Выход из сложившейся ситуации шейх Салим все же нашел. Притом «без потери лица», как говорят арабы. Он позволил англичанам отслеживать движение судов в Кувейтской бухте и поток товаров, идущих через кувейтский порт, — и снял появившийся, было, накал напряженности в отношениях с ними.
Шейх Салим полагал — и, думается, небезосновательно, — что определенную роль в осложнении отношений Кувейта с Англией сыграл эмир Ибн Са’уд, открыто обвинявший эмира Кувейта в симпатиях к Турции, и «пачкавший его имя» в глазах англичан. Шейх Салим, пишет в своих воспоминаниях о Кувейте Захра Фрис, дочь полковника Х. Диксона, усмотрел в обострении его отношений с Англией руку эмира Ибн Са’уда, который был настроен в отношении шейха Салима крайне неприязненно
[538].
Морскую блокаду с Кувейта англичане сняли. Но вот предчувствия насчет того, что сшибки с Ибн Са’удом ему не избежать, усиливались у шейха Салима день ото дня. Они-то и побудили его построить форт в Даухат Балбул, что на южной оконечности побережья Кувейта. Им он хотел пометить южные рубежи, как он их видел, удела Сабахов.
Реакция эмира Ибн Са’уда на действия шейха Салима последовала незамедлительно. Заявив, что форт этот возведен эмиром Кувейта на территории, принадлежащей Неджду, он отдал распоряжение шейху племени бану мутайр обустроить укрепленное поселение ихванов в местечке Джарийа ‘Илйа, на которое претендовал правитель Кувейта.
И тогда шейх Салим, человек прямолинейный и мало расположенный к компромиссам, завязал еще один узелок в клубке его противоречий с эмиром Неджда: отдал приказ подвластным ему бедуином «показать силу» — встать лагерем, под знаменем Кувейта, в Хамзе, что в 15 милях от Джарийа ‘Илйа.
В ответ на это ихваны тоже решили «показать силу». Но не разворачиванием знамен и разбивкой военного походного лагеря «на горизонте», а совершением газу на противника. Что и сделали. Навалились на него в предрассветный час, «опрокинули» и также стремительно ушли — с захваченной в кувейтском лагере добычей: верховыми верблюдами и домашним скотом
[539].
1 июня 1920 г., рассказывает Х. Диксон, шейх Салим направил в Эр-Рийад (Эр-Рияд) делегацию знатных кувейтцов. Цель их миссии состояла в том, чтобы разъяснить Ибн Са’уду детали происшедшего, и потребовать от него вернуть захваченных у жителей Кувейта верблюдов и другое имущество, а также выплатить компенсацию семьям, понесшим потери, убитыми и ранеными, во время набега ихванов. Иными словами, оплатить пролитую ими кровь.
2 июля делегация возвратилась в Кувейт. Вместе с ней прибыл Насир ибн Са’уд ал-Фархан, представитель эмира Неджда, с посланием шейха Ибн Са’уда шейху Салиму. В нем содержался перечень «дурных», как их именовал эмир Ибн Са’уд, действий правителей Кувейта как в отношении него самого, так и его народа. Подчеркивалось, что у шейха Салима нет, дескать, никаких законных прав на ту территорию, на которую он претендует; и что принадлежит она семейству Са’удов. Более того, к посланию прилагался переданный шейху Салиму на подпись документ, содержание которого сводилось к отказу семейства Аль Сабах от всех земель, расположенных «к востоку и западу» от места происшедшей стычки
[540].
Все это не могло не взволновать шейха Салима, особенно в свете открыто враждебного, можно сказать, отношения к нему Ибн Са’уда. В глазах правителя Неджда шейх Салим являлся главным лицом в семействе Сабахов, ответственным за предоставление в свое время убежища врагам Дома Са’удов — племени ал-‘аджман.
Отказав эмиру Ибн Са’уду в просьбе организовать преследование разбитых при Эль-Хуфуфе, как, должно быть, помнит читатель, в 1915 г., ‘аджманитов, и нанесении им удара, от которого они, по выражению Ибн Са’уда, «никогда бы не смогли оправиться», позволив племени бану ‘аджман проследовать в Кувейт и найти там убежище, шейх Салим, по словам хронистов, привел эмира Ибн Са’уда в ярость. Собственными силами, достаточными для того, чтобы организовать преследование и справиться с бану ‘аджман он тогда не располагал. Так и зародилась вражда, вылившаяся во времена правления шейха Салима в серию набегов на Кувейт со стороны ихванов, имамом которых, то есть духовным лидером, был эмир Ибн Са’уд.
В октябре 1920 г. 5-тысячное войско ихванов обрушилось на небольшой кувейтский городок Эль-Джахру. Руководил набегом уже упоминавшийся на страницах этой книги шейх Файсал ал-Давиш. Из работ кувейтского историка ал-Рашида, участвовавшего в сражении при Эль-Джахре, следует, что оно стало одним из знаковых событий не только в период правления шейха Салима, но и в истории Кувейта в целом. Продемонстрировало твердость воли, силу духа, мужество и отвагу шейха Салима
[541]. Показало кочевым племенам, что, как и в эпоху Мубарака Великого, правитель Кувейта готов защитить от неприятеля не только город, как это было при шейхе Джабире, но и стойбища кочевников, их колодцы и пастбища. Сражение при Эль-Джахре повысило авторитет шейха Салима в глазах всего населения Кувейта, оседлого и кочевого.
Надо сказать, что до событий, связанных с осадой Эль-Джахры, пристального внимания Кувейту эмир Ибн Са’уд не уделял. Объяснением тому — стоявшие тогда перед ним более актуальные задачи, касавшиеся укрепления власти в Неджде и Эль-Хасе, пишет арабский историк Хафиз Вахба
[542]. Но как только он уладил дела с ихванами, бросившими ему вызов в Неджде, отмечает Абу Хакима, то сразу же вплотную занялся Кувейтом
[543].
Будучи глубоко обиженным на шейха Салима лично, эмир Ибн Са’уд выливал свою неприязнь в отношении него на весь Кувейт в целом. Со скрежетом в зубах, по выражению кувейтских историков, наблюдал за ростом удела Сабахов, развитием и процветанием в нем коммерции и торговли. Когда же стал имамом, религиозным лидером ихванов, то тогда и решил утолить, наконец, мучавшую его «жажду мести», расквитаться с шейхом Салимом за то, что он предоставил убежище ‘аджманитам.
Шейх Салим, как рассказывает в своих увлекательных сочинениях об истории Кувейта Абу Хакима, отказал эмиру Ибн Са’уду еще в одной его просьбе, связанной с мятежниками-‘аджманитами, — в высылке их из Кувейта. И поступил так потому, как говорилось в его ответе эмиру Неджда, что это противоречило унаследованному от предков и свято чтимому в племенах кодексу поведения жителей аравийской пустыни
[544]. Чтобы ослабить пресс давления на Кувейт со стороны эмира Ибн Са’уда, шейх Салим прибег к «дипломатии денег»: попытался подкупить несколько племен Неджда и подвигнуть их на мятеж против эмира Ибн Са’уда. Предложил крупную взятку шейху Ибн Хизлайну, но тот ее отклонил. Более того, сообщил об этом эмиру Ибн Са’уду, что еще больше разожгло его неприязнь к шейху Салиму.
