Врачи Антона сказали, что это судьба и, возможно, сигары, но Сэм считала, что его убили вина с высоким содержанием танинов.
Рак пищевода.
Меньше двух процентов всех раковых заболеваний относятся к этому типу.
Танин, натуральное дубильное вещество, служит некоторым растениям защитой от насекомых и хищников. Это химическое соединение содержится во многих фруктах, ягодах и бобовых. У танинов есть несколько практических применений. Растительные и синтетические танины применяются в кожевенной промышленности. В фармацевтике соли дубильных кислот используют в производстве антигистаминных и противокашлевых препаратов.
В красном вине танин служит структурным компонентом, будучи продуктом реакции от соприкосновения кожицы винограда с косточками. Считается, что вина с высоким содержанием танинов хранятся лучше вин с низким содержанием танинов, то есть чем более зрелое вино, тем дороже бутылка и тем выше концентрация танинов.
Танин также содержится в чае, но его вяжущие свойства могут быть нейтрализованы молочными белками.
По убеждению Сэм, белки вместе с танинами были виноваты в болезни Антона: в частности, гистатины — белки, содержащиеся в слюне и выделяемые железами в задней части языка. Они обладают антимикробными и антигрибковыми свойствами, а также играют ключевую роль в заживлении ран.
Возможно, эта функция имеет жизненно важное значение.
В конце концов, рак — это результат аномального роста клеток. Если гистатины не защищают и не заживляют ткани, выстилающие пищевод, то может измениться ДНК клеток и начаться их неконтролируемый рост.
Известно, что танины подавляют выработку гистатинов во рту.
Каждый тост, который поднимал Антон, каждое его salut
[9] способствовало росту злокачественных клеток в тканях, выстилавших его пищевод, распространению их в его лимфоузлы и, наконец, во внутренние органы.
По крайней мере такова была версия Сэм. Долгих два года наблюдая угасание своего прекрасного жизнелюбивого мужа, она держалась за то, что казалось разумным объяснением: причина А привела к результату Б. У Антона не обнаружили ВПЧ — вирус, ответственный за примерно семьдесят процентов случаев раковых заболеваний головы и шеи. Курил он редко. Он не был алкоголиком. У его ближайших родственников не было случаев онкологии. Ergo
[10], танины.
Допустить, что в его болезни сыграл роль случай, что молния ударила в Сэм не два, а три раза, было за пределом ее интеллектуальных и эмоциональных возможностей.
Фоско уткнул голову в локоть Сэм. Это был кот Антона. Возможно, у него выработался условный рефлекс на запах вина, как у собаки Павлова. Сэм мягко отстранила его, сдвинувшись на край дивана. Налила бокал вина, который не выпьет, за своего мужа, которого никогда больше не увидит.
Потом она сделала то, чего избегала с трех часов дня.
Она включила телевизор.
Женщина, которая осталась в памяти Сэм как мисс Хеллер, стояла у входа в Больницу округа Дикерсон. Вид у нее, естественно, был совершенно безутешный. Длинные блондинисто-серые волосы растрепались, и пряди колыхались на ветру. Глаза покраснели. Тонкая линия губ была почти бесцветной.
— Если мы казним еще одну девочку, это не отменит сегодняшней трагедии. — Она остановилась. Сжала губы. Было слышно, как щелкают фотокамеры, покашливают репортеры. Голос ее звучал уверенно. — Я молюсь за семью Александер. Я молюсь за душу моего мужа. За мое собственное спасение. — Она снова сжала губы. В ее глазах блеснули слезы. — Но также я молюсь и за семью Уилсонов. Потому что сегодня они страдают так же, как и все мы. — Она смотрела прямо в камеру, расправив плечи. — Я прощаю Келли Уилсон. Я прощаю ей эту ужасную трагедию. Как сказано в Евангелии от Матфея: «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный».
Женщина повернулась спиной и ушла обратно в больницу. Охранники закрыли двери, не давая репортерам пойти за ней.
Сэм шумно выдохнула воздух, который держала глубоко в груди.
На экране появился ведущий. Он сидел за столом с группой самопровозглашенных экспертов. Их слова проносились над Сэм, когда она усаживала Фоско себе на колени.
Один британский друг говорил ей, что Англия лишилась своих поджатых губ в день смерти принцессы Дианы. Вся их культура сарказма вместо эмоций в одночасье превратилась в рыдающее месиво. Тот друг называл этот феномен еще одним нежелательным этапом американизации — «британцы вечно жалуются на Америку, при этом жадно поглощая американские товары и культуру» — и говорил, что публичные скорбные излияния по поводу смерти Дианы навсегда изменили то, как его соотечественники считают приемлемым реагировать на трагедии.
Возможно, его теория была в чем-то верной, даже в части возложения вины на Америку, но Сэм считала, что худший результат этих, судя по всему, бесконечных национальных трагедий — это то, что сложилась некая формула их проживания. Взрывы на Бостонском марафоне. Сан-Бернардино. Ночной клуб «Пульс».
Люди негодовали. Люди приклеивались к телевизорам, к веб-сайтам, к лентам «Фейсбука». Они много говорили о своей скорби, ужасе, ярости, боли. Они требовали перемен. Они собирали деньги. Они умоляли действовать.
А потом они возвращались к своим жизням до следующего громкого события.
Сэм снова посмотрела на экран. Ведущий новостей говорил:
— Сейчас мы покажем видео, которое уже демонстрировали. Для тех, кто только что к нам присоединился, повторю, что это реконструкция событий, произошедших сегодня утром в Пайквилле, городе примерно в двух часах езды к северу от Атланты.
Сэм смотрела, как неказистые персонажи неловко движутся по экрану: это больше похоже на симуляцию, чем на реконструкцию.
Ведущий начал комментировать:
— Примерно в шесть пятьдесят пять утра сегодняшнего дня, предполагаемая стрелявшая, Келли Рене Уилсон, вошла в коридор.
Сэм смотрела, как фигура передвинулась к середине коридора.
Открылась дверь. Пожилая женщина уклонилась от двух выпущенных пуль. Сэм закрыла глаза, но продолжила слушать.
Пуля попала в мистера Пинкмана. Пуля попала в Люси Александер. Еще две фигуры входят в кадр. Ни одна из них не названа по имени. Мужчина и женщина. Женщина бежит к Люси Александер. Мужчина пытается выхватить оружие у Келли Уилсон. Сэм открыла глаза. На лбу у нее выступил пот. Она заметила, что сжимала кулаки так сильно, что на ладонях полумесяцами остались следы от ногтей.
Зазвонил мобильный. Он лежал на кухне. В ее сумочке.
Сэм не двинулась с места. Она смотрела телевизор.
Ведущий разговаривал с лысым мужчиной в галстуке-бабочке, указывавшем на его вероятную принадлежность к профессии психиатра.
