Но через несколько лет его лучше всего будут помнить как год, когда Amazon доказал, что может сделать то, от чего Голливуд уже открестился: обеспечить стабильную площадку для интересных оригинальных инди-фильмов.
Голливудские студии, которые снимали картины ради прибыли, просто не могли оправдать использование средств материнских компаний, чтобы позволить любимцу инди Джеймсу Грэю воссоздать роковое путешествие вверх по Амазонке, а Джиллиан Робеспьер – изобразить разрушенную семью в Нью-Йорке 1990-х годов. Вспомним, что сказал Боб Айгер о Miramax: «Чудовищный бизнес. Чудовищный».
Но Amazon делает фильмы не для того, чтобы зарабатывать на них деньги. Он использует фильмы, чтобы привлечь к себе внимание, повысить вовлеченность пользователей, занять у них как можно больше экранного времени и управлять их диджитал-привычками, чтобы в конце концов они покупали на Amazon как можно больше вещей.
Решение, которое так долго искал Тед Хоуп, позволившее поставлять зрителям-интеллектуалам и культуре в целом настоящее киноискусство, наконец-то нашлось. Все, что ему было нужно, – это компания, которую фильмы волнуют меньше всего.
13. Способный ученик. Как изменились отношения Китая с Голливудом
Поскольку Голливуд в последние годы искал новые источники финансирования рискованных оригинальных картин, он обратил свой взор не только на север, в Кремниевую долину, но еще и на восток, в Китай.
Это был большой сдвиг. Многие годы Голливуд рассматривал Китай просто как новый рынок, на котором можно заработать больше на крупнобюджетных фильмах. Но к середине 2010-х годов предложения от китайских компаний, стремящихся инвестировать в Голливуд, стали поступать со все возрастающей регулярностью. В одном из таких предложений в 2014 году китайский конгломерат объявил о своем желании финансировать фильм Sony Pictures «Новый Человек-паук: Высокое напряжение», пообещав помочь увеличить кассовые сборы на втором по величине кинорынке мира в обмен на небольшую часть прибыли и упоминание в качестве продюсера.
«Мы фокусируемся гораздо больше на стратегической ценности нашего сотрудничества в “Человеке-пауке” и надеемся, что оно будет выгодным для обеих сторон, – написал на ломаном английском Юань Чжоу, глава отдела кинофильмов мощной шанхайской медиа-компании. – Мы считаем, что SMG (Shanghai Media Group. – Ред.) может стать близким другом и стратегическим партнером Sony в Китае, и эти отношения приведут к большому успеху, быстрому росту и развитию нашего рынка».
Руководители Sony были заинтригованы, но, конечно, не считали, что без этой сделки блокбастер не станет успешным в Поднебесной. Решив, что финансовые условия не в пользу Sony, отвечавший за бизнес-процессы студии Эндрю Гамперт рекомендовал Майклу Линтону и Эми Паскаль ответить на это предложение кратким «Нет, спасибо!».
«Новый Человек-паук: Высокое напряжение» собрал в Китае $94 миллиона, что превысило предыдущий рекорд франшизы по зарубежным сборам более чем в два раза. Напичканный сложными визуальными эффектами 3D-сиквел про известного супергероя был именно тем, что так любили китайские кинозрители, и ставка Sony на отказ от партнерства себя оправдала.
Однако два года спустя все изменилось. После многих лет активного роста перегревшийся китайский рынок начал остывать. Голливудские летние блокбастеры хотя и оставались популярными, больше не занимали верхние строчки кассовых чартов. Первое место в прокате в 2015 году занял местный семейный фильм «Охота на монстров», а в 2016 году чарты возглавила романтическая фэнтези-комедия «Русалка», которая более чем в два раза превысила сборы второго фильма в рейтинге – «Зверополиса» от Disney.
Sony, которой не хватало фильмов-событий, ощутила этот удар особенно сильно. В 2015 году она заняла в китайском прокате шестое место среди голливудских студий – ниже, чем в Соединенных Штатах. Крупнейший ее проект 2016 года, перезапуск «Охотников за привидениями» с женским кастом, в Китае даже не вышел – то ли из-за опасений цензоров по поводу сверхъестественной тематики, то ли из-за убеждения бюрократов, что франшиза слишком стара, чтобы китайские зрители ее вспомнили (правительство Китая почти никогда не обосновывало свои решения насчет импорта голливудских фильмов).
Поэтому в сентябре 2016 года Sony подписала контракт с китайским партнером. Wanda Group, крупный конгломерат, возглавляемый самым (на тот момент) богатым человеком в Китае Ван Цзяньлинем, инвестирует в серию проектов Sony и постарается «подчеркнуть в них китайский элемент». Wanda также будет использовать свои платформы по онлайн-продаже билетов в кино, тематические парки и сеть кинотеатров для продвижения фильмов Sony, чтобы предоставить им преимущества над конкурентами.
Американская студия, выкупленная японцами двадцать семь лет назад, теперь уступила часть своего бизнеса Китаю, чтобы закрепиться в новом мировом центре индустрии развлечений. И, конечно же, не она одна.
Сделка Wanda с Sony была лишь маленьким примером ее чудовищного желания заглотить в Голливуде все, что только можно. Все началось в 2012 году с приобретения AMC, ныне крупнейшей американской сети кинотеатров, за $2,6 миллиарда. В 2015 году она приобрела Legendary Pictures, выпустившую фильмы о монстрах («Годзилла» и «Тихоокеанский рубеж») и софинансировавшую «Мир Юрского периода» и «Темного рыцаря», за $3,5 миллиарда. Все в Голливуде считали эту цену абсурдной и неоправданной для такой маленькой компании. Многие предположили, что Wanda просто не понимает, что Legendary была лишь пассивным инвестором «Мира Юрского периода» и «Темного рыцаря», но не продюсировала эти фильмы и не владела ими.
Но Wanda Group это ничуть не смутило. Ее глава посетил столько встреч в Голливуде, что вскоре весь кинобизнес знал, кто такой «председатель Ван». Всякий раз во время этих встреч с руководителями студий и продюсерских компаний он почти сразу же спрашивал, что нужно сделать, чтобы их выкупить, а затем раздражался, когда из-за того, что студии были частью крупных акционерных компаний или имели частных инвесторов, не удавалось заключить сделку прямо на месте. Однако в 2016 году Wanda почти купила 49 % акций Paramount Pictures, 103-летней студии, стоящей за «Десятью заповедями», «Лучшим стрелком» и «Трансформерами». Но в последнюю секунду сделка сорвалась из-за скандала в зале правления материнской компании студии – Paramount-Viacom.
Другие китайские компании тем временем инвестировали в фильмы многочисленных студий и новых предприятий, созданных их бывшими руководителями.
Голливуд постепенно окитаивался.
Это любопытный исторический момент. Двадцать пять лет назад Китай был интересен Голливуду только как место, где можно дешево производить игрушки и футболки по мотивам самых крупных фильмов. Он просто не мог быть достаточно масштабным рынком из-за маленького количества кинотеатров и правительственной цензуры, которая не допускала западные фильмы к прокату.
Однако в 2000-е годы ситуация резко изменилась. Государство перешло с производства на экспорт на внутреннее потребление товаров и услуг, и кино стало одним из главных драйверов его экономического роста. Как и многие иностранцы до них, китайская публика сходила с ума по голливудским фильмам, особенно по крупнобюджетным франшизам. По мере того как правительство все больше допускало их к прокату, строительство кинотеатров росло бешеными темпами. К 2014 году в Китае открывалось по 18 новых кинотеатров в день.
