Сэм ждала продолжения.
— Лана пригласила Гарриет погостить у нас на рождественских каникулах, и сначала она не привлекла моего внимания, а потом как-то ночью мне не спалось и захотелось выйти на задний двор, а там стояла она. — Ленор подняла брови. — Она разглядывала звезды. Физика была ее призванием, а астрономия — ее настоящей страстью.
Сэм стало грустно оттого, что она раньше не знала этого о своей матери.
— Мы проговорили с ней всю ночь. Мне до этого настолько интересные люди почти и не встречались. Мы вроде как стали парой, но между нами не было… — Тряхнув плечами, она не стала вдаваться в подробности. — Мы провели вместе чуть больше года, хотя это были отношения на расстоянии. Расти тогда был моим однокурсником на юридическом факультете. Почему у нас не сложилось — это отдельная история. Но однажды летом я позвал твоего отца за компанию к нам в Чикаго, и у Гарриет от него снесло крышу. — Она пожала плечами. — Мне пришлось откланяться. Мы всегда были скорее друзьями, чем любовниками.
— Но она вечно на тебя злилась, — заметила Сэм. — Это было понятно по ее тону.
— Из-за меня ее муж задерживался, выпивал и курил, вместо того чтобы проводить время с семьей. — Ленор снова пожала плечами. — Ей всегда хотелось жить обычной жизнью.
Сэм не могла представить, чтобы мама хотела чего-то подобного.
— Она была какая угодно, только не обычная.
— Люди всегда хотят того, что им не дано, — сказала Ленор. — Гарри никогда не была такой, как все, даже в «Фермилабе». Она была слишком своеобразная. У нее отсутствовали светские манеры. Думаю, сегодня ей диагностировали бы расстройство аутистического спектра, но в те времена она просто считалась слишком умной, слишком начитанной и слишком странной. В особенности для женщины.
— А что она считала нормальной жизнью?
— Брак. Положение в обществе. Вы, девочки. Как же она была счастлива, когда у нее появились вы. Наблюдала, как развивается ваш мозг. Изучала ваши реакции на новые раздражители. Она все записывала, много страниц заполнила.
— Звучит так, будто я научно-исследовательский проект.
— Твоя мать любила проекты, — ответила Ленор. — Но Чарли, правда, была совсем другой. Само творчество. Сама спонтанность. Гарриет обожала ее, она вас обеих обожала, но Чарли для нее была чем-то неведомым.
— Это у нас с ней общее. — Сэм глотнула чая. Похоже, молоко прокисло.
Она поставила чашку на стол.
— Почему я тебе не нравлюсь?
— Ты делаешь Чарли больно.
— Чарли вполне способна и сама сделать себе больно.
Ленор залезла в сумочку и нашла флешку, которую ей дал Бен.
— Я хочу, чтобы она была у тебя.
Сэм отпрянула, словно эта штучка была источником физической опасности.
— Выброси ее где-нибудь в Атланте. — Ленор положила звездолет на стол и подвинула его к Сэм. — Ради Бена. Ты знаешь, чем это может ему грозить.
Не зная, что делать, Сэм бросила флешку в свою сумочку. На борт самолета в Нью-Йорк ее брать нельзя. Придется найти кого-то из офиса в Атланте, кто сможет ее уничтожить.
— Знаешь, ты можешь поговорить со мной об этом деле, — сказала Ленор. — Коин никогда не попросит меня дать показания. Один мой вид способен вывести из себя все жюри присяжных.
Сэм понимала и то, что она права, и то, что это глубоко неправильно.
— Я все думаю про пули, — продолжила Ленор. — Этот непонятный выстрел в стену. Келли смогла попасть в Пинкмана три раза: один раз в грудь, два раза в голову. Либо ей невероятно повезло, либо она очень хорошо стреляет.
— Люси. — Сэм показала на боковую часть своей шеи. — Не самый точный выстрел.
— Нет, но послушай. В Пайквилле такая женщина, как я, не выживет, если не умеет обращаться с оружием. Но я и на полигоне не смогла бы так круто выбить мишень, и это в спокойном состоянии, не в ситуации выбора между жизнью и смертью. Представь себе восемнадцатилетнюю девушку, которая стоит в коридоре и ждет, когда прозвенит звонок. Адреналин у нее должен был зашкаливать. Либо она самый хладнокровный убийца в истории этого города, либо мы здесь что-то упускаем.
— Что это может быть?
— Понятия не имею.
Сэм задумалась о беременности Келли. Адам Хамфри. Школьный альбом. Отдельные кусочки пазла, который, вероятно, им никогда не сложить.
— Я никогда раньше не нарушала конфиденциальность, — сказала она Ленор.
Та пожала плечами, будто это не имеет никакого значения. Сэм чувствовала себя виноватой за одну мысль о нарушении, тем более что она ничего не рассказала даже сестре. Но все же решила признаться:
— Возможно, Келли беременна.
Ленор молча пила свой кофе.
— В беседе со мной она упомянула некоего Адама Хамфри. Я думаю, он может быть отцом ребенка. Либо Фрэнк Александер. Очевидно, это вторая беременность Келли, — добавила Сэм. — В средней школе она уже была беременна и, по слухам, сделала аборт. Чарли знает про тот случай. Но не знает, что Келли может быть беременна сейчас.
Ленор поставила чашку.
— Коин скажет, что отец — Фрэнк Александер, а Келли убила Люси, чтобы насолить ему либо из ревности.
— Есть простой анализ на отцовство.
— Расти может заставить их подождать до рождения ребенка. Лишняя нагрузка. Такие анализы небезопасны. Ты думаешь, Адам Хамфри или Фрэнк Александер уговорили Келли принести пистолет в школу по какой-то неведомой причине? Или она сделала это самостоятельно?
— Единственное, в чем я уверена, так это в том, что Келли Уилсон — последний человек, которому мы должны верить, если хотим узнать правду. — Сэм сжала пальцами виски, пытаясь унять напряжение. — Я видела разные видеозаписи ложных признаний вины: на юридическом факультете, по телевизору, в документальном кино. Трое из Уэст-Мемфиса, Брендан Дасси, Чак Эриксон. Все мы видели их или читали о них, но, когда сидишь напротив человека, который настолько внушаем, настолько хочет тебе угодить, что буквально пойдет за тобой куда угодно, по любому пути, в это очень трудно поверить.
Сэм вспомнила свой разговор с Келли, пытаясь проанализировать его и понять, что именно произошло в тот момент.
— Я думаю, тут играет роль предвзятость нашего восприятия. Ты говоришь себе, что человек не может быть настолько недалеким, что, наверное, тебя пытаются одурачить, но на самом деле у него нет для этого ментальных способностей. Он слишком низкофункционален, чтобы проявить такую изворотливость, и если бы он был настолько высокофунционален, чтобы обвести тебя вокруг пальца, он бы не сделал глупость и не подставился с самого начала. — Сэм вдруг поняла, что тараторит, как Чарли. Она попыталась выразиться более лаконично: — Я уговорила Келли Уилсон признаться, что она видела, как Чарли дала пощечину Юдифи Пинкман.
