Великое ускорение выводит нас, со всей нашей деятельностью и различными способами влияния, в лог-фазу. После сотен тысячелетий лаг-фазы мы, человечество, к середине прошлого века, похоже, решили все практические проблемы жизни на планете Земля. Вероятно, это был неизбежный результат развития индустриальной эпохи, которая давала возможность благодаря новым источникам энергии и техническому прогрессу умножить усилия каждого индивидуума, но самый сильный толчок произошел, судя по всему, после Второй мировой войны. Военная экономика сама по себе обеспечила прорывы в медицине, инженерии, науке и коммуникациях. Конец войны стимулировал ряд мультинациональных инициатив, в том числе создание Организации Объединенных Наций, Всемирного банка и Европейского союза. Все они нацелены на объединение мира и обеспечение совместной деятельности человеческого сообщества в глобальном масштабе. Эти инициативы сыграли свою роль в возникновении небывалого периода относительного мира – Великого Мира – и именно поэтому мы смогли воспользоваться всеми свободами и активизировать все возможности для роста.
Кривая Великого ускорения – это картина прогресса. В этот период большинство испытало на себе расширение всех благ человеческого развития: повышение средней продолжительности жизни, глобальная грамотность и образование, доступ к медицинскому обслуживанию, права человека, доходы на душу населения, демократия. Именно благодаря Великому ускорению получили активное развитие транспорт и коммуникации, которым я обязан своей карьерой. Поразительное развитие всех видов деятельности, которого мы достигли в последние семьдесят лет, дало нам многое из того, о чем можно было только мечтать. Однако надо признать, что за все хорошее приходится платить. Подобно бактериям, мы создаем выхлопные газы, кислоты и токсичные отходы. И все это тоже накапливается экспоненциально. Наш ускоренный рост не может продолжаться вечно. Те фотографии, сделанные астронавтами «Аполлона», совершенно четко показывают, что Земля – замкнутая система, такая же, как запечатанная тарелочка с колонией бактерий. Нам срочно нужно понять, сколько еще может выдержать наша планета.
Чтобы детально это выяснить, в последние годы возникла одна из очень важных теорий, исследующая природу в планетарном масштабе. Группа ученых, которую возглавляют Йохан Рокстрём и Уилл Стеффен в рамках программы изучения системы Земли, исследовали устойчивость экосистем по всему миру
[25]. Они тщательно рассматривали элементы, которые давали возможность каждой экосистеме надежно функционировать в эпоху голоцена, и с помощью моделирования выясняли, в какой момент каждая из этих экосистем может начать давать сбой. Фактически они раскрывали внутреннюю деятельность и интегрированные слабости механизма жизнеобеспечения планеты – потрясающе амбициозный проект, изменивший наше представление о том, как работает планета.
Модель планетарных границ
Они определили девять критических границ, или порогов, существующих в окружающей среде Земли – девять планетарных границ. Если наша деятельность укладывается в эти границы, мы находимся в безопасном операционном пространстве, допускающем устойчивое существование. Если мы повышаем свои требования до такой степени, что какая-то из этих границ нарушается, мы рискуем дестабилизировать механизм жизнеобеспечения, рискуем необратимо подорвать здоровье природы и лишить ее способности поддерживать безопасную, благоприятную среду эпохи голоцена.
В машинном зале Земли мы бездумно крутим рукоятки, изменяя эти границы, точно как та несчастная ночная смена операторов в Чернобыле в 1986 году. У ядерного реактора тоже были свои внутренние слабые места и границы. О чем-то они знали, о чем-то – нет. Они крутили рукоятки с целью тестирования системы, но делали это без должной ответственности или понимания рисков, которым подвергаются. В один момент они зашли слишком далеко, проломили границу, и началась цепная реакция, которая дестабилизировала весь механизм. С этого момента они никаким образом не могли остановить разворачивающуюся катастрофу – сложный, хрупкий реактор уже был обречен на аварию.
В настоящее время наша деятельность ведет Землю к аварии. Мы уже перешли четыре из девяти порогов. Мы загрязняем Землю слишком большим количеством удобрений, нарушая азотный и фосфорный циклы. Мы слишком быстро превращаем природные ареалы обитания на суше – леса, поля и болота – в сельскохозяйственные земли. Мы слишком быстро нагреваем Землю, добавляя в атмосферу углерод быстрее, чем когда-либо в истории нашей планеты. Мы – причина того, что сокращение биоразнообразия сейчас происходит в сто раз быстрее средних значений и сопоставимо только с массовым вымиранием видов, запечатленным в ископаемых останках
[26].
Люди совершенно справедливо много говорят об изменении климата. Но сейчас уже ясно, что антропогенное глобальное потепление – лишь один из кризисов, происходящих на наших глазах. Ученые, занимающиеся наукой о Земле, говорят, что на нашей приборной доске уже горят четыре лампы аварийной сигнализации. Мы уже живем за границами безопасного операционного пространства Земли. Великое ускорение, как любой взрыв, начинает давать побочные результаты: равную и противоположно направленную реакцию живого мира – Великое падение .
Ученые предсказывают, что ущерб, который был определяющим фактором на протяжении моей жизни, померкнет перед тем, что произойдет в ближайшую сотню лет. Если не сменить курс, те, кто рождается сегодня, станут свидетелями следующих событий.
2030-е годы
После десятилетий агрессивной вырубки и незаконного выжигания лесов в бассейне Амазонки, осуществляемых людьми, стремящимися расширить земли сельскохозяйственного пользования, к 2030-м годам площадь амазонских влажных тропических лесов сократится до 75 процентов от ее нынешнего состояния. Конечно, их останется еще много, но это может оказаться переломным моментом для Амазонии, толчком для явления, известного как усыхание лесов. Сократившийся лесной полог внезапно окажется неспособен производить достаточно влаги, чтобы питать дождевые облака, и самые уязвимые части Амазонии сначала деградируют до сезонных сухих лесов, а затем превратятся в открытые саванны. Это угасание – саморазвивающееся: чем активнее проявляется усыхание, тем большие территории оно захватывает. По прогнозам, иссушение всего бассейна Амазонки будет быстрым и сокрушительным
[27]. Сокращение биоразнообразия будет катастрофическим. Амазония – родина одной десятой всех известных на Земле видов. Множественные локальные исчезновения создадут эффект домино для всей экосистемы. Всем диким популяциям будет нанесен тяжелый удар, каждой особи станет все труднее добывать пищу и искать партнеров для продолжения рода.
