В том же году поздней весной, три человека вышли с острова Кинг-Вильям и направились в сторону полуострова Аделаида на охоту за молодыми оленями. Там они обнаружили лодку с трупами шести человек. В лодке были ружья, ножи и продукты питания, значит, жизни этих людей унесла болезнь.
В нашем краю есть немало мест, где до сих пор попадаются кости белых людей. Я сам бывал на Кавдлунарсиорфике, косе на полуострове Аделаида – примерно в том месте, где зимовал Амундсен. Мы копали там до прошлого года и находили в земле свинец с кусками железа. То же самое было и в Кангерарфигдлуке, чуть западнее от побережья.
Это все, что я знаю о «пельрартут» («тех, кто умер от голодной смерти») – так мы называем белых людей, приходивших на наши земли и погибших прежде, чем нашим отцам удалось их спасти.
Незадолго до ледостава мы отплыли вместе с Петером Норбергом и Какортингнеком, направляясь вверх к Кавдлунарсиорфику, что на восточном побережье полуострова Аделаида. Там, на месте, которое нам указали эскимосы, мы обнаружили человеческие кости, бывшие, несомненно, останками участников экспедиции Франклина. По найденным обрывкам одежды и кускам обуви можно было предположить, что принадлежали они белым. Теперь, спустя почти 80 лет, дикие животные разнесли все эти белые, опаленные солнцем кости по всему полуострову, уничтожив жуткие следы на месте их последнего сражения за жизнь. Мы оказались первыми европейцами, посетившими эти места. Собрав вместе кости, мы поставили над ними тур и подняли на флагшток приспущенные знамена обеих наших стран. Не бросая лишних слов на ветер, мы воздали героям последние почести.
Кнуд Расмуссен возле тура. Датское знамя на флагштоке было вручено экспедиции королем Кристианом Х в гренландском Нууке. Фото Лео Хансена
Наконец, 1 ноября, наступил день разлуки. Как это бывало и прежде, теперь предстояла нелегкая задача вновь покинуть людей, к которым мы успели привязаться за время совместной жизни. Да и сами нетсилик тоже были огорчены, что больше нам уж никогда не удастся свидеться. Наша общая жизнь и дружба, а также характер моих исследований, придававший серьезный тон нашим разговорам, помогли укрепить связи, которые теперь было не так легко разорвать.
Племя охотников за овцебыками
В погожий полдень 14 ноября, до того, как студеное осеннее солнце успело скользнуть за горизонт, я отправился в небольшую торговую факторию, расположенную в тихой бухте неподалеку от устья крупного фьорда Элу. Здесь меня ждал прием, который я вряд ли скоро забуду, поскольку после долгого времени мне снова удалось встретить своих земляков.
Возглавлял факторию мистер Х. Кларк, приятный и умный молодой человек, отправленный Гудзоновской компанией в эти далекие края для организации новых факторий на востоке от острова Бейли. Помощником мистера Кларка был датский механик Рудольф Йенсен, независимый охотник за пушниной, который провел в районе дельты реки Макензи около 20 лет, а теперь поступил на службу. Более всего я радовался кинооператору Лео Хансену, приехавшему сюда ради встречи со мной, чтобы разделить и горе, и радости предстоящей зимы на решительном этапе экспедиции, в течение третьей и последней части нашей зимовки. Но прежде чем начать совместную работу, нужно было дать отдых собакам, да я и сам был не прочь провести несколько дней в покое, чтобы почитать и осмыслить огромную гору адресованных мне писем. Мистер Кларк оказался очень любезен, предоставив нам пустовавший на тот момент дом, и мы, радуясь неожиданно обретенному комфорту, обосновались в небольшом деревянном бараке.
Лео Хансен, автопортрет. Фото: Архив Кнуда Расмуссена
Теперь мы находились среди людей, известных всем восточным племенам как китлинермиут. Китленек – эскимосское название острова Виктория. Южные племена, разумеется, связывают его со словом «граница», а самих китлинермиут именуют «народом крайнего севера». Подобно «тюленьим эскимосам», в этом племени все друг друга хорошо знают, потому что часто встречаются на местах охоты. Однако они тоже делятся на группы, названные в честь районов своего проживания.
Взять, к примеру, эскимосов-экуалугтормиут, «людей с рек, богатых лососем», живущих у залива Кембридж на острове Виктория, их 98 человек (54 мужчины и 44 женщины). Ахиармиут, «живущие на окраинах», селятся на берегу залива Куин-Мод, их 116 душ (70 мужчин и 46 женщин). Умингмактормиут, «живущие на возвышенности» – обитатели земель, расположенных между полуостровом Кент и заливом Батерст, их всего 50 человек (27 мужчин и 23 женщины). И, наконец, килухигтормиут – «люди со дна глубокого фьорда», то есть с залива Батерст, их 113 человек (68 мужчин и 45 женщин). Обращает на себя внимание количественное преобладание мужчин, что опять-таки связано с обычаем убивать новорожденных девочек.
Канияк, эскимос из группы умингмактормиут. Фото Лео Хансена
Женщина из группы умингмактормиут. Фото Лео Хансена
Охота на оленей и ловля лосося – основной промысел жителей острова Виктория летом и осенью. Весенняя миграция оленей из материковой зоны здесь не так важна, как в других местах, где олени переправляются через пролив небольшими группами. Все виды оленьей охоты ведутся вдали от побережья; охотники иногда даже перебираются к северо-восточному побережью острова Виктория, где олени обитают летом. Охота в этих местах никогда не одаривает так щедро, как на побережье материка, и нередко жители в августе полностью переключаются на лов лосося, который проводят, когда «подрастают птенцы».
На тюленей охотятся на льду между полуостровом Кент и островом Виктория, иногда чуть западнее, где эскимосы экуалугтормиут встречаются с эскимосами килухигтормиут у залива Батерст. В остальное время они, продвигаясь в сторону востока, встречают нетсилингмиут на льдах перед островом Дженни-Линд; пересекаются они и с ахиармиут, когда те весной переправляются на северо-восток.
Ахиармиут покидают побережье в июне и от реки Эллис или одной из крупных рек начинают продвигаться к востоку, в сторону залива Огден. Там они встречают оленью миграцию как раз тогда, когда олени еще не успели полинять, а затем все лето охотятся у тех переправ, где до сих пор используются каяки. Этих эскимосов, пожалуй, можно назвать предусмотрительными, поскольку они не забывают припасти на зиму немалые запасы вяленого мяса. К наступлению осени они перемещаются подальше от побережья, нередко в двенадцати днях пути в глубь материка, причем излюбленным местом считается большое озеро Экалуарпалик, мимо которого в ноябре мигрируют олени. Не ранее конца декабря эскимосы ступают на морской лед, где ловят тюленей между устьем реки Эллис и островом Мелборн, откуда по весне переходят на новые угодья по направлению к острову Дженни-Линд.
