— Как сказал муж, — улыбнулась Салвия, — это путь паломников по храмам, посвященным Триединому богу. Москва ведь одно время была религиозной столицей мира. Паломники начинали с Нового Иерусалима, хотя кое кто предпочитал начать с самого Иерусалима. По мосту попадали в храм Солнца мира, оттуда по реке в храм Огненного цветка, и наконец, в храм Христа спасителя. Многие верили, что это смывает грехи, ну или очищает карму, это уж в зависимости от религии.
— Любопытно, — с сомнением сказала Хельга. — А по нему получится в обратную сторону, из Москвы? И можно ли на глайдере?
— Конечно, — кивнул Эразм. — Мост функционирует в обоих направлениях. Ортодоксальные христиане как раз предпочитали начать с храма Христа спасителя, к двум другим относились без особого доверия. Можно на глайдере или в специальной капсуле. Пожалуй, я провожу вас к стартовой платформе.
— Спасибо, — сказала Хельга. — Это как будто на запад, нам как раз по пути. А почему такое название, Альфа-Омега мост? Столица Мадоса ведь тоже называется Альфавилем.
— Христос называл себя Альфой и Омегой, началом и концом,
[20] — вступила Салвия. — А госпожа Эсмеральда как-то назвала дьявола обезьяной Бога. Вот Мадос и копирует, как обезьяна.
— Тоже считаете его Антихристом? — слабо улыбнулась Хельга. — Легион как раз выискивает таких.
— До Москвы руки не дотянутся, — сказал Эразм и повернулся к Метельскому. — Когда оставите Новый Иерусалим, снова будете в опасности. Ваш глайдер легко отследить.
— Кводрион… — начал было Метельский, поколебался, но решил продолжать. — Кводрион как будто заметает наши следы. Словно он мне что-то должен.
Эразм покачал головой: — Мадос ему больше не доверяет. Создается система ИИ более низкого уровня, от которой Кводрион изолирован. Вы возможно не знаете, но десятки узлов глайдеров и ховеров находятся под постоянным внешним контролем. Скажем, гироскопы все время докладывают центру управления об углах наклона и поворота вашего глайдера. Достаточно слегка исказить эти данные, и глайдер сам врежется в какое-нибудь препятствие. Система тотального контроля еще просто не доведена.
— Ну, тогда от глайдера нет проку, — уныло сказал Метельский.
— Не совсем так. — Эразм встал. — Пойдемте, я покажу, как можно изолировать глайдер от внешнего воздействия. Останется только ручное управление, как в старину. И перекину на ваш трансид монтажную схему, чтобы могли сделать это с любой другой машиной.
— Эразм у нас молодец, — довольно сказал рогн, а Салвия только улыбнулась…
Заняло это несколько часов, и было далеко за полдень, когда на двух глайдерах вылетели к храму Солнца мира. Опустились на обширной платформе у бокового придела, и вышли. Золотистое сияние, наверное отсвет куполов, струилось по стенам храма.
— Все же не понимаю, — сказала Хельга. — Храм посвящен Богу-отцу, и одновременно почему-то солнцу. В древности был культ солнца, неужели просто возродили? У нас в училище о Единой религии мало рассказывали.
Эразм пожал плечами: — Не очень в этом разбираюсь, но теологи считают, что первое лицо Троицы действительно как-то связано с солнцем. Есть довольно разработанная теория, что жизнь во Вселенной появилась и получила развитие в недрах звезд. Лишь потом были посеяны семена белковой и иных форм жизни. Физическая сторона этой теории очень сложна, но вот рогны действительно могут в какой-то степени управлять солнечными энергиями.
— За что им и не доверяют, — вздохнула Хельга. — Ладно, где мне такое понять? Образование больше прикладное. Зайдем внутрь, глянем?
Эразм покачал головой. — Там красиво, но необычно. Понадобится целая экскурсию, а у вас мало времени. Как я понял, вам после моста еще лететь до Балтийского моря. Вот и вход на мост.
Он указал на две арки, которые будто висели в воздухе. Ни моста, ни туннеля за ними не угадывалось. Хельга пожала плечами.
— Мост прозрачен, — пояснил Эразм. — Отчасти виден только при особых условиях освещения. Это должно нести какой-то смысл, но я его не знаю. Если нет глайдера, можно вызвать пассажирскую капсулу, гараж под нами.
— Электра где-то здесь учится? — спросила Хельга.
— Да, возле храма тоже небольшое селение. Провожу вас, и ее заберу. Учеников обычно развозят по домам, но глайдеры в дефиците, а так одно место освободится.
— Передавайте ей привет, Эразм, — сказала Хельга. И повернулась к Метельскому. — Ну что, поехали?
— Вам нет нужды включать ходовые турбины, — сказал Эразм. — Любое транспортное средство, попав на мост, начинает равномерно ускоряться, а в конце пути тормозить. Физика здесь тоже замысловатая. Но режим воздушной подушки, конечно, понадобится.
— Спасибо, — поблагодарил Метельский. — Удачи, Эразм.
Пожал ему руку и сел в глайдер. Рядом устроилась Хельга.
— Похоже, у нас свадебное путешествие, — вздохнула она. — Только вот остановиться негде.
— Уж извини, — сказал Метельский. Он поднял глайдер и направил его в правую арку. По сторонам обозначились красные линии, а потом глайдер заскользил на двухсотметровой высоте в сторону реки. Позади удалялись стены и купола собора. Было странно лететь, не ощущая вибрации корпуса от ходовых турбин.
— Эразм мастак по технической части, — задумчиво сказала Хельга, — вон и твоего Дика починил. Но наверное, таланты рогна тоже есть. Любопытная семейка… Кстати, ты меня своим родственникам представить не собираешься?
— Позже, когда закончим бегать. И вряд ли их это особо заинтересует. На первой ступени брака ведь не возникает финансовых обязательств, только если ребенок появится.
— Ну, у меня прививка от беременности, всем женщинам в легионе делают. Это в Асгарде наоборот.
Город (а скорее неухоженный парк) постепенно уходил вправо, две красных линии словно оттесняли его. Метельский глянул на панель приборов:
— Сто двадцать километров в час, минут через двадцать прибудем. В этих местах мало населенных пунктов, жилой пояс тянется к югу от Москвы.
— А что это за Новый Иерусалим?
— Как бы копия настоящего Иерусалима, где мы были. Точнее, наиболее важных мест. Начал строиться в семнадцатом веке, когда паломничества в сам Иерусалим были невозможны…
Глайдер сильно тряхнуло. Сзади завыл Дик. Вслед за этим впереди сверкнула яркая вспышка, а уши заложило от грохота. Глайдер начал кувыркаться. Тело до боли в ребрах прижало к креслу — сработали аварийные зажимы. Сзади в багажнике взвизгнул Дик, тоже прижатый подушкой безопасности.
— Падаем! — закричала Хельга.
Земля то вставала на дыбы, то оказывалась над головой, но быстро приближалась. Вокруг кружились обломки. Автоматика аварийной посадки в таких условиях может и не сработать! Метельский схватил рукоятки штурвала, и на панели вспыхнуло: «ручное управление». Он включил ходовые турбины и потянул штурвал на себя, пытаясь сохранить высоту. Одновременно поворачивал рукояти, чтобы стабилизировать машину. Пару раз по корпусу сильно ударило, турбины застонали, разгоняясь в аварийном режиме.
