Нелегкими были для них последние восемь месяцев отлучки. Пришлось обходиться без провианта, кроме того, что удавалось раздобыть охотой, однако все окупилось с лихвой благодаря их прекрасным археологическим находкам. И вот мы снова были все вместе, чтобы принять окончательные решения касательно нашей экспедиции.
Тёркелю Матиассену, чьи археологические находки дали великолепные результаты, надо продолжить исследования, совмещая их с остальными работами по этнографии и картографии на Баффиновой Земле, и он отбыл на собачьих упряжках в Понд-Инлет.
Кай Биркет-Смит, чья основная задача заключалась в изучении мест проживания оленных эскимосов, должен был отправиться в окрестности Эскимо-Пойнта вместе с Якобом Ольсеном, выступавшим в роли переводчика. Там, на месте, ему предстояло изучать также и жителей соседних племен – чайпьянских индейцев, селившихся вокруг Черчилля.
Решили, что Петер Фрейхен останется на Датском острове, чтобы весной переправить обширную коллекцию, привезенную экспедицией с Репалс-Бей. Проверяя по пути точность старой карты, он выйдет на китобойном судне в Честерфилд, где на борту парохода Гудзоновской торговой компании подлечит больную ногу у врача, который осматривает все побережье.
Ездовые собаки. Фото: Архив Кнуда Расмуссена
Еще одну осень и первую половину зимы «Кузнечным мехам» предстояло служить приютом для членов экспедиции, но на этом сага подходила к концу. В начале 1924 года, с наступлением светлого периода, Фрейхен вместе с уроженцами мыса Йорк должен был добраться до Понд-Инлет, а оттуда на санях или на корабле выйти в Гренландию.
Сам я после окончания всех необходимых приготовлений намеревался проделать путь через Северо-Западный проход до Аляски. Хельге Бангстед будет сопровождать меня до залива Пелли, а затем останется на лето на острове Ванситтарта, чтобы заняться раскопками руин древних поселений неподалеку от старых гренландских охотничьих мест у Солнечных скал. Наконец, после того, как Бангстед окажет помощь Фрейхену, он приступит к последнему заданию, то есть к пополнению коллекции, привезенной из Баррен-Граундса. В Честерфилде он должен проследить за погрузкой имущества экспедиции, а оттуда уже тронуться в путь в сторону дома, минуя Черчилль, Йорк и Виннипег. Как и предполагалось, все эти замечательные планы нам удалось осуществить.
Теперь же мы сворачивали наше маленькое хозяйство, обустроенное и служившее нам в «Кузнечных мехах», начиная с 1 октября 1921 вплоть до марта 1923 года.
Мне хотелось бы обобщить воспоминания о нашем маленьком лагере, основываясь на ощущении, испытанном во время одного из последних вечеров, проведенных дома. Как-то раз, возвращаясь из поездки по морским ледникам, я объезжал в сумерки Южный мыс и попытался хорошенько рассмотреть «Кузнечные мехи». Свет струился из окон, падая на снег и освещая наших многочисленных собак, дремавших вытянувшись, словно бы понимая, что пока есть время, лучше как следует отдохнуть. При свете фонарей были видны группки людей, возившихся около новых саней, на которых вскоре предстояло двинуться в путь. Отбросив дневную суматоху, позабыв об усталости, люди продолжали трудиться от рассвета до заката. Доносилось пение молотка о сталь полозьев, им в такт вторили рубанки, вонзавшиеся в балки.
Сквозь всю эту рабочую спешку пробивались радостные ритмы, и в окружавшем их покое царила красота зимней ночи. Во мраке, на фоне белой равнины возвышались две скалы, вершины которых мы украсили путевыми знаками, посвященными тем, кто должен был быть сейчас с нами, но так и не смог выступить в путь, сраженный смертью. Ледяные окошки снежных хижин сверкали у подножия скал, словно звезды.
Полозья саней с подполозьями из льда и торфа. Промерзший торф разрубают на куски, затем оттаивают и прикрепляют к полозьям, где он снова замерзает, образуя твердую массу, которая облегчает скольжение. Фото: Общество Кнуда Расмуссена
Летя на бешеной скорости, моя колымага разогнала своры собак, дремавших у стены, где их обычно привязывали. И тут со стороны озерца, откуда обычно таскали лед, до меня вдруг донеслись строфы песни, словно бы посвященной нам, тем, кто через пару дней должен был, рассыпавшись по побережью, отправиться навстречу новым задачам:
Только духи неба знают,
что я встречу за горою;
Но однако ж погоняю
я собак моих вперед, все вперед, вперед!
Вдоль северного побережья Америки
По пути к Северо-Западному проходу
Как многообещающе выглядела арктическая весна в то мартовское утро, когда мы, простившись с товарищами, отправлялись в наше великое путешествие на санях. Никогда так оживленно мы не обменивались рукопожатиями!
Радостные возгласы тонули в суете дорожных проводов, и мы еще не успели прийти в себя, как наши собаки, чуя предстоящую поездку, уже оторвали нас от старых друзей, проложив между нами зону великого безмолвия. Гага и Малышка помахали еще разок на прощанье своим друзьям из Айвилика, с которыми им больше никогда не доведется встретиться, и закрыли еще одну главу своей жизни, полной необычных приключений.
В ближайшие полтора года мне предстояло посетить все эскимосские племена, живущие вдоль берега Полярного моря. Нужно было пересечь Северо-Западный проход и североамериканское побережье, охотой добывая пропитание себе и собакам. Дальней целью на западе маячил голый мыс Восточный, расположенный на другой стороне Берингова пролива от Аляски. Там начиналась Азия.
Участники экспедиции. Слева направо: Кавигарссуак Митек, Арнарулунгуак и Кнуд Расмуссен. Кавигарссуак и Арнарулунгуак принимали участие и в научной работе экспедиции. Арнарулунгуак вместе с Кнудом Расмуссеном работала на обширных археологических раскопках на земле эскимосов-нетсилик. Кавигарссуак помогал Тёркелю Матиассену определять разновидности руин, от которых произошла так называемая культура Туле
Нашей первой остановкой был Арвилигьюак, «Земля больших китов», как эскимосы называют район залива Пелли, где на самых восточных окраинах находятся охотничьи угодья нетсилик. Отправляться в длительное путешествие лучше всего небольшой группой, потому сейчас нас всего трое. Первый – Кавигарссуак Митек, по прозвищу Птица Гага, 22-летний юноша из Туле. Бесстрашный, стойкий и закаленный охотник, прекрасный погонщик собак, никогда себя не жалевший и не робевший перед тяжелой поклажей. Вторая, Арнарулунгуак, «Малышка», 28 лет от роду. Родом из Туле, как и ее двоюродный брат Гага, и с добродушным характером. Впереди ее ожидала весьма продолжительная поездка на санях, во время которой она не только ни в чем не должна была уступать мужчинам, но и после обустройства на ночлег в снежной хижине готовить еду и чинить нашу одежду. С обеими ролями она справлялась совершенно естественно.
