Уже понятно, что предстоит. Одна женщина перетягивает руку жгутом, а другая вгоняет в вену шприц. Лица трупно-зеленоватые, глаза пустые. По прозрачной трубке начинает струиться кровь, а тело все больше наливается холодом…
Очнулся в камере: лежит на койке, накрытый одеялом, однако продолжает бить озноб. В тусклом свете видно, что к постели придвинут столик, а на нем бокал с каким-то питьем и тарелка, как будто омлет.
С жадностью пьет, а потом ест, хотя голову приподнять трудно, да и руки трясутся. Видно, крови из него выкачали порядочно. Прав был Кай: «Эта кровь кое для кого имеет большое значение. И вам тоже лучше оставить этот мир». Только куда он теперь денется, так и сдохнет в этой клетке. И что с Хельгой?..
Он пытается сесть, но не выходит. Камеру все так же освещает тусклый зеленоватый свет.
Думай!
Кто сконфигурировал «Сивиллу»? Как она сама сказала, бывший сенатор Илья Варламов. Про него смутно помнится, что организовал заговор против Мадоса и был казнен. И еще «Сивилла» сказала, что она в постоянной связи с неким особым сектором «Кводриона». А если проверить, насколько эта связь постоянна?
Он сглотнул. Во рту опять сухо — хорошо, что не надо говорить вслух.
«Сивилла, мне нужно переговорить с Хельгой. Ты ведь можешь использовать некие особые возможности „Кводриона“».
Сивилла некоторое время молчала.
«Доступ предоставлен, — наконец сказала она. — Связь будет идти через интрасеть».
Что за интрасеть? Но неважно.
«Хельга, слышишь меня?».
«Да, Лон. Как ты связался со мной, у меня трансид словно умер».
«Неважно. Я как будто в тюремной камере. А ты? И есть догадки, что произошло?»
«Извини, Лон. Я была очень наивной. Нас отследили, и я уже имела удовольствие пообщаться с Сувором. Нет, пока он меня не насиловал. Только потешился, плевал в лицо и хлестал по щекам. Но все впереди, я больше не его сослуживица. Сейчас я тоже в камере».
«Вот сволочь!»
«Лон, если у тебя есть какая-то связь… не представляю, как это возможно… позвони по этому номеру, я сейчас продиктую. Скажешь только три слова: Хельга, Рагнарок и Багдад. Диктую номер…»
«Сивилла, запомни. А что…»
«Лон, всё. Дверь открывают».
Наконец удается сесть на кушетке, трясет не только от холода, но и ненависти. Над Хельгой издеваются, а он ничего не может сделать! Будь это обычная полиция, но здесь деньги не помогут. Ладно…
«Сивилла, звони по только что полученному номеру».
«Связь установлена, Лон».
Молчание, и как будто потянуло холодом.
— Хельга. Рагнарок,
[6]— с трудом выговорил Метельский. Что означает это слово? — Багдад.
— Принято, — прозвучал в ответ бесплотный голос. — Конец связи.
Ну и что будет дальше?
Больше нет сил сидеть, он ложится, с облегчением откидывает голову на тощую подушку, и постепенно погружается в сон. Он идет по некому темному коридору, ледяной ветер пронизывает насквозь, а навстречу летят кричащие черные птицы… Пробуждается — вокруг опять зеленоватая полутьма — и погружается в сон снова. Теперь виден выход из коридора, за ним серый туман и какой-то темный замок над ним… Опять зеленый сумрак. Он то засыпает, то просыпается, а замок все ближе…
— Встать! — Зыбкий сон улетучивается. Приподнимает голову: перед койкой опять полицейский робот. Метельский спускает ноги на пол — голова кружится, и встать не выходит. Сейчас опять уколет каким-то ядом!
Но робот медлит, а спустя некоторое время те же две женщины завозят в камеру каталку. С неженской силой перекладывают на нее Метельского. Снова коридор — но почему так сумрачно, экономят на освещении? — и снова помещение с металлической лежанкой…
Очнется ли он в этот раз?
Дверь вдруг с грохотом разлетается на куски. Врывается какой-то гигант с огромным топором в руках. Робот почему-то не стреляет, а устремляется к ворвавшемуся, растопырив металлические щупальца. Сила в них неимоверная, робот способен запросто отшвырнуть в сторону глайдер… И наверное, с не меньшей силой на голову робота опускается топор, расплющивая ее. Туловище оседает на пол. Женщины визжат, прижимаясь к стене.
В помещение вбегает другой человек — этот не такого богатырского сложения, но тоже обладает огромной силой: он хватает Метельского и зажимает его под мышкой. За поясом тоже топор, хотя поменьше. Гигант устремляется к выходу, а его соратник следует.
Их пытаются задержать! В зеленоватом свете видно, как несколько человек пятятся по коридору — почему-то тоже не стреляя, а махая какими-то алебардами. Но что могут алебарды против чудовищного топора? Раздается лязг, дикие вопли, в стороны летят обломки металла и отрубленные руки. Мимо пролетает и голова, оросив фонтанчиком крови.
Метельский едва может дышать, а тот, кто его несет, пинками отшвыривает изрубленные тела. Скатываются по лестнице, пробегают какой-то зал, и вдруг оказываются при свете дня. На площадке стоят два транспортных ховера, вокруг тоже разбросаны трупы, а за ховерами серая пелена, по которой пробегают рыжие сполохи.
Снова все меркнет…
Очнулся от холода в руке. Лежит на диванчике, а в руке опять торчит игла, и по трубке стекает какая-то прозрачная жидкость. Он дергается, но рука зажата металлическими скобами.
— Спокойно, милый! — Светлые волосы Хельги касаются его лица, она целует его в щеку и отодвигается. — Всё позади. Мы вводим внутривенно питание и препараты для активизации кроветворения. У тебя большая потеря крови. Ничего, скоро прилетим домой и сделаем переливание. Здесь у нас нет нужной группы.
Прилетим?.. Ну да, он в ховере — за окошками плывут облака. Впереди раздвигается перегородка и выглядывает давешний гигант. Белокурый, как и Хельга, а руки похожи на брёвна. Он что-то говорит — да это по-немецки!
— Мы действительно устроили им Рагнарок! Давно не было так весело.
— Скучал, Рогволд? — улыбается Хельга. — Ничего, наступают веселые времена. Но не говори так громко, а то мой спутник опять уплывет. Для него такое в новинку.
Хотя голова и в самом деле куда-то плывет, Метельский облизывает губы и хрипло спрашивает:
— Что это было? Секира, алебарды, какой-то потусторонний свет?
— Мы были в стасис-поле, милый. Это защита, которую легион применяет в своих тайных убежищах. Ну, не совсем стасис-поле, там жизнь вообще невозможна, но некое приближение к нему. Я в этой заумной физике не разбираюсь. Не действует ни огнестрельное, ни лучевое оружие, а скорость передачи импульсов в нервной системе едва достаточна для поддержания жизни. Эффективно только холодное оружие, вот почему нас обучают владеть им. Но не одни легионеры это умеют. Таких, как Рогволд, там вообще не найти.
