Джон Фавро, у которого было всего три режиссерских проекта, ни один из которых не располагал большим бюджетом, и чей последний релиз, «Затура: Космическое приключение», оказался провальным, был очевидным выбором. Он впечатлил Арада своим пониманием характера персонажа и планом уравновесить политические элементы истории комедией. Поскольку Marvel не будет тратить много денег на экшн-сцены, было очень важно, чтобы режиссер привнес энергию в диалоги персонажей. Фавро, который писал сценарий к «Тусовщикам», известный остроумными диалогами, и режиссировал комедию «Эльф», доказал свое мастерство в этой области.
Между тем Майселу и руководителям Marvel в Нью-Йорке нравилось, что Фавро не был особенно влиятельным в Голливуде. Это означало, что, если у них возникнет спор о финансовых издержках или творческих решениях и им придется настоять на своем, он не станет сопротивляться. «У нас никогда не будет режиссера финального монтажа, – сказал Майсел. – Наши фильмы – это не режиссерские проекты».
Терренс Ховард, недавно номинированный на «Оскар» за фильм «Суета и движение», был отобран первым из актеров на роль лучшего друга Тони Старка и получил за участие в фильме самый большой гонорар: $3,5 миллиона. Компания решила, что ей нужен один престижный актер, чтобы привлечь другие таланты, а предложив ему роль второго плана, они не так уж сильно на это потратятся.
Согласно философии Marvel главными звездами фильмов должны стать персонажи, а не актеры, поэтому все должны быть заменимы. И действительно, когда за «Железного человека 2» Ховард потребовал $5 миллионов, его заменил менее дорогой Дон Чидл.
Найти актера на главную роль было не так-то просто. Marvel рассматривала Колина Фаррелла и Патрика Демпси, но Файги очень хотел Роберта Дауни-младшего, чья публичная борьба с [наркотической] зависимостью кореллировала с историей Тони Старка. Marvel определенно нравился тот факт, что его карьера, столь стремительно развивавшаяся в 1980-е годы, теперь значительно затормозила, что снизило его гонорары. Вопрос заключался в том, стоит ли это такого риска, особенно когда речь заходила о страховке. Но Дауни так сильно загорелся идеей фильма, что явился на прослушивание в смокинге и поразил всех присутствующих в зале. Marvel смягчилась, согласившись заплатить ему $2,5 миллиона (он и остальные актеры заработают больше благодаря бонусам от сборов в прокате).
Изначально студия собиралась сделать первым врагом Железного Человека Мандарина, усатого азиатского злодея из комиксов. Но в конце концов остановилась на Обадае Стейне, которого сыграл Джефф Бриджес. Он был более реалистичен, имел более личную связь с персонажем Дауни «и сэкономил нам от $10 до $20 миллионов, которые пришлось бы потратить на поездку в Китай», – отметил Майсел.
Первые двадцать минут фильма проходят в пещере, а еще в нем на удивление мало сцен, где Железный человек летает или сражается в боевом костюме, что сильно сэкономило бюджет. Тем не менее Перлмуттер следил за сценарием так же внимательно, как и за канцелярскими принадлежностями. Предполагалось, что атака конвоя в начале фильма будет включать десять «Хаммеров», но экономный руководитель сказал: «Нет, слишком много, слишком дорого, обойдемся тремя». Еще одна сцена, в которой Железный человек спасает жителей от группы террористов, должна была стоить $1 миллион, и Перлмуттер не давал этих денег до последней минуты, полагая, что они пропадут втуне, если вдруг вырастут расходы на что-то еще.
Все это сидение позади Перлмуттера, который стал генеральным директором Marvel в 2005 году, сводило Арада с ума. Он теперь возглавлял голливудскую киностудию – так почему не мог себе позволить хороший кабинет, полеты первым классом и принятие решений без постоянного надзора? Никто не заглядывал через плечо Эми Паскаль каждую минуту, не подвергал сомнению каждый потраченный ею пенни. Он считал, что нью-йоркское руководство не понимает Голливуда, и особенно сильно возмущался, когда они пытались вмешиваться в творческий процесс – например, когда член совета директоров назвал его сценарий «скучным» и предложил свои правки. В свою очередь члены совета директоров и другие руководители Marvel между собой называли Арада «жадной свиньей», которую собственное эго заботило больше, чем прибыль компании.
Да и в Голливуде Арад был весьма противоречивой фигурой. Некоторые восхищались его бравадой и бесспорно успешным послужным списком, но посмеивались при этом над чудачествами. Другие считали его хвастуном, который на самом деле не ценил супергероев Marvel и всю работу перекладывал на плечи подчиненных – например, Кевина Файги. А между тем Майсел и Арад все чаще конфликтовали из-за правок, финансового контроля и того, кому на самом деле принадлежат лавры за растущий кинобизнес Marvel.
Одному из них пришлось уступить, и соревнование в итоге не состоялось. Нью-Йорк благоволил Майселу, гарвардскому MBA, который говорил на языке совета директоров. Кроме того, пусть его эго было больше похоже на эго Арада, чем на эго Перлмуттера, он оказался далеко не таким эпатажным и несносным, как его соперник.
В конце концов, в мае 2006 года Арад уволился, продав акции Marvel почти за $60 миллионов и сделавшись независимым продюсером, который будет работать, среди прочих проектов, над продолжениями «Человека-паука». Он по-прежнему оставался близок с Перлмуттером, с которым дружил с тех пор, как в 1990 году магнат купил Toy Biz, но мало кто в Marvel сожалел о его уходе. Теперь Marvel Studios официально находилась в ведении Майсела. В 2007 году он был назначен председателем студии.
Однако власть продолжала смещаться – теперь уже в сторону Файги, который поднялся от мальчика на побегушках Арада до президента производства. Он был таким же гиком, как Майсел, так же хорошо сходился с людьми, как Арад, но меньше выпячивал свое эго. Все это сделало его идеальным послом бренда как в Голливуде, так и за его пределами. Вместе с Майселом и другими он наметил план кинематографической вселенной Marvel, в которой все супергерои существуют в одной и той же вымышленной реальности. Планировалось снять для каждого из них отдельный фильм, а затем объединить героев в команду «Мстителей». Именно Файги придумал сцену в конце «Железного человека», в которой Сэмюэл Л. Джексон в роли Ника Фьюри впервые говорит Тони Старку о существовании мира супергероев.
Никто в Marvel еще не использовал термин «кинематографическая вселенная», но все знали, что фильмы будут взаимосвязаны по творческим и деловым причинам. В конце концов верность исходному материалу была превыше всего, а в комиксах Marvel большинство его супергероев летают, скачут и водят летающие автомобили именно в Нью-Йорке – и там же регулярно объединяются или бросают друг другу вызов. Marvel Studios также единственная в то время понимала, что, вводя в свои фильмы разных персонажей, она может получать выгоду от сиквелов, не дожидаясь двух-трех лет на воссоединение прежнего актерского состава.
«Лучший способ ведения кинобизнеса – это производство сиквелов, потому что с ними вы гораздо точнее сможете предсказать свои доходы и расходы, – сказал Майсел. – Я знал, что, сталкивая наших персонажей, делаю каждый новый фильм псевдопродолжением предыдущего».
