– Всё очень просто: эти двое действительно похожи, как братья.
– Неужели? А при дворе все утверждают, что д’Артаньян – вылитый отец.
– Ну разумеется, я не стану оспаривать очевидного. Речь не о внешнем сходстве, которого между ними и быть не может. Я говорю о характере, воспитании, манерах, наконец. В этом наш мушкетёр – живое воплощение Рауля де Бражелона.
– Так-так…
– Это совершенно точно, милая Кристина, ибо то же самое подметила особа, ближе других знавшая злосчастного виконта.
– Луиза де Лавальер, верно?
– На место которой тебя и взяли, – грустно кивнула Монтале, – надеюсь, эта вакансия не навлечёт на тебя несчастья и не коснётся судьбы господина д’Артаньяна так, как участи Рауля.
– Расскажи мне об этом, – тихо попросила мадемуазель де Бальвур.
– О нет, только не я, – покачала головой Монтале, – мне это будет слишком тяжело.
– Кто же, если не ты? – искренне изумилась Кристина.
– Кто же, как не сам господин д’Артаньян? – вопросом на вопрос ответила фрейлина герцогини Орлеанской.
– Ну пожалуйста, Ора…
– Кстати, вот и он сам, – громко сказала Монтале, заставив подругу обернуться.
В самом деле, к ним лёгкой, ему одному присущей поступью направлялся новоиспечённый кавалер ордена Святого Людовика, непринуждённо беседуя с сержантом гвардии.
– О, какое совпадение, – весело заметила Ора, вместе с Кристиной отвечая реверансом на приветствия молодых людей. – Как поживаете, муженёк?
– Скучаю по своей несравненной жёнушке, – последовал незамедлительный ответ Маликорна.
– Видимо, вы ждёте, будто я поверю вам, господин де Маликорн, – нарочито отстранённо проронила Монтале, не в силах всё же скрыть озорного блеска в глазах.
– Но это чистая правда, и буквально только что я имел честь сообщить об этом графу, – с не менее напускным возмущением отозвался Маликорн.
– Святая истина, госпожа де Маликорн, – поклонился д’Артаньян, бросая попутно обожающий взгляд на Кристину, которую не могла не позабавить перепалка, затеянная Монтале.
– Разве могу я усомниться в вашей искренности, господа, – с выражением Кассандры воздела руки молодая женщина. – Однако мы при «женском дворе» давно уже смирились с тем, что за пределами прекрасной Франции у всех вас, доблестных её защитников, одна жена, общая для солдат и маршалов – война!
Д’Артаньян и Маликорн весело переглянулись, затем мушкетёр, обращаясь к застывшей в трагикомичной позе фрейлине принцессы, произнёс:
– Моя обязанность, как старшего по званию, довести до вашего сведения, сударыня, что с этой своенравной особой господин де Маликорн изменяет вам куда как более страстно, нежели большинство других обласканных ею. Об этом странном адюльтере, доложу я вам, неоднократно упоминалось уже и в штабе.
– Ого! Это, без сомнения, несколько смягчает вашу вину, дорогой, – улыбнулась Монтале, – если изменять, так изменять с душой. Благодарю вас, господин лейтенант.
– Всегда к вашим услугам, сударыня, – галантно отозвался д’Артаньян.
– Во всяком случае, – напыщенно возвестил Маликорн, вторично склоняясь к руке жены, – у меня лично есть одна лишь законная супруга, а та, с которой повенчал меня король во имя Марса, Минервы и воинственного духа, навсегда останется лишь любовницей.
– Надеюсь, вы, как и каждый честный француз, довольствуетесь одной любовницей, мой отважный волокита?
– Можете на это рассчитывать, дорогая! – твёрдо ответил Маликорн.
– Не думайте, что я высказала вам всё что хотела! – насмешливо и вместе с тем игриво погрозила ему пальчиком Ора.
– Я об этом и мечтать не смел, – покорно уронил голову Маликорн.
– Однако давайте продолжим наши семейные распри в другом месте – там, где они не сумеют расстроить господина д’Артаньяна и мадемуазель де Бальвур.
– Это то, что я и сам хотел вам предложить, – с облегчением выдохнул Маликорн, устремляясь с женой из уютной ниши, в которой и происходила описанная беседа.
Оставшись вдвоём, д’Артаньян и Кристина какое-то время молчали, не отрывая сияющих глаз друг от друга. Затем, словно медленно пробудившись ото сна, юноша молвил:
– Мы ведь не виделись уже довольно давно, Кристина.
– Два дня, Пьер, – с лёгкой улыбкой ответила девушка.
– Видимо, ещё ничего в своей жизни я не ждал так, как встречи с вами, если два дня показались мне вечностью, – с подкупающей простотой произнёс гасконец.
– А мне нет, – весело заявила красавица.
– О, я и рассчитывать не смел… – быстро сказал лейтенант королевских мушкетёров, ощутив всё же укол обиды в сердце.
– Всё потому, что я знаю верный способ, – важно закивала Кристина, вознаградив д’Артаньяна восторженным взором.
– И вы, верно, будете так добры, что поделитесь им, – заражаясь её весёлостью, тонко улыбнулся д’Артаньян.
– Всем, чего вы пожелаете, – согласилась девушка.
– Я жду, – кивнул мушкетёр.
– Это просто: нужно только считать минуты до следующей встречи, – почти шёпотом сказала Кристина, вскидывая на отважного воина два бездонных лазурных озера своих очей.
Дав ему время на то, чтобы он утонул в них, она заключила:
– Разлука бьёт отбой и отступает – это способ проверенный, Пьер.
В ответ юноша порывисто прильнул к белоснежным рукам, потеряв голову от любовного восторга…
Когда несколько поутих вихрь взаимных признаний и клятв, мадемуазель де Бальвур, нежно глядя на д’Артаньяна, промолвила:
– Наверное, Ора была права.
– В чём? – поинтересовался юноша.
– В твоём сходстве с ним.
– С кем? – ревниво вскинулся мушкетёр.
– Тише. С Раулем де Бражелоном.
– Но при чём тут виконт де Бражелон? – недоумевал д’Артаньян.
– Не имеет значения. Но ты расскажешь мне его историю, Пьер? – попросила девушка.
– Не вижу причин таить от тебя то, что знает добрая половина двора, – нахмурился молодой человек.
– Нет, не то, что знают все, а то, что знаешь ты, – многозначительно поправила его Кристина.
Посмотрев на неё долгим взглядом, д’Артаньян кивнул:
– Будь по-твоему, милая Кристина…
LII. Засада
Немногим более часа потребовалось д’Артаньяну для того, чтобы поведать Кристине де Бальвур, заворожённо внимавшей рассказу о событиях, описанных в третьей части нашего повествования, печальную историю сына Атоса.
– …а хрупкую ветвь кипариса, выросшего на могиле погибшего рыцаря, сломала рука очередной фаворитки, – бесстрастно закончил молодой гасконец, устремив пристальный взор на бледную девушку.
