Безответственное использование ископаемого топлива поставило перед нами величайшую задачу, требующую срочного решения. Если мы действительно с молниеносной скоростью совершим переход к возобновляемым источникам энергии, человечество всегда будет с благодарностью вспоминать наше поколение, поскольку мы действительно первые, кто полностью понял проблему, и последние, у кого есть шанс как-то с ней справиться. Путь к миру безуглеродной энергии будет ухабистым, и в ближайшие несколько десятилетий очень для нас непростым. Но многие работающие над этой проблемой считают, что она разрешима. В конце концов, мы, люди, изумительно способны решать проблемы. Мы уже прошли чрезвычайно трудный исторический путь, произвели громадные социальные изменения, и можем повторить это еще раз.
Первый барьер на пути прогресса уже в основном преодолен. Это практическая альтернатива. Энергетический сектор уже хорошо понимает, как получать энергию от Солнца, ветра, воды и природного тепла из глубин планеты. Но остаются нерешенные вопросы. Прежде всего – вопрос хранения. Аккумуляторные технологии пока еще недостаточно хорошо развиты. Возобновляемая энергия недостаточно хороша, чтобы полностью удовлетворять потребности транспорта, обогрева и охлаждения. В таких случаях мы должны придумать мосты – временные решения, которые помогут обойти остающиеся проблемы. Порой такие мосты придется использовать с «сожалением», как выразился Пол Хокен, автор проекта Drawdown
[43]. Вполне вероятно, что мы постараемся компенсировать возникающий дефицит атомными электростанциями, большим количеством гидроэлектростанций и продолжим использование природного газа, который, будучи ископаемым топливом, создает гораздо меньше углеродной эмиссии по сравнению с углем и нефтью.
Все это придется использовать с некоторым сожалением. Мы можем найти решение в биоэнергетике – использовать в качестве источника энергии продукцию сельского хозяйства, но и это придется делать с сожалением, поскольку для ее производства потребуются огромные площади земли. Вероятно, двигатели на водородных топливных элементах и на биотопливе, получаемом из растительных и водорослевых масел, присоединятся к электромобилям и станут неотъемлемой частью автомобильного, железнодорожного и морского транспорта. Большинство экспертов соглашаются в том, что наиболее сложной для решения будет проблема авиатранспорта. Гибридные, полностью электрические и водородные двигатели для самолетов разрабатываются, но до тех пор, пока они не войдут в массовое производство, авиакомпании планируют включать размер углеродного налога в стоимость авиабилетов. Мы должны приложить все усилия, чтобы эти временные меры оказались как можно менее продолжительными. При том минимальном количестве времени, которое у нас осталось до исчерпания лимита углеродного бюджета, любое продолжение использования ископаемого горючего неизбежно требует более резкого и повсеместного сокращения углеродной эмиссии.
Второй потенциальный барьер – экономичность, но он уже преодолевается. Пропорциональное увеличение использования энергии солнца и ветра уже сделало производство киловатта возобновляемой энергии дешевле использования угля, атомных и гидроэлектростанций и приближается к стоимости использования нефти и газа. Кроме того, силовые установки для получения возобновляемой энергии гораздо дешевле, чем прочие. По некоторым оценкам, за тридцать лет энергетический сектор с господством возобновляемых ресурсов может сэкономить на эксплуатационных расходах триллионы долларов. Многие комментаторы убеждены, что одно повышение экономической доступности будет способствовать быстрой замене ископаемых источников топлива возобновляемыми. Но есть третий барьер, который нельзя недооценивать.
Возможно, самым серьезным препятствием, с которым нам придется столкнуться, является абстрактная сила, именуемая «власть имущие». Изменения являются угрозой для тех, кто вложился в status quo. В настоящее время шесть из десяти крупнейших мировых компаний – нефтяные и газовые компании. Три из них принадлежат государствам, а две из оставшихся четырех имеют непосредственное отношение к транспорту. Но они далеко не единственные, кто полагается на ископаемое топливо. Почти все крупные компании и правительства для укрепления своей власти и расширения влияния опираются преимущественно на ископаемое топливо. Ископаемое топливо очень широко применяется в производственных процессах тяжелой промышленности для нагревания или охлаждения продукции. Большинство крупных банков и пенсионных фондов серьезно вкладываются в ископаемое топливо – в то самое, которое подвергает опасности будущее, для которого мы делаем накопления. Внесение изменений в такую укрепленную систему, как наша, потребует ряда тщательно продуманных шагов. Те, кто изучает проблему перехода от одних источников энергии к другим, полагают, что банки, пенсионные фонды и правительства начнут спешно избавляться от акций нефтяных и газовых компаний, чтобы избежать серьезных потерь. Политики станут призывать перекладывать сотни миллиардов долларов субсидий, которыми нынче пользуется топливный сектор, в продвижение производства возобновляемой энергии. Местные администрации уже начинают платить привлекательные деньги домохозяйствам, которые вырабатывают собственное электричество с излишком, и помогают сообществам в создании энергетических микросетей на возобновляемых ресурсах.
С нынешней позиции трудно разглядеть другие тенденции, которые могут оказаться очень существенными для процесса отказа от ископаемого топлива. Некоторые аналитики предсказывают, что появление автономных транспортных средств произведет революцию в транспортном секторе
[44]. Они полагают, что в течение ближайших лет жители городов начнут отказываться от владения личным автотранспортом и станут заказывать машины только в случае необходимости. Автомобили должны быть электрическими, сами заряжаться чистой энергией и даже обслуживаться непосредственно автопроизводителями, что стимулирует всю отрасль к повышению эффективности и надежности.
Широко признано, что наиболее эффективным стимулом для всех нас положить конец привязанности к ископаемому топливу станет высокая глобальная цена углеродной эмиссии – углеродный налог, который придется платить всем и каждому, ответственному за выбросы углекислого газа в атмосферу. Шведское правительство ввело такой налог еще в 1990-е годы, и это привело к заметному отказу от использования ископаемого горючего во многих секторах экономики. Стокгольмский Центр жизнеспособности и устойчивости к изменениям, основанный в 2007 году
[45], полагает, что повышение цены, начиная от 50 долларов за тонну выброшенного в атмосферу углекислого газа, будет достаточно, чтобы стимулировать быстрый переход от грязных к чистым технологиям, подтолкнет к поиску эффективности в тех областях, которые до сих пор зависят от ископаемого топлива, и активизирует самые светлые головы на поиск новых технологий и способов снижения углеродной эмиссии. Здесь надо проявлять осмотрительность и думать о защите беднейших слоев населения, но исследования показывают, что все это совершенно достижимо
[46]. Короче говоря, углеродный налог должен кардинально ускорить наступление революции устойчивого развития, в которой мы все нуждаемся.
