана Шекспира, и умер.
Будучи крайне расстроеным происшедшим, капитан Шекспир, вернувшись в свою резиденцию, тут же запросился на встречу с шейхом Мубараком. Когда эмир его принял, капитан Шекспир выразил глубокое сожаление случившимся. Сразу же сказал, что готов выплатить компенсацию за ненароком пролитую кровь. Видно было, что происшедшее расстроило его до глубины души, и говорил он искренно, от чистого сердца.
Шейх Мубарак впервые тогда встретился с этим «горделивым инглизом». Ни разу, по его словам, прежде не видивший в своей жизни ни одного англичанина таким сокрушающимся и кающимся, он проникся к нему симпатией. Сменил гнев на милость. Покорность и смирение британца привели его в хорошее настроение. «Сын мой, — сказал он, широко улыбнувшись, — если непреднамеренное, как я вижу, убийство одного из моих подданных стало причиной твоего прихода ко мне с просьбой о помиловании, то в наших отношениях произошло, наконец, что-то хорошее. И ты можешь убивать кувейтца, — продолжил он, шутя, — каждый божий день, если это будет сводить нас вместе, как сегодня». С того самого дня шейх Мубарак и капитан Шекспир, отмечают в своем интересном сочинении о Кувейте Х. Винстоун и Захра Фрис, стали друзьями
[520].
Интересные заметки о Кувейте и шейхе Мубараке оставили английские дипломаты. Так, британский политический резидент, посещавший Кувейт на судне «Лоуренс» в январе 1904 г., рассказывает следующее. Прибыв в Кувейт, он высадился на берег прямо у дворца шейха, представлявшего собой двухэтажное здание с располагавшимися перед ним открытыми конюшнями. Шейх Мубарак, встречавший его у ворот, проследовал с ним в помещение для приемов, меблированное в европейском стиле, с портретами английской королевской четы на стенах. Будучи уже в возрасте, лет 60-ти, выглядел намного моложе. Одевался в традиционные аравийские одежды: длинную до пят рубаку, плащ-накидку и головной платок, прихваченный игалом (обручем), сплетенным из верблюжьих волос. Видно было, что шейх следил за своим внешним видом. Лицо его — умное и приятное, замечает резидент. В выражениях он сдержан и осторожен. Не болтлив и осмотрителен
[521].
При шейхе Мубараке Кувейт стремительно развивался. Активизировалась морская торговля. Открылась регулярная пароходная линия Бомбей-Кувейт. Обслуживали ее суда Навигационной пароходной компании Британской Индии (British Indian Steam Navigation Co). Жители Кувейта слыли людьми честными и законопослушными. Во времена войн проявляли мужество и отвагу.
Население Кувейта, насчитывавшее тогда 35 тыс. человек, занималось жемчжной ловлей и морской торговлей. На сезонный жемчужный промысел в море выходило более 500 парусников. Торговый флот шейхства располагал 40 бумами, большегрузными океанскими парусными судами.
Часто гостил в Кувейте шейх Хаз’ал, правитель Мухаммары, «арабского удела на персидской стороне Шатт-эль-Араба», друг и доверительный собеседник шейха Мубарака. В гостевом доме, что он построил в Кувейте, в наши дни размещается один из музеев страны.
