Когда вылетел из Шереметьево, город розовел позади в свете заката, но потом западный горизонт подернулся мглой, и солнце садилось в нее угрюмым багровым шаром — там еще медлила Темная зона.
В самолете решил поглядеть предлагаемые информационные ролики (сосед сразу надел гарнитуру ВР). В одном восхвалялся прежний президент, который начал воссоздавать Империю на руинах бывшей России. Описывались главные достопримечательности столицы, а кроме нее рекомендовали посетить возвращенные в Империю старинные Ревель и Ригу.
В другом рекламировалась социальная политика: забота о повышении рождаемости, бесплатное среднее образование, помощь молодым семьям и т. п.
В Петербург прилетел в сумерках, и города не увидел. Чемодан уехал на досмотр, а на паспортном контроле девушка лишь бегло глянула на монитор.
— Зайдите, пожалуйста, в ту кабинку. Экспресс-сканирование на наличие опасных заболеваний.
Пожал плечами и зашел. «Аргос» подтвердил, что действительно типовое сканирование. Девушка, стандартно улыбаясь, вернула карточку:
— Добро пожаловать в Российскую империю, гражданин Пинегин. Резидентам Российского союза въездную анкету заполнять не надо, между нами лишь административная граница. Назовите только цель визита и предполагаемое время пребывания.
— Осмотр достопримечательностей, — сказал он почти правду. Если тут и есть аппаратура скрытого допроса, смысловые нюансы ей не по зубам. — Около недели.
— Остановитесь у знакомых, в отеле, или на съемной квартире?
— В каком-нибудь отеле.
— Все в порядке, можете проходить, — опять улыбнулась девушка.
Да, в Торонто держали подольше, только не спрашивали, где остановится.
Такси на стоянке были как беспилотные, так и с водителями. Опять выбрал с шофером. Не бронировал места в гостинице заранее, так что спросил:
— Не подскажете хороший отель, не слишком дорогой. Желательно с видом на Неву и центр.
Водитель был средних лет, рубашка похожа на форменную, с номером на груди. Поводил рукой над дисплеем с картой:
— Есть места на Мытнинской набережной, четыре звезды. Подойдет?
— Вполне.
Тронулись — город ярко освещен, движение оживленнее, чем в Москве. Думал увидеть Зимний дворец, но Неву пересекли не по Дворцовому, а какому-то другому мосту. Черная вода с бликами от фонарей напомнила Индигирку.
— Вот, — шофер остановил у пяти или шестиэтажного здания. — Вид на Зимний, Исаакий, Адмиралтейство. Конечно, смотря куда окна.
Такси оказалось дешевле московского, хотя там и расстояние побольше. В отеле был свободный номер с видом на Неву, но как ни странно, его не порекомендовали.
— Служба безопасности пристально следит за окнами с этой стороны. Гостям из Российского союза такое не всегда нравится. А хороший вид открывается из ресторана на крыше.
Выбрал номер с окном на боковую улицу. Комфортабельный, с широкой кроватью и мебелью из светлого дерева. Поднялся в ресторан и поужинал, глядя на подсвеченный шпиль Адмиралтейства и отражения огней в темной реке. Потом принял душ, накинул халат и уже собирался лечь спать: учитывая смену часовых поясов, день выдался длинный. Вдруг зазвонил гостиничный телефон.
— Это снова дежурный администратор, — сказал женский голос. — Извините за беспокойство, к вам гостья.
— Что? — он не сдержал раздражения. — Девочка по вызову?
Часто останавливался в отелях один, и уже надоели такими предложениями.
— Разве вы кого-нибудь вызывали? — удивилась женщина. — Не беспокойтесь, это волонтерка. Хочет поговорить с гостем из Российского союза, и мы не можем этого запретить. Займет всего несколько минут.
Что за волонтерка: посмотреть бы в Сети, что это может значить?..
— Это вполне официально, — продолжала женщина. — Номер моего телефона высвечивается у вас на дисплее. Он есть в списке на стене. Можете позвонить и главному администратору.
— Ладно, — буркнул он. — Пусть заходит.
Хотел было переодеться, но не стал — может, так отделается поскорее.
Чуть погодя в дверь постучали, и тронул кнопку «открыть». Вошла девушка: темно-русые волосы до плеч, прямой носик, приятные голубые глаза. Одета в кофточку и длинную юбку — ну да, на улице холодно и сыро.
— Здравствуйте, — сказала она, — меня зовут Инга. — Голосок тоже приятный, только слегка подрагивает, словно девушка волнуется.
— Влад, — ответил он. — Приятно познакомиться, хотя время уже позднее.
Похоже, намек прошел мимо ушей.
— Можно я сяду, — спросила девушка. — И тогда все объясню.
Странно, а он подумал, что журналистка. Но те ведут себя раскованнее, да и администратор представила бы иначе.
Пожал плечами: — Садитесь.
Девушка села прямо, не касаясь спинки стула, и поставила сумочку на обтянутые юбкой колени.
— Видите ли, я волонтерка. Участвую в государственной программе для девушек, которые совершенно здоровы и еще не имели мужчин (она досадливо дернула щекой). Участницы обязуются… — тут она судорожно глотнула, — вступать в интимные отношения с приезжими русской крови и зачинать от них детей. Это важно для улучшения генофонда нации…
Голос все-таки сорвался, она торопливо достала платочек и прижала к губам.
— Извините, — глухо сказала она. — Меня обучали, как говорить, но это труднее, чем на тренинге.
А у него зазвенело в ушах. Не зная, что сказать, только пробормотал:
— Откуда вы знаете, что у меня русская кровь?
Девушка отняла платочек ото рта.
— Ну, вы же проходили сканирование, — с видимым облегчением сказала она. — Форма черепа, прямой нос, карие, чуть с голубизной глаза. Только волосы темнее, но и это встречается в пяти процентах случаев. Компьютер решил, что вы близки к протославянскому типу. А у меня как раз благоприятные дни. Мне скинули ваше фото и спросили, согласна ли я? Вы мне понравились, и я ответила «да». Тогда за мной прислали машину.
Все казалось нереальным. Какой у него протославянский тип? Но не объяснять же этой волонтерке, что цвет глаз скорее от матери рогны, к тому же еще и якутки, а от Пинеги, где может и водились протославяне, у него только вымышленная фамилия.
— Только меня никто не спрашивал, — промямлил он. — И вообще, Инга, сколько вам лет? И как к этому относятся ваши родители?
Выглядит как старшеклассница.
— Я же спрашиваю, — явно приободрилась девушка. — Мне уже семнадцать, в Империи это возраст совершеннолетия. Я закончила школу, и родители не имеют права вмешиваться в мою жизнь… — Она вскинула голову, глаза сердито блеснули. — Думаете, мне легко? Я сейчас чуть не умерла от стыда. У некоторых вообще не получается заговорить об этом с мужчинами, и таких отчисляют из программы.
