«Отныне
причислена ты к тем,
кто красотою вечной наделен».
И добавляет: — Тебе нужно перейти на мой берег реки, ненадолго. Там выше есть мост.
Какой реки? Но Джанет поднимается, удивляясь, что на это хватило сил, и идет. Черная вода лениво струится навстречу. Невдалеке действительно оказывается мостик — белый, с перилами, шириною для двоих пройти рядом. Джанет легко переходит по нему.
Туман исчезает. Вокруг половодье цветов — желтых (ее любимый цвет), фиолетовых, разных… Женщина в жемчужном платье поводит рукой.
— Приляг среди них. Отдохни. Цветы Сада могут воскресить даже мертвых.
Мороз с жестоким упорством сковывал тело Варламова. Он с трудом переступал через заструги, несколько раз спотыкался и падал на колени, но пока удавалось встать. Надо бы свернуть к берегу, там может оказаться зимовье, но где его искать? Идти без лыж по занесенной снегом тайге еще труднее. И спичек нет, чтобы развести костер.
Он остановился. Ветер стал сильнее, яростно толкая в спину. Сил уже не осталось, может тут и сесть, чтобы больше уже не вставать?.. Но вдруг что-то изменилось. Вихри снега заметались вокруг, а потом ветер на несколько мгновений стих — и подул с другой стороны, леденя уже левую щеку. Варламов стал поворачиваться к нему спиной, и тут что-то мелькнуло в струях поземки.
Он пригляделся: ветер несет по снежным застругам что-то желтое. Вот оно оказывается рядом — желтая роза! Сломанный стебель, несколько зеленых листьев, но лепестки свежие, будто цветок только что сорвали и выбросили в метель. Роза чуть задержалась, а потом ветер безжалостно повлек ее дальше, туда, где в снежной мгле маячили деревья на берегу.
У Варламова не было сил, чтобы думать. Он потащился следом, стараясь не потерять розу из вида среди мелькающего снега.
Высокие лиственницы выступили из метели. Ветер ослабел под сенью деревьев. Наверху пологого подъема что-то темнело — дом!
Скорее, это было зимовье — грубо сложенное из потемневших бревен, с поленницей под навесом. Из последних сил Варламов потянул за ручку двери. Она не была заперта — таежный обычай, чтобы обессиленный путник не замерз у порога.
Вошел в темные сени, сквозь щель увидел красноватый свет и толкнул вторую дверь. От горящей печки поднялась тщедушная фигура — похоже, китаец.
— Как в такую погоду можно ходи? — залопотал он.
Взял за руку и подтащил к топчану. Варламов упал на него, и сознание тут же оставило его…
Он проснулся от звука хлопнувшей двери и открыл глаза. Лежал лицом к маленькому оконцу, в нем горела багровая заря. Вечер? Но свет понемногу разгорался, и стало ясно, что проспал остаток прошедшего дня и всю ночь. Кое-как сел, все тело болело.
К топчану был придвинут грубо сколоченный стол, а на нем… Не верилось аппетитному запаху, но там действительно стояла сковорода с яичницей и ветчиной. Искать гостеприимного китайца пока не было сил, и Варламов все съел. Стало возможно встать на ноги. От печи еще шел жар, на ней стоял кофейник. Дрожащими руками налил кружку и вернулся к столу. В поисках хлеба поднял перевернутое блюдо. И не поверил глазам — там оказался кусок торта! Но главное, лежала записка, на английском!
«Мистер, хотя мороженое было так себе, я возвращаю долг тортом. А снегоход потом придется вернуть. Ну, или заплатите за него. Поезжайте на северо-восток, к ОЯМ».
Хотя подписи не было, Варламов ахнул — Эмили! То-то слишком маленькой показалась фигура «китайца»!
Он бросился в сени и распахнул дверь наружу. Снег, холод, никого. Потом увидел у поленницы снегоход. «Ямаха-Викинг», с номером Северо-западной Территории Канады. Далековато пришлось Эмили перегонять снегоход. И естественно, ее здесь уже нет…
Варламов задумчиво выпил кофе, торт был вкусен. Только теперь заметил у стола большой пакет. В нем оказался комплект одежды для снегохода: термобелье, комбинезон, защитной шлем. Все фирменное, от «Ямахи». Еще пара банок консервов, с Эмили теперь не расплатишься.
Варламов переоделся, рубашку с изумрудом в кармане надел на термобелье, а старые брюки и куртку сунул в пакет, туда же меховой треух. Вышел, положил пакет в багажник под сиденьем и осмотрел снегоход.
Немного потрепан, но это не беда. Бензина полный бак, а рядом со снегоходом запасливая Эмили оставила еще канистру. Варламов закрепил ее на заднем багажнике. Проверив, что ключ в замке зажигания, открыл рычажок обогатителя топливной смеси и повернул переключатель в положение «пуск». Но мотор не завелся — видимо, сел аккумулятор. Варламов ругнул безалаберного канадца с Северо-западной Территории, и потянул ручной стартер. На этот раз двигатель заработал.
Варламов сел на сиденье, выключил стояночный тормоз и нажал на рычаг дроссельной заслонки. Снегоход тронулся. Поскольку вокруг зимовья не было ни следа дороги, пришлось съехать на лед озера.
Там приостановился и глянул назад, словно надеясь увидеть маленькую фигурку у двери зимовья. Никого.
До свидания, Эмили!.. Варламов тронул снегоход с места.
Ехать по озеру было легко, только лыжи стучали на застругах, поэтому не увеличивал скорость. Однако вскоре берега сошлись, и где вытекала река, льда не было — темная вода неслась среди валунов с шапками снега. Пришлось свернуть на берег, но там оказалась просека — видимо, этим путем пользовались охотники или рыбаки. Заснеженные ветви сомкнулись аркой над головой, открывая дорогу на глубокий север.
Глава 9. Роза севера. Восточная Сибирь
Весь день он ехал по заснеженной реке. На порогах вода не замерзла, и приходилось объезжать по лесу, но там обычно находил полузаросшую просеку. Все же не раз барахтался с рычащей машиной в глубоком снегу. Вечерело, когда, преодолев обледенелый вал, выехал на зимник. Не так давно тут проехала машина — следы шин были едва присыпаны снегом. Небо к этому времени сделалось темно-синим, высыпали первые звезды. Варламов нашел Полярную звезду и двинулся на север, теперь можно было увеличить скорость. Деревья серебрились в свете фар.
Когда уже изнемогал от усталости, фары высветили недалеко от обочины бревенчатую хижину. То ли для отдыха шоферов, то ли зимовье охотников. Варламов свернул к нему и дернул дверь — опять не запрета. Внутри оказалась печь и запас дров, спички, так что подсушился и переночевал в тепле. Утром доел оставшиеся консервы, после нескольких попыток завел остывший двигатель и отправился дальше.
Через час пришлось вылить в бензобак запасную канистру. От озера Варламов отъехал километров двести, по хорошей дороге двадцати литров могло хватить еще на столько же, но хватит ли до загадочной ОЯМ?.. Зимник в основном шел по замерзшим болотам, иногда взбирался на пологие холмы. Ни встречных, ни попуток не попадалось. Варламов поехал медленнее, экономя бензин. Под вечер стал высматривать сухостой, вдруг придется ночевать у костра.
