– Так зачем ты меня позвал? – тихо протянул Уильям, но его голос все равно раскатистым громом прокатился вперёд, столкнувшись со сплошной стеной из деревьев.
– Наслаждаться природой, конечно же! – цокнул языком Алан. – Неужели ты не чувствуешь этого? Этот запах, эта природа… Эта свобода, в конце-то концов! Разве ты не должен хотеть выбраться из города ради единения с природой? Разве ты не чувствуешь всего этого?
– Пока что я чувствую только запах навоза, в который я вляпался метров триста назад, – фыркнул Уильяма. – Ты окончательно спятил, Алан, – пробормотал себе под нос Уильям. – Никогда не замечал за тобой такой любви к человеческому вниманию. А если кто-то потом, спустя много лет, нас узнаёт? Это не Америка, здесь не так легко спрятаться.
– Не волнуйся, – Алан дружески похлопал Уильяма по плечу и снял куртку, – никто из этих жителей уже завтра нас с тобой не вспомнит. Да и к тому же – ты не все знаешь о моей любви к человеческому вниманию.
Алан заговорщицки подмигнул Уиллу, закинул на плечо куртку и шагнул сквозь поредевшую перед ним зелень в лес. Уильям помедлил, будто бы решая, стоит ему идти вслед за Аланом или нет. И все же Уилл сделал шаг вперёд, а в следующее мгновение почувствовал, как ветви за его спиной с громким хрустом поползли навстречу вдруг другу, перекрывая вход в лес неприступной плотной стеной. Следовать за Аланом оказалось сложной задачей и приходилось все время жмуриться, чтобы не лишиться глаза или обоих.
– Знаешь ли ты, Уилл, что местные жители считают этот лес волшебным?
Ушедший вперёд Алан нисколько не боялся торчащих во всех сторон веток, грозивших вот-вот схватить названных гостей леса, и продолжал уверенно продираться вперёд, утопая теперь уже чёрными от грязи кроссовками во влажной, размягчённой после дождя земле.
«Откуда мне это знать?» – несколько резко и раздражённо промелькнуло в голове у Уилла, пока он отдирал от своего пиджака прицепившуюся маленькую веточку.
Алан резко остановился, так что Уилл чуть было не врезался в него, и обернулся, сверкнув в полумраке леса своими бледными глазами, подёрнувшимися дымкой молочно-розового тумана.
– Действительно, откуда тебе было это знать? – многозначительно протянул Алан и хмыкнул. – Ну вот, теперь мы исправили эту неприятную оплошность.
Привычка Алана знать все и влезать к нему в голову уже почти не пугала Уильяма – липкое чувство и сейчас посетило его, заставляя Уилла замереть. Воздуха стало катастрофически не хватать, а губы изогнулись в ехидной улыбке, в точности повторяя ухмылку на лице Алана.
– Вежливость, Уилл, это залог успеха в жизни, – поучительным тоном протянул Алан, подняв указательный палец. – Будь вежливым с людьми, и они к тебе непременно потянутся.
Уилл с непонимающим видом уставился на Алана. На несколько долгих секунд повисло молчание, а затем Маккензи рассмеялся. Громко, звонко, даже несколько несвойственным ему смехом, отирая выступившие на глазах слёзы. Сидящие на ближайших ветвях птицы с громкими хлопками крыльев вспорхнули вверх, а деревья глухо качнули верхушками.
– Видел бы ты своё лицо! – согнувшись пополам, сквозь смех выдавил из себя Алан.
Уилл смог только прожечь Алана молчаливым осуждающим взглядом.
– Это была плохая шутка, – хватая ртом воздух, процедил Уилл, покачал головой и не смог сдержать рвущуюся наружу улыбку. – Очень плохая, Алан.
– Плохая шутка была во Париже в тридцать четвёртом: я же не знал, что тебе не понравятся те милые девушки, – ехидно протянул Алан, а щеки Уилла покрылись густым и плотным румянцем.
Алан широко улыбнулся и продолжил свой путь в чащу леса, лишь изредка оборачиваясь и проверяя, идёт ли Уилл за ним. Набрав в грудь побольше воздуха, Уилл резко выдохнул и широкими шагами двинулся вслед за другом. Алан напевал под нос какую-то незамысловатую мелодию, а Уильям пытался запомнить путь, по которому они шли, но каждый раз, когда его взгляд рыскал в поисках зацепки, ориентира, чего-то, что можно было запомнить и оставить себе в качестве напоминания, все как на зло почему-то было одинаковым, зелёным, усеянным сплошной стеной ветвистых дубов, видевших ещё падение Рима.
Уилл не знал, сколько они шли: время в этом лесу имело свой собственный ход. Сквозь плотную крону деревьев пробивались лучи света, а наручные часы Уильяма утверждали что сейчас десять вечера. Однако вскоре деревья стали редеть, а в небе замерцали маленькие звёзды, отражая яркий свет полной луны. Уилл выдохнул с облегчением, поняв, что источником света была всего лишь луна, а не внезапно взошедшее ночью солнце.
– Тише. – Алан резко остановился и преградил Уильяму путь рукой. – Нельзя выдать нашего присутствия.
Коротким кивком Алан указал на один из массивных дубов, за которым вполне могли спрятаться двое взрослых мужчин. «Какое удачное совпадение», – промелькнуло в голове Уилла, и по ухмылке Алан он понял, что тот думал совершенно так же.
Древний дуб возвышался среди остального леса, стоя на опушке небольшой лесной поляны. Землю усеяли странные каменные узоры, возвышающиеся камнями над мелкой зелёной травой. Ветви дуба извивались, длинными змеями тянулись к соседним деревьям, переплетаясь с ними и образуя вокруг поляны плотный круг. Над ухом Уильяма раздалась пронзительная птичья трель, а затем с громким хлопком крыльев кто-то взлетел с хрустнувшей ветки. Вдалеке заухала сова; а сверху за шиворот Уильяму упали крупные капли воды.
Уильям пробурчал под нос и осторожно выглянул из-за дерева, но кроме одиноко сидящей на поляне птицы никого не было видно.
– Терпение, друг мой, терпение, – одними губами протянул Алан, смерив Уильяма предупреждающим от необдуманных поступков и слов взглядом.
Ждать долго не пришлось. Минут через десять на другой стороне поляны среди деревьев мелькнула фигура, показавшаяся Уильяму в полумраке вечерних сумерек призраком. Но Алан уже давно убедил его, что в этом мире призраки не водятся, а значит их гость был вполне материальным телом. Фигура двигалась плавно, покачивая в воздухе волнами белой лёгкой накидки. Маленький резной фонарик, который смог рассмотреть Уилл, был единственным источником света, помимо мелких, рассыпанных солью по небу звёзд. Фигура лавировала между рядами причудливо выложенных камней в такт неслышимому ритму, а фонарь мерно раскачивался из стороны в сторону.
Уильям был слишком далеко, чтобы рассмотреть поближе детали фигуры. Проснувшаяся в последние годы близорукость дала о себе знать однако позволила понять, что это девушка. Под полупрозрачной тканью, служащей капюшоном, он смог рассмотреть длинные ниспадающие волнами огненные волосы. Маленькие огоньки в воздухе, возникшие из ниоткуда, парили вокруг девушки, пока она продолжала кружиться, поднимая лёгкий ветер и заставляя маленькие опавшие с деревьев листья взмывать в воздух, кружась в таком же причудливом танце.
У Уилла перехватило дыхание. Не могло быть таким совпадений. Только не рядом с Аланом Маккензи.
Уильям обернулся, чтобы спросить у Алана, кто это, но вместо этого только открыл рот и во все глаза уставился на замершего друга. Алан стоял, опершись рукой о дерево. Его плечи напряглись и опустились, словно на них разом обрушился весь мир. Уильям заметил, как с силой сжалась челюсть Алана, как на его шее вздулись быстро качавшие кровь вены. Уильям видел, как глаза Алана блеснули в мерцающем свете огоньков, превратившись в две маленькие холодные льдинки. Видел ли Алан что-то перед собой? Знал ли он, где они сейчас с Уильямом? Был ли он вообще сейчас здесь или же унёсся мыслями далеко отсюда, рассекая время и пространство с немыслимой для человека скоростью? Уильям не знал ответа на эти вопросы. Но мог догадываться, какой будет ответ.
