Генерал де Голль понимал, что договор 1944 г. обречен. И дальнейший ход событий подтвердил его правоту. 7 мая 1955 г. СССР аннулировал одновременно франко-советский и англо-советский договоры 1944 г.
76 Но это событие, или, скорее, констатация провала, в котором французское и советское правительства обвиняли друг друга, осталось незамеченным общественным мнением. Кто еще вспоминал о франко-советском договоре, так и не имевшем практического применения? Генерал де Голль, который тогда занимался переоценкой своих представлений о Германии, о германской угрозе и о франко-германских отношениях, одновременно с этим пристально следил за объятым волнениями Алжиром. И его «Мемуары» хранят молчание об этом эпизоде франко-советских отношений.
II
Коннетабль и мужик. Диалог равных
В мае 1958 г., по завершении долгого «перехода через пустыню», генерал де Голль вернулся на французскую политическую сцену. Он предвидел эту эффектную развязку.
Действительно, двумя годами ранее, отвечая на вопрос американского журналиста Сайруса Сульцбергера о возможности того, что объятая смятением политическая элита обратится за помощью к «спасителю», он уточнил: «Да, но лучше, чтобы царил хаос. Этот режим был создан против меня, а стало быть, не может призывать де Голля, чтобы тот его спас».
Этим хаосом был объят Алжир, а главным его творцом выступала тогда армия. Мы не будем здесь рассказывать о хорошо известных событиях 13 мая и «заговорах», угрожавших республике, а ограничимся констатацией последствий. Президент Коти, убежденный, что «страна на грани гражданской войны», счел своим долгом обратиться к «самому прославленному из французов», чего и ждал генерал де Голль в уединении своего Коломбэ.
31 мая 1958 г. генерал был утвержден главой правительства и получил требовавшиеся ему чрезвычайные полномочия. 21 декабря того же года его избрали президентом республики. Между тем подготовленная по его инициативе новая Конституция была одобрена 28 сентября на референдуме 80 % голосов избирателей, проявивших высокую активность и в метрополии, и колониях. В Алжире конституционную реформу также одобрило подавляющее большинство, и только одна колония, Французская Гвинея, ее отвергла, получив, таким образом, спустя месяц (спустя 5 дней. – Примеч. пер.) независимость. IV Республика, чьи беспомощность и изъяны неустанно обличал де Голль, прекратила существование.
Изменившийся мир
Все было новым в мире, где генерал де Голль готовился к действиям. И прежде всего его собственный статус. В отличие от 1940–1945 гг., ему не приходилось ни заявлять о своей легитимности, ни завоевывать ее день за днем, как когда-то в ходе той удивительной борьбы, которую он вел за право воплощать в себе и представлять Францию. В 1958 г. его облекли законной властью государственные институты его страны. И ему не нужно было требовать себе власть, высшее руководство Республики само просило отшельника из Коломбэ принять ее. Страна одобрила это решение, и сделала это убедительно.
Ему не надо было с самого начала бороться за статус своей родины на международной арене. Францию военных лет, побежденную, униженную, презираемую, о которой он упорно твердил, что она лишь проиграла битву, но остается сражающейся страной, сменила страна, восстановленная в ранге великой державы.
Франция являлась в 1958 г. благодаря былой настойчивости генерала де Голля одним из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, то есть «грандом», признанным в таком качестве всем миром.
Но и мир, по сравнению с тем, каким его оставил де Голль в 1946 г., изменился. Прежде всего, Германия вернулась в Европу. Генерал де Голль страстно желал избежать возрождения этого врага, с которым Франция вела три войны, врага, разбитого в 1945 г., расколотого надвое и оккупированного четырьмя великими державами. «Немцы великий народ, которого постоянно тянет воевать, который мечтает о господстве», – говорил он в 1944 г., и, чтобы не дать этому народу осуществить такую мечту, генерал де Голль выступал за превращение Германии в конфедерацию независимых государств – сбывались прогнозы Жака Бенвиля, – за отторжение от нее Рейнской области, за то, чтобы Германию также лишить Рура, который следовало поставить под международный контроль, и, наконец, чтобы Саар экономически привязать к Франции. От этой Германии, которую рисовал в своем воображении генерал де Голль, не осталось ничего. В 1949 г. была признана Федеративная Республика Германия, в 1954 г. Парижские соглашения положили конец состоянию войны, а Франция была одной из сторон этих соглашений, оккупация Германии союзными войсками, таким образом, закончилась. В 1957 г. Саар вернулся в состав Германии, которая к тому времени уже вошла в НАТО. Генерал де Голль, будучи реалистом, очень быстро адаптировался к этой Германии, восстановившейся вопреки его чаяниям. Спустя год после признания Федеративной Республики он заявил о необходимости для немецкого и французского народов жить в согласии, хотя по-прежнему относился настороженно к неудобному соседу, сохранившему свои позиции на левом берегу Рейна. Впрочем, в 1958 г. никто и представить себе не мог возрождение объединенной Германии. Но эта ситуация отражала реалии расколотой Европы, и генерал де Голль мог в 1958 г. констатировать, что интуиция его не обманула.
За «Ялтинскую Европу», а он именно так воспринимал территорию, коммунизированную СССР с 1945 г., за советское господство над странами, расположенными на востоке континента, за эту расколотую Европу Франция, не допущенная на Крымскую конференцию, ответственности не несла. СССР установил здесь, вопреки воле народов, политические системы по образцу созданной Лениным в 1917 г. и навязал безоговорочное подчинение своей власти.
С тех пор в Европе противостояли друг другу два военных альянса: НАТО, созданная в 1949 г., центральным элементом которой были США, и Организация Варшавского договора, основанная в 1945 г. СССР, который ею и управлял.
Тем не менее генерал де Голль всегда сомневался в значении идеологии для жизни и развития народов. И он был далеко не уверен в жизнеспособности этой восточноевропейской структуры, построенной, как он знал, на принуждении, на военной силе, идеологические узы которой, по мнению этого знатока истории, не могли сдержать волю и чаяния народов.
Мир, окружавший его, когда он вернулся к власти, мог лишь укрепить его убеждения. Внешне мир все так же состоял из двух противостоящих блоков, Западного с центром в Вашингтоне и Восточного с центром в Москве. Но с 1953–1955 гг. этот биполярный мир испытывал глубокие потрясения, что не мог не заметить генерал де Голль.
Китайская революция 1949 г. явно усилила коммунистический блок, а в 1947 г. зародился интернационал коммунистических государств и движений, объединенных в Коминформ. Но эта революция знаменовала собой также выход на «историческую сцену» новых стран, до тех пор не игравших никакой роли в силу своего статуса зависимых территорий или просто своей отсталости. Пройдет еще несколько лет, и этот процесс уже нельзя будет игнорировать.
