– И кто же?
– Мой французский брат.
– И вы, государь, рассчитываете, что я поверю в это? – насмешливо спросила Нелль.
– Собственно говоря, почему бы и нет, раз это чистая правда?
– Вы хотите обмануть бедную девушку, и это очень плохо, государь, – пальчиком погрозила ему актриса.
– Объяснись, Нелль, – потребовал Карл II.
– Сейчас. Ваше величество обескураживают вести из Франции лишь потому, что подчас заставляют вступать в противоречие…
– С Людовиком, – закончил за неё король, – ну разумеется.
– Нет, не с самим Людовиком Четырнадцатым, а с его шпионкой – мадам Каруэль!
– Прошу тебя, Нелль…
– Но это так, даже если я перестану говорить, государь. Вы не любите спорить вообще, а споры с плаксой Портсмут для вашего величества – сущее наказание. Что, не права я?
– Всё-то ты знаешь.
– А что мне остаётся, сидючи тут дни напролёт в ожидании вас?
– Полно…
– Нет, правда, вы не каждый день удостаиваете меня посещением, и я с ужасом думаю о том, что сталось бы со мной, не будь у меня бастарда.
– Перестань его так называть, Нелль! – строго сказал король.
– Да ладно вам, – отмахнулась мисс Гуин. – Придумаете, как мне его называть, тогда и скажете. Так что там приключилось с бедняжкой Францией?
– А тебе правда интересно?
– А ты как думал? Коли это касается мадам Каруэль, так давай выкладывай.
– Тогда слушай, – вздохнул король.
И за несколько минут он в общих чертах обрисовал Нелль и политическую ситуацию в Европе, и вытекающие из этого доводы Людовика. Умолчал он лишь о собственной позиции и о просьбах Луизы, чтобы быть уверенным в беспристрастности Нелль. Но первые же слова фаворитки убедили его в бессмысленности такого рода опасений.
– Нипочём не соглашайся! – отрезала Нелль.
– Почему? – полюбопытствовал король. – Ты говоришь это не затем только, чтобы насолить Луизе?
– Глупости! Я ведь даю тебе совет, а значит – таково моё мнение.
– Так объясни его, милая, прошу тебя об этом.
– Этот скользкий тип…
– Ты о Людовике? – со смехом уточнил Карл.
– О нём, о твоём паршивом французском родиче.
– Ну-ну, продолжай.
– Мало того, что этот негодник нарушает данное им слово, так ещё и подставляет под удар собственную жену. Бедняжка! Все знают, как он к ней относится: твоя же Портсмут разболтала это всему Лондону. Значит, как повеселиться, он волочится за фрейлинами, всякими Лавальер и Монтеспан, а чуть запахло вкусными провинциями, сразу вспомнил, что женат на испанке. И что получается: в глазах людей она будет жадной и вероломной королевой, а он – добрым, любящим мужем, который ни в чём не может отказать истеричной жене, так, что ли?
– Ну, так никто не подумает, – расхохотался Карл. – Это уж точно никому в голову не придёт!
– Глупо вы поступили, ваше королевское величество, ещё тогда, когда обидели голландцев, пойдя на поводу у братца и этой католической девки. Но сейчас-то… о, сейчас, умоляю вас, будьте умнее, государь! Ваш Луи со своими замашками плохо кончит, а я не хочу, чтобы с вами случилось то же, что и с ним.
– А почему ты не хочешь этого? – ласково спросил Карл.
– Ради Англии, ради вас и ради…
– Ради себя? – нежно заключил король.
– Нет, ради бастарда.
– Накажи меня бог, мне это надоело, Нелль. Не называй его бастардом!
– Как же мне его называть? – надув губки, наивно спросила Нелль.
– Боже милосердный! Да как угодно, хотя бы…
– Хотя бы?
– Ну, я не знаю, например…
– Например? – настаивала мисс Гуин.
– А-а, называй его герцогом Альбанским, – махнул рукой Карл II.
– Наконец-то… – прошептала Нелль, смахивая слезу. – Благодарю вас, государь; благодарю от имени его светлости.
– Ты довольна? – осведомился король, страстно привлекая её к себе.
– Нет, я счастлива, – тихо засмеялась Нелль, пряча лицо на груди возлюбленного.
– Так твой совет будет?.. – напомнил Карл, проводя ладонью по волосам девушки.
– Ни в коем случае! – воскликнула Нелль. – Пусть французский король сам обделывает свои грязные делишки у себя на материке – англичанам там делать нечего!
– Я так ему и передам, не волнуйся, – улыбнулся король. – А теперь…
– Что, Карл?
– Давай-ка пойдём и ещё раз вместе поглядим на кроху.
– Ваше величество ошиблись, – горделиво выпрямилась фаворитка, – мы идём смотреть на герцога.
XLV. Мирные советы военного совета
Предложение Людовика XIV, озвученное английским королём на совместном заседании министерства «Кабаль» и военного совета, срочно созванных на следующий день после прибытия д’Артаньяна в Виндзор, вызвало довольно противоречивые эмоции среди сановников. Впрочем, маятник их устремлений не качнулся далее сожаления о том, что Англия на сей раз, пожалуй, не сумеет помочь французам. Во всяком случае, лорд Ашлей и маршалы выразили на редкость единодушный протест против войны с Испанией. Слово взял Норфолк:
– Со дня смерти Филиппа Четвёртого, государь, прошло уже столько времени, что разжигание войны за его наследство выглядит весьма и весьма странно. К тому же Франция успела прибегнуть уже после неё к помощи Испании в борьбе со штатгальтером.
– К нейтралитету, Норфолк, только к нейтралитету, – мягко поправил его Карл II.
– Правда, ваше величество, я ошибся, – поклонился лорд.
– Продолжайте, граф.
– С позволения вашего величества я буду краток. Как дворянин, я порицаю нарушение статей Пиренейского мира и недавнего конкордата между Версалем и Эскориалом; как адмирал английского флота – заявляю, что в настоящее время мы не способны усилить наши карибские эскадры так, чтобы безоглядно ввязываться в противостояние двух морских держав.
Одобрительный ропот указал королю на то, что Норфолк с присущей ему твёрдостью сумел выразить настроение большинства.
– Итак, ваше суждение? – спросил Карл.
– Англия должна сохранять строгий нейтралитет в том случае, если война всё же разразится, – с достоинством произнёс адмирал.
– Благодарю вас. Герцог, – обратился король к Бекингэму, – вы дольше других знакомы с посланием моего кузена и имели больше возможностей осмыслить его. Скажите что-нибудь.
– Государь, – начал Бекингэм, по лицу которого было заметно, что он провёл бессонную ночь, – я хотел бы прежде всего присоединиться к аргументам, высказанным графом.
