— Бен любезно помог мне сбежать, — пояснила Сэм. — Сил больше не было находиться среди этих людей.
— У меня тоже, — сказала Чарли, хотя она бы предпочла дальше болтать с зэками, чем участвовать в этой дурацкой попытке сводничества, которую, судя по всему, затеяла Сэм.
Чарли неловко попыталась уместиться между Беном и Сэм рядом с рычагом переключения передач, торчащим из возвышения на полу. Она начала приподнимать платье, чтобы оседлать его, но не стала, поскольку позавчера вечером Бен четко дал понять, что не хочет, чтобы она засовывала его рычаг себе между ног.
— У тебя все нормально? — спросил Бен.
— Конечно. — Чарли в конце концов уселась боком, колени вместе, бедра под углом, как Бонни Блу Батлер на пони перед падением.
Сэм закрыла скрипучую дверь на ржавых петлях.
— Этот жуткий звук можно было бы убрать аэрозольной смазкой.
— Я пробовал «Вэ-Дэ-Сорок», — сказал Бен.
— Это растворитель, а не смазка. — Она обернулась к Чарли. — Я подумала, что мы можем все вместе поехать в фермерский дом.
Чарли сначала подумала, что ослышалась. Ей трудно было представить причину, по которой сестра захотела бы провести и пару секунд в этом отвратительном месте. Накануне отъезда в Стэнфорд Сэм пошутила — и это было даже в чем-то смешно — о том, как наиболее эффективно сжечь его дотла.
Бен включил первую передачу. Развернулся вокруг припаркованных машин. БМВ. «Ауди». «Мерседесы». Хорошо бы никто из скорбящих по Расти не угнал одну из них, подумала Чарли.
— Черт, — буркнул Бен.
На разделительной полосе у выезда стояли две полицейские машины. Чарли узнала Иону Викери, Грега Бреннера и почти всех остальных копов, которые были в школе. Они приехали для сопровождения похоронной процессии и в ожидании курили у своих машин.
Они тоже узнали Чарли.
Иона сложил пальцы в колечки и приложил к глазам. Остальные тоже изобразили енотов, высмеивая синяки Чарли и хихикая, как гиены.
— Мудачье. — Бен, покрутив рукоятку, опустил стекло.
— Милый. — Чарли испугалась.
Он высунулся из окна, потрясая кулаком.
— Хуесосы!
— Бен! — Чарли попыталась затащить его обратно. Он почти орал. Что случилось с ее флегматичным мужем? — Бен, зачем…
— На хер пошли, уроды! — Бен показал им оба средних пальца. — Ублюдки.
Копы перестали смеяться. Они таращили глаза на Бена, пока пикап выезжал на шоссе.
— Ты с ума сошел? — Чарли возмутилась. Все привыкли, что из них двоих психованной считается она. — Они могли надрать тебе задницу.
— Пускай.
— Пускай они тебя убьют? — спросила Чарли. — О господи, Бен. Они же опасны. Как звери. С выкидными ножами.
— Какими выкидными ножами? — усомнилась Сэм. — Они же запрещены.
Чарли сдержалась и не зарычала в ответ.
Бен закрыл окно.
— Меня тошнит от этого проклятого города. — Он дернул рычаг на третью, потом на четвертую и погнал по шоссе.
Чарли уставилась на пустую дорогу перед собой.
Раньше его никогда не тошнило от этого города.
— Ну что ж. — Сэм откашлялась. — Мне нравится жить в Нью-Йорке. Культура. Искусство. Рестораны.
— Я не смогу жить в северных штатах, — ответил Бен, будто бы раздумывая. — Может, Атланта.
— Я уверена, что в Управлении государственных защитников тебя с руками оторвут, — сказала Сэм.
Чарли удивленно посмотрела на сестру, одними губами спрашивая: «Какого хрена?»
Сэм с невозмутимым видом пожала плечами.
Бен ослабил галстук. Расстегнул воротник рубашки.
— Я достаточно послужил во имя всеобщего блага. Хочу перейти на темную сторону.
Чарли почувствовала, что у нее взрывается мозг.
— Что?
— Я уже давно об этом задумывался, — признался Бен. — Я устал быть бедным госслужащим. Я хочу подзаработать. Хочу купить катер.
Чарли сжала губы, точно так же, как когда Ленор сказала, что уезжает во Флориду. Бен легко относился ко многим вопросам, но Чарли знала, что если он что-то решил, то вряд ли отступится. Очевидно, он уже решил сменить карьеру. Возможно, он уже решил уехать. В нем что-то изменилось. Он заметно расслабился и пребывал чуть ли не в эйфории, будто сбросил с плеч тяжелый груз.
Чарли заключила, что она и есть этот груз.
— Мы работаем с несколькими фирмами в Атланте по уголовным делам. Я, естественно, могу написать несколько рекомендательных писем, — предложила Сэм.
Чарли снова удивленно уставилась на сестру.
— Спасибо. Я все разузнаю и сообщу тебе. — Бен развязал галстук и сдернул его. Ткань галстука с присвистом проскользила под воротником. Бен швырнул его за спинку сиденья. — На видео из больницы Келли созналась.
— О господи! — Чарли вскрикнула так, что стекла зазвенели. — Бен, ты не можешь нам это говорить.
— У тебя по-прежнему есть право не давать против меня показания, как у супруги, а у нее… — Он засмеялся. — Черт, Сэм, ты заставила Кена обосраться от страха. Я прямо слышал, как из него дерьмо полилось, когда ты начала перебрасываться репликами с судьей.
Чарли взяла его за руку.
— Что с тобой? Тебя могут уволить за…
— Я уволился вчера вечером.
Рука Чарли упала.
— Что касается видео… — начала Сэм.
— Черт, — прошептала Чарли.
— Что ты думаешь? — спросила Сэм. — Она виновна?
— Нет никаких сомнений, что она виновна. Экспертиза все подтверждает. Следы пороха обнаружили у нее на руке, на рукаве, вокруг воротника и правой груди, в точности там, где можно было ожидать. — Бен прикусил кончик языка. Хотя бы в глубине души он понимал, что поступает неправильно с точки зрения профессиональной этики. — Мне не нравится способ, которым они заставили ее это признать. Мне многие их способы не нравятся.
— Келли можно уговорить на что угодно, — заметила Сэм.
Бен кивнул.
— Они не зачитали ей «правило Миранды». Даже если бы и зачитали, неизвестно, понимает ли она, что значит «хранить молчание».
— Я думаю, она беременна.
Чарли ошалело повернулась к ней.
— Почему ты так считаешь?
Сэм покачала головой. Она продолжала говорить с Беном.
— Ты знаешь, куда делся пистолет?
— Нет. А ты?
— Я знаю, — сказала Сэм. — Келли говорила, знает ли она погибших?
У Бена и на это нашелся ответ:
— Она в курсе, что Люси Александер была дочерью Фрэнка Александера, но мне кажется, она узнала это уже постфактум.
