В свете уже идущей конкуренции за изъятие излишка между ведущими провайдерами, ставки в которой высоки, неудивительно, что это предложение быстро превратилось в политический громоотвод. Провайдеры, их лоббисты, политические советники и политические союзники сомкнули ряды, чтобы похоронить предполагаемые изменения, заявив, что конкурентные возможности провайдеров будут несправедливо ограничены:
Телекоммуникационные компании против этого предложения, утверждая, что оно ставит их в неравное положение с другими интернет-компаниями, которые собирают данные о пользователях, например Google…
[477]
27 октября 2016 года члены Федеральной комиссии по связи тремя голосами против двух приняли важное решение в пользу, в данном случае, защиты потребителей в интернете. Это был исторический день не только в короткой жизни надзорного капитализма, но и в почтенной и долгой жизни комиссии, которая никогда ранее не принимала подобных мер по онлайн-защите
[478].
Ни первоначальные предложения комиссии, ни окончательное голосование не охладили стремление Verizon сэкономить на масштабе при добыче поведенческого избытка. Если в его город пришла законная власть, он просто купит себе новый город без шерифа. В июне 2017 года Verizon закрыл сделку по покупке основного бизнеса Yahoo! приобретя таким образом миллиард активных ежемесячных пользователей бывшего интернет-гиганта, включая 600 миллионов активных мобильных пользователей в месяц, за каких-то 4,48 миллиарда долларов
[479]. «Масштаб жизненно необходим, – сказал Армстронг журналистам годом ранее
[480]. – Если вы хотите играть в высшей лиге, вам придется бороться с Google и Facebook»
[481]. Армстронг расписывал преимущества Verizon: полный обзор поведения пользователей и их загрузок двадцать четыре часа в сутки и постоянное отслеживание их местоположения.
К 2017 году все составляющие новых амбиций Verizon наконец были на месте. Новая интернет-компания, возглавляемая Армстронгом и получившая название Oath, объединит Yahoo! и AOL, имея 1,3 миллиарда ежемесячных пользователей. Как резюмирует газета New York Times,
Verizon надеется использовать свой многообразный контент и новые формы рекламы, чтобы привлечь больше зрителей и продавцов, конкурируя с Google и Facebook
[482].
Мрачным эпилогом этой главы истории надзорного капитализма стало то, что 28 марта 2017 года вновь избранный республиканский конгресс проголосовал за резолюцию об отмене правил конфиденциальности широкополосной связи, за которые Федеральная комиссия по связи боролась всего несколько месяцев назад. Правила требовали от кабельных и телефонных компаний получать осмысленное согласие перед тем, как использовать личную информацию для рекламы и профилирования. Компании сочли и убедили сенаторов-республиканцев, что принцип согласия нанесет серьезный удар основополагающим механизмам нового капитализма – легитимности одностороннего изъятия излишка, прав собственности на излишек, прав на принятие решений в отношении излишка и права на свободу от регулирования в осуществлении этой деятельности
[483]. С этой целью резолюция также запрещала Федеральной комиссии по связи устанавливать подобные защиты в будущем. В материале для New York Times представитель комиссии от демократов Уилер проник в самую суть проблемы:
Для меня и моих коллег-демократов цифровые следы, оставляемые потребителем при использовании сети, являются собственностью этого потребителя. Они содержат личную информацию о личных предпочтениях, проблемах со здоровьем и финансовых делах. Наши коллеги-республиканцы в комиссии утверждали, что сеть должна иметь возможность продавать эти данные
[484].
Этот откат означал, что, хотя федеральные законы защищали конфиденциальность телефонного звонка, та же информация, передаваемая через интернет, немедленно поступала в организованные провайдерами цепочки поставок излишка. Этот холодный душ ознаменовал собой конец мифа о «бесплатном». Фаустовская сделка, проданная пользователям интернета во всем мире, в качестве горькой цены бесплатных услуг, таких как Поиск Google и социальная сеть Facebook, выставила надзор. Больше эта выдумка никому не заморочит голову, поскольку каждый потребитель, который оплачивает ежемесячные счета за интернет, теперь также приобретает привилегию быть подверженным удаленному и абстрактному, но от этого не менее грабительскому цифровому обыску
[485].
