Бриджит кашлянула и нервно заерзала.
— Ну, знаете… Есть вещи, которые нельзя просто так «простить и забыть».
— Боюсь, вы говорите это не тому человеку, — Джонни обвел себя руками. — С меня можно было бы рисовать плакат «Дайте мальчику еще один шанс».
Джонни не походил на мальчика, которого застукали в постели с чипсами. Да и сиротский приют он вряд ли пытался поджечь.
— Я уверена, вы никогда не поступали, как…
— Напрасно, — перебил Джонни. — Я вел себя намного хуже.
Посмотрев в его глаза, Бриджит наткнулась на прямой откровенный взгляд.
— Спросите себя, насколько серьезно нужно запутаться в жизни, чтобы иметь «счастье» подружиться с Банни Макгэрри? Возможно, я не очень разбираюсь в хёрлинге, но ведь… Святой Иуда — это покровитель отчаявшихся? Уж в этом я точно кое-что смыслю. — Джонни выудил из-под рубашки медальон Святого Иуды. — Три посещения церкви в неделю, телефон доверия, вечером по понедельникам стираю экипировку. Все виды покаяний, чтобы загладить грехи. — Джонни спрятал медальон обратно. — Однако простите… Вы пригласили меня не для того, чтобы читать проповеди или интересоваться чужими делами. Что будем делать с пропажей Банни?
— А вы не в курсе, он… ну, не знаю… работал над чем-нибудь в последнее время?
— Ну, — сказал Джонни, — как вы знаете, он ездил во Францию несколько недель назад.
— Серьезно?
— Хм… ну да. Простите. Я думал, он вам говорил. Знаю, что он провел там несколько дней. Что он там делал — без понятия.
— Ясно.
Бриджит открыла телефон и вписала туда полученную информацию. До нее только сейчас дошло, что она должна вести заметки — ведь это то, чем занимаются все детективы.
— Когда я спросил у него, — продолжил Джонни, — он ответил, что поездка удалась и он все уладил — что бы это ни значило.
— Окей. Что-нибудь еще?
Джонни надул щеки и фукнул.
— Ничего с ходу не припомню. Он ведь всю жизнь с чем-нибудь разбирается, решает чьи-то проблемы. Всякие люди норовят перекинуться с ним словечком, но он редко это обсуждает. За годы нашего с ним общения произошло бесчисленное количество разных событий, но ничего особенного на ум не приходит. Полагаю, вы знаете, ну… Скажем, когда какой-нибудь мужчина от «Кроук Парка» до стадиона «Авива» поднимает руку на женщину, Банни считает своим долгом разобраться в этой ситуации — причем с тем, что вы бы наверняка назвали «максимальной жесткостью».
Бриджит кивнула, несмотря на то что слышала об этом в первый раз. До нее вдруг дошло, что она действительно почти ничего не знает о человеке, которого пытается найти. Заглянув в свои записи, она попыталась сформулировать вопросы, которые, несомненно, всплывут в ее голове через пять минут после того, как она покинет бар.
— Как думаете, с кем еще мне следует поговорить?
— Он довольно часто пьет в пабе «О’Хэйган». Я бы поспрашивал там.
— Окей, — ответила Бриджит, записывая. — А где это?
— На Бэггот-стрит.
Она записала улицу, а потом подумала еще кое о чем.
— Вот, — сказала она, вытаскивая из сумочки счет за телефонную связь. — У меня есть распечатка его последних звонков, решила, может, вы поможете определить некоторые номера?
— Давайте попробуем.
Бриджит пробежала взглядом по отметкам, которые нацарапала на распечатке.
— Вам знакома дама, которую зовут Салли Чэмберс?
— Знакома, — ответил Джонни. — Ее сын играет у нас защитником, если приходит на тренировки.
— Окей. Ее номер появлялся в списке несколько раз. Я подумала, они могли встречаться или что-нибудь в этом роде…
Джонни поскреб слегка заросший щетиной подбородок.
— Господи, Банни Макгэрри — и свидания? Вы меня смутили. Я же теперь не усну. Но, хм… нет… Кто угодно, только не Салли. Могу поставить на это собственный дом. Вероятно, эти звонки были связаны с неспособностью юного Даррена соблюдать дисциплину. Поймите, у нас не столько спортивная команда, сколько система раннего перевоспитания для малолетних потенциальных преступников. Впрочем, насколько знаю, особых проблем в семье у Даррена нет. В смысле, никакого сомнительного папаши на горизонте или чего-нибудь в этом роде.
— Понятно. Окей. Последний вопрос. Как бы это сказать… — Господи, подумала Бриджит, просто скажи. Это расследование. Вот и расследуй! — Возвращаясь к теме женщин… Я прозвонила все эти номера, и один из них оказался… телефоном эскортницы.
Идеально выровненные брови Джонни попытались одновременно спрыгнуть с его головы.
— Еба-а-ать…
— Видимо, ему это не очень свойственно?
— Хмм, да, — ответил Джонни.
Было непонятно, кто из них смутился больше. Бриджит нервно отхлебнула диетической колы и конфузливо продолжила, стараясь не встречаться с ним взглядом:
— А вы не знаете, он был когда-нибудь… э-э…
Недосказанный вопрос повис в неловкой тишине. Стоявший поодаль бармен шумно высморкался.
— Я не очень понимаю, о чем вы говорите, — произнес наконец Джонни.
— Я тоже, — ответила Бриджит.
— Поймите, мне всегда казалось, что он одинок. И скорее всего, так и есть. Просто мы никогда… В смысле Банни никогда не говорил о таких вещах, — Джонни слегка поерзал на табурете. — Если быть до конца откровенным, то в последний раз, когда мы с ним виделись, мы немного повздорили. Банни перестал отвечать на звонки, и я подумал, что он из-за меня впал в депрессию.
— А о чем шла речь?
— Ни о чем особенном — в смысле, как мне тогда казалось, — Джонни пожал плечами. — Я решил, что он немного перебарщивает с алкоголем, что не до конца адекватно оценивает его воздействие. Ну и я слегка, хмм… Все-таки намеки на «Двенадцать шагов анонимных алкоголиков» иногда вызывают резкое отторжение.
Услышанное натолкнуло Бриджит на еще одну мысль.
— А можно спросить еще кое-что? Его машину нашли в Хоуте. Вы не знаете, что он там мог делать?
Джонни покачал головой.
— Между прочим… машина стояла на стоянке возле той скалы, которая считается популярной у самоубийц.
— О, — только и ответил Джонни.
— Вы же не думаете, что он мог…
Джонни провел правой рукой по волосам и вздохнул.
— Я не знаю. Действительно не знаю.
— Я к тому, что, — сказала Бриджит, — мне не кажется, он на такое способен.
— Видите ли… — ответил Джонни, — поверьте мне — человеку, который через час будет дежурить на телефоне доверия. В определенных обстоятельствах, в определенные моменты слабости… на такое способен кто угодно.
Глава двенадцатая
Сделав глубокий вдох, Уилсон постучал в дверь.
