В нем было также куда больше предметов, чем можно было ожидать – но одновременно он оставался довольно легким. Хорошая эльфийская магия.
Телефон зазвонил снова. Каетан поднял трубку.
– Слушаю?
– Где ты? – спросила Александра.
– В квартире.
– Можешь прийти за мной?
– Увы, не сейчас.
– Можешь прийти за мной? – повторила она, словно бы не услышав его ответа. А потом начала плакать.
– Что случилось?
– Я очень, очень хотела бы, чтобы ты пришел…
– Что случилось?! – повторил он громче. – Нашли Альберта?
– Не-е-ет, – сумела она еще простонать и снова зарыдала.
Он посмотрел на часы. Должен был уже выходить.
– Аля, я не могу сейчас разговаривать. То есть, – он заколебался и заговорил громче, – не могу разговаривать долго. Прошу, успокойся! Скажи мне, что случилось!
Она отреагировала на его крик. Может, это ее отрезвило. А может – и он почувствовал неприятное тепло от этой мысли, – в ней проснулся старый инстинкт, страх маленького, одинокого ребенка, который прячется от чужаков. Когда они кричат – слушай, а не то будешь наказан.
– Да, – сказала она, помолчав секунду-другую, уже спокойным голосом.
– Аля, я бы охотно с тобой встретился, но не могу. Я как раз получил вызов в штаб, – соврал он. – Выхожу из дома.
– Понимаю, да, до свиданья… – сказала она, но не положила трубку.
– Аля, что случилось?
– Да… Да… – Похоже, это слово казалось ей наиболее соответствующим. Соглашайся, подтверждай, кивай. Может, ты что-то получишь. Может, избежишь наказания. Может, будет не так больно. Он знал это и из своего детства.
Он снова посмотрел на часы.
– Аля, у меня пять минут. Я хочу, чтобы ты мне сказала, что случилось. Потом мне придется выйти. Но как только я вернусь, я приду к тебе. Ты понимаешь?
– Да. – Он слышал ее дыхание. – Они снова это сделали. Намалевали мне на двери надпись.
– Какую надпись?
– Ту же, что и когда-то. «Сука». Короткая, правда? Четыре буквы. В ней только четыре буквы. Она – на двери. Красной краской.
– Ты заявила в полицию?
– Каетан, я только что ее увидела и… позвонила тебе.
– Ты очень правильно сделала, Аля. Но теперь иди в полицию. Не смывай надпись. Иди в полицию. Ты поняла?
– Я поняла, – подтвердила она, но без убежденности. – Когда ты вернешься?
– Не могу сказать, но через несколько дней.
– Ты идешь в степь?
– Не могу тебе этого сказать.
– Ты идешь в степь. – На этот раз она не спрашивала, а утверждала. – Возьми меня с собой.
Теперь уже он не сумел ответить сразу.
– Аля, ты знаешь, что я не могу с тобой об этом даже разговаривать.
– Я знаю степь, я пригожусь. Теперь мне уже некого ждать, я могу туда вернуться.
– Ты должна ждать мужа, Аля.
– Я найду его там.
– Нет. Ты его не найдешь. Его найдет армия, или он вернется сам. Ты просто жди его.
– Одна. Я снова одна.
– Аля, я должен заканчивать разговор. Помнишь, что тебе нужно сделать?
– Да.
– Аля, я дам тебе знать, как только смогу. Я приду к тебе. Ты мне веришь?
На этот раз ответ тоже раздался не сразу.
– Верю.
– До свиданья, Аля. Ты должна пойти в полицию и заявить о преследовании.
– Пойду, Каетан, пойду, – сказала она тихо, а потом добавила что-то, чего он не хотел бы, пожалуй, услышать: – А ты возвращайся. Возвращайся ко мне!
Она повесила трубку, а географ миг стоял с трубкой в руке, загипнотизированный низким, механическим гудком, отмерявшим разорванное сообщение.
В казармы он опоздал всего лишь на пару минут. Это не было проблемой, поскольку выход сдвинулся почти на час. Он бы успел ее проведать, если бы знал об этом.
11
Каетан надеялся, что на исходную точку его перевезут Транссибом, как и остальную часть группы. Но Шернявский пояснил, что это невозможно. Семьдесят километров путей – это копье свободного мира, воткнутое в тушу Тумана, самая насыщенная магией территория к востоку от Буга. Мощная нанокадабровая технология пронизывала сами рельсы и километровый пояс земли вдоль них. Она двигала колеса эшелонов, ускоряла рост защитных берез, пульсировала даже в словах работавших там инженеров. Каетан с Ключом Перехода и Клыком, со шрамами от ран, нанесенных Черными, с мантрами, которые он бесконечно произносил в подсознании, привел бы к сбоям, которые могли оказаться опасными и для него самого, и для Транссиба.
Потому он не увидел собственными глазами две серебристые ленты рельсов – из стали и мифрила, вручную откованных эльфами. Шпал, покрытых волшебными рисунками так, чтобы специальные декодеры на осях вагонных колес считывали их по одному, когда поезд двигался со скоростью в несколько километров в час – и иначе, когда скорость увеличивалась, обеспечивая необходимую на данный момент защиту. Насыпи из миллионов камней – на каждом были вырезаны имя и фамилия человека, жившего до Затмения: американцев, европейцев, австралийцев, иранцев, филиппинцев, японцев. Несколько суперкомпьютеров в Польше и в Штатах все время занимались считыванием старых интернет-источников в поисках новых данных такого рода.
Он не увидел радужных туннелей, встающих над рельсами. Разорванных и клубящихся стен Тумана, который наползал сверху, желая поглотить Транссиб, покрыть его своей краснотой, погрузить в ржавые клубы. Не встретил солдат, железнодорожников и первых поселенцев, которые постоянно жили вдоль железной дороги – как двухмерные существа, которых описывают в учебниках по геометрии, что на практике могут перемещаться исключительно в одной плоскости, вдоль рельсов. Не мог подивиться мощному мосту над пересохшим Днепром, конструкции более нанокадабровой, чем материальной, который в полной мере материализовался только перед приближающимся поездом, в результате магической активности машиниста и экипажа кочегаров.
Каетан не противостоял ни одному из привоев – отростков псевдотайги, многомерного корневища, что выгрызало из-под земли железнодорожную насыпь, а порой выходящего на поверхность и перелицовывающего людей наизнанку – а иногда и на большее число сторон. Не узнал он и рыцарей из ордена неогуситов, исключительно из потомков чешских солдат, что сражались в Сибири в начале двадцатого века и которые принесли клятвы Транссибу. Не останавливался под семафордитами – расставленными на ключевых местах трассы ажурными башнями почти полукилометровой высоты, которые замеряли агрессивность Тумана. Семафордиты передавали информацию вдоль путей, посылая в небо снопы разноцветных фейерверков, что складывались в узоры, которые были в силах понять лишь немногие, сильно измененные магией люди. Некоторые утверждали, что на самом деле те были живыми существами, доставленными на Землю эльфами из чужого Плана, который некогда уже сталкивался с Туманом, и что башни эти – разумные существа.
