Воздух искрился, взрывался на языке карамелью и оставлял после себя запах пороха. Алан и Кэтрин играли в гляделки, победитель из которых мог выйти только один. Они поджигали друг друга взглядами, а кончики огненно-рыжих волос – или Уильяму это только показалось? – начали дымиться, чтобы тут же вспыхнуть маленькими золотистыми огоньками. Запахло палёным мясом, и Уильям взглянул на свои руки, с облегчением поняв, что они все еще были целы. Мир все еще кружился вокруг него, растягивался в стороны и раскрывался оранжево-красными кругами. Уилл чувствовал слабость во всем теле, единственной опорой ему служила неожиданно накренившаяся стена: Уильям кружился вместе с ней и разваливался кусками штукатурки.
Все прекратилось слишком резко. Уильям еще какое-то время покачивался в такт секундной стрелке, скребя ногтями по тёплой стене. Даниэль писал в записной книжке, поглядывая на Алана и Кэтрин. О’Брайан закрыла глаза и беззвучно, одними губами что-то пробормотала, и это действие вызвало на лице Алана тень заинтересованности. Мужчина подался вперёд, хватая каждое движение губ и пытаясь его расшифровать, и отпрянул, когда навстречу ему распахнулись два янтарных глаза.
– Ладно, – Кэтрин резко поднялась, и Алан спрыгнул следом за ней с края стола. – Но не ждите, что я пробуду там дольше часа.
– Засеку время, – со всей присущей ему обаятельностью улыбнулся Алан.
Будь на месте Кэтрин любая другая девушка или женщина, и она уже непременно ехала бы с Аланом в только одному ему известный бар Чикаго, где подают лучший портвейн. Будь на месте Кэтрин кто-то еще – и чары Алана несомненно подействовали бы так, как и должны быть. Да что скрывать, Уильям и сам редко когда мог сопротивляться этому нахальному взгляду голодного до приключений щенка и растягивающей губы улыбке. Вероятно, стоило обдумать это откровение и сделать определенные выборы, но Уилл предпочитал, чтобы все оставалось так, как сейчас.
– Надеюсь, после этого мы с вами больше никогда не встретимся, мистер Кёниг.
– Будет жаль, вас разочаровать.
Разумеется это было ложью. Алан Маккензи никогда не испытывал чувства вины. Или в принципе не знал, что это такое. И Уильям был уверен, что Алан не будет жалеть, найди он еще с десяток поводов для встречи с Кэтрин О’Брайан.
Кэтрин вылетела из кабинета Даниэля, так что последний даже не успел с ней попрощаться. В дверях девушка ненадолго остановилась, оглянулась и, бросив «До встречи», хлопнула дверью с такой силой, что висящая на стене картинка несколько раз размашисто раскачалась из стороны в сторону, а потом и вовсе повалилась на деревянный пол.
Только сейчас Уильям нашёл в себе силы отлипнуть от стены. Даниэль глядел вслед Кэтрин, сжимая пальцами листы бумаги. Он был похож на брошенного у алтаря жениха, который все еще не мог определиться, к счастью или нет его невеста только что сбежала от него с шафером.
– А она та еще штучка, – невпопад обронил Даниэль.
Ручка пронзительно щёлкнула в руках Алана, и две разломанных половинки растёкшимися чернилами опустились на стол перед Даниэлем. Куэрво спешно схватил кучки разбросанных бумаг, пока густое фиолетовое пятно не коснулось их краёв своими широкими расплывчатыми пальцами. Алан поднёс руку к лицу, разглядывая стекающую по пальцам жидкость, и небрежным движением стер ее о штаны. Уильям нервно сглотнул, прикидывая в голове стоимость костюма мистера Маккензи.
– Она ваша пациентка, мистер Куэрво. – Алан неспешно обернулся к Даниэлю; его лицо мёртвой гипсовой маской уставилось на врача, и Даниэль отпрянул, вжимаясь в спинку кресла. – Постарайтесь не забыть об этом в следующий раз, когда будете пытаться ее шантажировать. Так и клиента потерять недолго.
Алан три раза постучал тростью по столу, словно это был волшебный портал в другой мир. К сожалению, стол Даниэля Куэрво был порталом лишь в мир алкоголизма, проституток и долгов. Не то чтобы Даниэль жаловался, но нервная натянутая улыбка на его лице, ярче слов кричала, что дела Куэрво в очередной раз хуже некуда и терять богатую клиентку не в его интересах.
– Несомненно, – Даниэль медленно кивнул и придвинулся обратно к столу, – я прислушаюсь к вашему совету, мистер Кёниг.
Когда на Уильяма одновременно уставились две пары глаз, он подумал, что стоило еще лет десять назад отказаться от знакомства с Даниэлем Куэрво. Это было спасло много личного времени Уильяма от пустой траты на болтовню и выпивку, кошелёк от дыр, которые в нем проделывали ненасытные крысиные зубки обоих Куэрво, а нервы – от вечной сшивки белыми нитями. Как будто это могло помочь Уильяму сохранить привычный ему мир и свою жизнь.
Вот и сейчас Уильям стоял под наведёнными пушками взглядов, выбирая, за кем ему сейчас последовать. Остаться с Даниэлем и опустошить очередную бутылочку, тайно провезённую в страну подпольными умельцами? Или пойти с Аланом и провести еще несколько незабываемых минут в компании человека, который любит, когда слушают его, и пропустит сквозь пальцы все, что вы расскажете ему? Выбор показался Уильяму очевидным, и Белл, бросив Даниэлю «Скоро вернусь», вылетел из кабинета вслед за Аланом, едва не врезавшись в того за порогом.
– Вы довольны?
– Отчасти. – Алан отряхнул с плеча пылинки. – Затащить девушку на званый ужин не равно получить ее доверие, уж поверь мне. К тому же мисс О’Брайан слишком неприступная крепость, готовая вспыхнуть в любой момент. – Алан приподнял брови и взгляд, словно прикидывал что-то в уме, и покачал головой. – Придётся немного ускориться, если ты не против, в нашем маленьком предприятии. Не хотелось бы, чтобы все, через что ты прошёл, было впустую.
– О чем вы?
– Не важно. Мне пора идти. И, – Алан выглянул через плечу Уилла, – кажется, это за тобой. Крепись.
– Что?..
– Мистер Белл! Задержитесь на секундочку.
На последок Алан похлопал Уильяма по плечу, посмотрел искренне сочувствующим – как и всегда, когда Алан хотел сделать вид, что он переживает за Уильяма, – взглядом и быстрыми широкими шагами здорового человека направился прочь, пока непосредственное официальное начальство Уильяма не оказалось слишком близко к нему. Как будто Алан мог заразиться от них бюрократией и снобизмом, – Уильям хмыкнул собственным мыслям. Даже если недостатки его начальства и передавались воздушно-капельным путём, Алану не стоило переживать за своё здоровье. Алана Маккензи не возьмёт ни одна зараза в этом мире.
Потому что он сам главная зараза, проникающая под кожу и расползающаяся в каждую мысль.
– Мистер Белл, – невысокий низкий мужчина остановился перед Уильямом, разглядывая своими маленькими выкатывающимися из костяных ям глазками сквозь круглые стекла очков, – мне казалось, что я чётко дал вам понять, что ваша работа хирургом не должна выходить за пределы операционного театра. Ко всему прочему ваше частое отсутствие просто неприемлемо для вашей должности! И это даже несмотря на ваш богатый для столь юных лет медицинский опыт.
– Да, я это хорошо помню, мистер Ридли.
