Похоже, копов это удивило не меньше, чем Сэм. Они замерли еще на несколько секунд, а потом оба медленно опустили оружие. Они говорили друг с другом. Мужчина с дробовиком отстегнул с плеча рацию. Второй обернулся в коридор, посмотрел на Чарли и повернулся назад.
Он протянул руку Мейсону.
Мейсон встал. Второй коп подошел к Келли Уилсон.
Неожиданно девушка появилась в кадре: лицом вниз, на спине колено одного из копов. Ее протащили по полу, как мешок.
Сэм искала глазами орудие убийства. В руках у Келли нет, где-либо при ней тоже нет. На полу рядом — тоже.
Не было его и в руках копа, который держал ее коленом. Мейсон Гекльби стоял рядом с пустыми руками и говорил с тем копом, у которого был дробовик. От крови рукав его рубашки почернел. Он разговаривал с таким видом, будто обсуждал незабитый гол на футбольном матче.
Сэм осмотрела пол под их ногами. Ничего.
Никаких выломанных шкафчиков.
Ни один из копов не заткнул револьвер за пояс.
Никто из них не пнул его по полу.
Никто не протянул руку, чтобы спрятать его за потолочной панелью.
Сэм перевела внимание на Чарли. У нее в руках тоже ничего не было. Она все еще сидела, скрестив ноги на полу, все еще в ступоре. Она не смотрела на мужчин. Сэм заметила, что щека у нее измазана кровью. Видимо, она трогала лицо.
Нос у нее еще не сломан. Синяков вокруг глаз нет.
Чарли, похоже, не заметила группу копов, устремившуюся по коридору. Они держали оружие наготове. Расстегнутые бронежилеты шлепали по телу.
Монитор почернел.
Сэм смотрела на пустой экран еще несколько секунд, хотя смотреть было уже не на что.
Ленор тяжело вздохнула.
Сэм задала единственный важный вопрос:
— Что с Чарли такое?
Ленор поджала губы.
— Когда-то я знала про нее абсолютно все.
— А теперь?
— За последние несколько лет многое изменилось.
У Расти были инфаркты. Может быть, на Чарли так подействовала неожиданная перспектива смерти Расти? Это очень похоже на нее — прятать свой страх или искать саморазрушительные способы отвлечься. Например, переспать с Мейсоном Гекльби. Или отстраниться от Бена.
— Тебе надо поесть, — сказала Ленор. — Приготовлю тебе сэндвич.
— Спасибо, я не голодна, — ответила Сэм. — Мне надо где-то посидеть, сделать записи для папы.
— Посиди у него в кабинете. — Ленор достала из сумки ключ. Положила на стол и подвинула его к Сэм. — Я пока сделаю расшифровку видео, чтобы мы ничего не упустили. Также я хочу пересмотреть ту реконструкцию, которую показывали по телевизору. Не знаю, кто им сливает информацию по последовательности событий, особенно по выстрелам, но, судя по этому видео, они ошибаются.
— На суде Коин дал понять, что есть аудио, — заметила Сэм.
— Он не стал поправлять Лаймана, — уточнила Ленор. — Я думаю, был какой-то альтернативный источник. Школа с трудом платит по счетам за электричество. Этим камерам сто лет. Они бы не стали разоряться, чтобы оборудовать их функцией звукозаписи.
— Бесполезная затея, учитывая, сколько обычно в этом коридоре детей. Было бы нереально вычленить конкретный голос в этом гвалте. Может, чей-то мобильный телефон?
— Может быть. — Пожав плечами, Ленор повернулась к компьютеру. — Расти это выяснит.
Сэм посмотрела на ключ на столе Ленор. Меньше всего ей хотелось сидеть в кабинете у Расти. Расти захламлял все вокруг еще до того, как об этом стали делать телешоу. Она подумала, что в фермерском доме наверняка до сих пор стоят неоткрытыми коробки, принесенные Гаммой из секонд-хенда.
Гамма.
Чарли говорила, что на столе у Расти стоит фото Гаммы — то самое фото.
Сэм дошла до кабинета отца. Дверь открылась только наполовину, уперевшись в кучу хлама. Помещение было просторное, но из-за количества вещей казалось меньше. Коробки, бумаги и папки громоздились почти на всех поверхностях. Только узкая тропинка к столу указывала на то, что этим кабинетом вообще кто-то пользуется. От спертого воздуха Сэм закашлялась. Она потянулась включить свет, но передумала. Головная боль от того, что пришлось снимать очки в суде, только-только начала стихать.
Сэм оставила трость у двери. Аккуратно прошла к столу Расти, представив себе, что прогулка по закоулкам отцовского ума была бы столь же непростой. Совершенно непонятно, как он умудряется здесь работать. Она включила настольную лампу. Отдернула шторы, закрывающие грязное зарешеченное окно. Сэм предположила, что пустая поверхность со стопкой бланков для показаний служит ему письменным столом. Компьютера здесь не было. На современность указывали только радиочасы, которые Гамма подарила ему, когда Сэм была еще ребенком.
Стол был орехового дерева, с широкой столешницей, покрытой, как Сэм вспомнила, зеленой кожей. Возможно, она сохранилась в первозданном виде под кучами мусора. Она проверила устойчивость кресла Расти. Сиденье кренилось набок, повторяя излюбленную позу хозяина. Когда Сэм представляла отца сидящим в кресле, он всегда опирался на правый локоть, держа в пальцах сигарету.
Сэм опустилась в шаткое кресло. Регулятор высоты громко скрипнул, а ведь это так легко было устранить. Достаточно обычного спрея-смазки. Подлокотники можно закрепить, намазав на винты резьбовой фиксатор. Замена прокладок на колесиках решит проблему неустойчивости. Либо этот дурак может просто зайти в интернет и заказать на «Амазоне» новое кресло.
Сэм стала искать то самое фото Гаммы, отодвигая бумаги и стопки показаний. Ей хотелось скинуть все это барахло на пол, но она была уверена, что у Расти в этом безумии есть свой порядок. Не то чтобы Сэм когда-либо доводила свой стол до такого состояния, но она сама убила бы любого, кто посмел бы прикоснуться к ее вещам.
Сэм осмотрела завал на широкой тумбе: там нашлась пачка новых блокнотов с желтыми отрывными листами. Она вскрыла упаковку и достала один. Взяла свои записи из сумочки. Сменила очки. Написала сверху листа имя Келли Уилсон. Добавила дату. Сделала список пунктов, по которым Расти следует продолжить работу.
1. Тест на беременность.
2. Отцовство: Адам Хамфри? Фрэнк Александер?
3. Видео из больницы; камеры видеонаблюдения (аудио?).
4. Что Келли делала в средней школе? (случайный выбор жертв).
5. Список репетиторов / учителей / расписание уроков.
6. Юдифь Пинкман —?
Сэм остановилась на этом имени.
Когда она училась в средней школе, площадка перед приемной директора принадлежала кафедре английского языка. Юдифь Пинкман преподавала английский, что могло объяснить, почему она была там, когда началась стрельба.
Сэм вспомнила запись с камеры.
