РИСУНОК 7.2. Электронная микрофотография вируса, вызывающего полиомиелит.
Флекснер умер в 1946 году, а вакцина, предотвращающая полиомиелит, была еще далека от воплощения. Долгая задержка в ее создании была вызвана печальным стечением обстоятельств. Во-первых, те, кто проводил клинические наблюдения болезни, находились слишком далеко от тех, кто работал с экспериментальной моделью. Это приводило к тому, что результатам экспериментальных исследований придавали слишком большое значение в ущерб наблюдениям за реальным течением болезни у пациентов. Хотя шведы собрали значительные эпидемиологические данные, указывавшие на то, что полиовирусы реплицируются в кишечнике и, возможно, переходят в кровь, эту информацию практически игнорировали, по сравнению с вниманием, уделяемым работе американцев, занимавшихся главным образом экспериментальными исследованиями. У макак-резусов вирус реплицируется в основном в дыхательных путях, а не в лимфе кишечника, как у больных полиомиелитом людей. Поэтому те, кто занимался экспериментальной частью, были уверены, что вирус проходит нервы, соединяющие респираторную систему с мозгом. Во-вторых, до конца 1930-х годов никто даже не подозревал – а доказано это будет только в 1940-х годах, – что вызывать болезнь может не один, а несколько типов полиовируса.
Находясь в Австралии, Макфарлейн Бёрнет, который в 1960 году получит Нобелевскую премию по медицине за свое открытие приобретенной иммунной толерантности (контроль иммунной реакции и ликвидации реактогенных клеток [клонов] иммунного ответа), заинтересовался работой Джин Макнамара. Планом последней было рассмотреть сыворотку, полученную у выздоравливающих от полиомиелита, в качестве возможного терапевтического средства для лечения болезни. Для проверки этой возможности Бёрнет начал сравнивать стандартный штамм полиовируса MV из Рокфеллеровского института с недавно полученным изолятом (Мельбурнским штаммом):
У нас было два штамма вируса, а в те времена это означало, что в холодильнике у нас стояло два набора бутылочек, содержащих в консервирующей смеси глицерина и физиологического раствора крохотные кусочки спинного мозга обезьян, парализованных соответствующим типом вируса. Мы знали, что, перемолов один из этих образцов с физиологическим раствором, получим экстракт, который, если ввести его другой обезьяне, может парализовать ее. Один из этих штаммов был изолирован из тела пациента, умершего от полиомиелита в Мельбурне, а другой получен из Научно-исследовательского института Рокфеллера и представлял собой крайне вирулентный штамм, называемый MV. Первые эксперименты показали, что сыворотка, полученная из крови выздоравливающих от полиомиелита пациентов, способна нейтрализовать оба вируса. Затем дама
[24] Джин (Джин Макнамара) и я обнаружили, что у нас есть две обезьяны, которые были парализованы типичным образом, но оправились, не считая остаточного паралича. Одна была парализована местным штаммом L, другой был введен штамм MV вместе с сывороткой. Антитела не были полностью действенны, но ослабили вирус настолько, что обезьяна смогла выжить. Чтобы получить чуть больше информации, мы испробовали на каждой из них другой, противоположный штамм вируса. К нашему удивлению, обеих снова парализовало, и они умерли от полиомиелита. Таким образом, выздоровление от инфекции штамма вируса L не защищало от вируса MV, а предыдущее заражение вирусом штамма MV не спасало от штамма L. У нас оставалось всего несколько обезьян, но мы смогли доказать, что антигены двух штаммов отличались33.
Влияние полученных Бёрнетом результатов было огромным, так как стало ясно, что для того, чтобы вакцина стала эффективной, она должна была содержать все три штамма полиовируса, которые впоследствии были идентифицированы.
Но без вакцины не сдерживаемые ничем полиомиелитная вирусная инфекция и вызванные ею эпидемии, вселяли ужас в сердца родителей с приближением каждого лета. Не имея возможности изменить ход эпидемий, порожденных вирусом полиомиелита, власти штатов и населенных пунктов вводили карантинные меры в попытке изолировать больных с острой формой и отделить их от контакта с теми, кто мог заболеть.
В Нью-Йорке в 1916 году дети умирали и становились инвалидами из-за полиомиелита. Многие родители были уверены, что отправить ребенка в больницу, где лечили инфекционных больных, было равносильно обречению их на смерть или паралич на всю оставшуюся жизнь. Но несмотря на протесты родителей, некоторых детей насильно отправляли в изоляционные отделения, первое время возложив это на полицейских34. Их вскоре сменили медсестры, которым лучше, чем полицейским, удавалось убедить родителей отдать их детей в больницу. Однако страхи родителей не утихали. По словам социального работника,
матери так напуганы, что большинство из них даже не хотят выпускать детей на улицу, а некоторые даже отказываются открывать окна. В одном доме единственное окно было не просто заперто, но и все щелки были заткнуты тряпками, так, чтобы «болезнь» не смогла проникнуть внутрь. На малышах не было никакой одежды, они были такими горячими и влажными, словно их окунули в растительное масло. Мне пришлось сказать матери, что я напущу на нее Комитет по здравоохранению, чтобы ее заставили открыть окно, а теперь, если кто-то из ее детей заболеет паралитическим полиомиелитом, она будет думать, что это я их убила. Меня не удивляет, что они напуганы. Я навестила одну семью в 4 часа дня в пятницу. Малышу нездоровилось, и вызвали врача. Когда я вернулась туда в понедельник, перед входом стояли три маленьких катафалка; всех ее детей унес за этот короткий срок вирус. Матери лучше спрячут своих детей, чем отдадут их (в больницу)35.
Охваченные паникой люди скептически и с подозрением относились к государственной системе здравоохранения. Выборные представители многих деревень, доктора в которых боролись с непобедимым и были не в состоянии остановить эпидемию или спасти больных от паралича, объявляли своего рода военное положение. В кинотеатры не пускали детей младше 16 лет; а бассейны и вовсе были закрыты для посещения. Дети, оказавшиеся в контакте с инфекцией или в районе, где был обнаружен случай заболевания, изолировались на две недели дома. В богатых семьях или семьях среднего класса изоляцию было проще контролировать, а детей из бедных семей, которых изолировать было невозможно, часто насильно госпитализировали.
Паника в Нью-Йорке в результате эпидемии полиомиелита в 1916 году сильно напоминала панику из-за желтой лихорадки в Мемфисе в 1878 году. В выпуске The New York Times от 5 июля описан массовый исход из города детей из состоятельных семей: «50 000 детей были отосланы из Нью-Йорка… в места, которые их родители считали безопасными… Продолжают поступать сообщения о бегстве людей из города»36.
