Эта черта философии Лаоси, напоминающая у греков учения Гераклита, элейцев и Платона, самая существенная: она очень ярко выступает в каждой мысли его. Наш философ искал сущности всего и углублялся в свой внутренний мир. Все материальное и конкретное представлялось ему только кажущеюся стороною бытия; уже одно то, что в мире есть изменение, ясно доказывает существование неизменного, постоянного и обнимающего все бытие.
Это неизменное, постоянное и обнимающее все бытие, по Лаоси, есть Тао.
Понятие «Тао» – исходная точка всей системы Лаоси и фундамент его миросозерцания; на этом понятии наш философ построил все здание своей матафизики.
Весьма сложная, но приведенная в строгое единство система философии Хакуяна-Лаоси могла выработаться только путем глубокого созерцательного умозрения. Исследовав сущность нашего знания, наш философ говорил: «Нет знания», потому что «я не знаю ничего»
[55]. Это изречение Лаоси очень хорошо характеризует его философию.
Хотя он не знал о существовании дельфийской надписи «Познай самого себя», но, путем собственной умственной работы, пришел к вышеупомянутому выводу. Сократовская формула: «Я знаю, что ничего не знаю», в сущности та же, но Лаоси высказал ее целым столетием раньше Сократа.
2. Среда, т. е. исторические условия времени, влияет на каждую личность существенным образом. И действительно, прочитывая историю Срединной империи периода деятельности нашего философа в параллель с его «Трактатом о нравственности», нельзя не удивляться тому, как характерно повлияли на философское миросозерцание Лаоси современные ему исторические условия, которыми он так возмущался. В этом отношении Лаоси даже характернее Конфуция
[56].
Он родился в то время, когда царствовавшая в Китае династия Сиу переживала последний период своего существования и вся Срединная империя разделилась на семь феодальных королевств. Эта эпоха в истории Срединной империи известна под именем «эпохи войн». Смуты и войны, среди которых Лаоси провел свою молодость, повлияли на свежий и могучий ум его; вся печальная картина тогдашней общественной и частной жизни возмущала нравственное его чувство. Несомненно, что Лаоси желал вывести свое отечество из такого тяжелого положения. И это желание побудило его к исследованию причин несчастий страны.
К чему привело оно нашего философа?
Он нашел, что причина всех бед заключается в излишнем мудрствовании людей, в отсутствии в них смирения и человеколюбия и в непреодолимом стремлении их к богатству, власти и почестям. Поэтому он прежде всего учит об отречении от всякого рода умствования, от богатства, власти и почестей; он проповедует человеколюбие и смирение в Тао. Когда люди перестанут умствовать, думалось нашему философу, то будут благоденствовать; когда богатство потеряет смысл, то не будет воров; когда почести потеряют всякое значение, то люди перестанут ненавидеть друг друга; когда власть будет уничтожена, то не будет ссор между людьми.
Это учение Лаоси выводит из понятия Тао. Тао потому выше всех существ и господин всего бытия, что стоит ниже их. «Причина того, что море есть царь многочисленных рек и речек, заключается в том, – пишет наш философ, – что оно находится ниже последних»
[57]. Оно (т. е. Тао) потому блаженно, что не умствует, не стремится к богатству, к почестям и к власти.
Тао не умствует, по Лаоси, и потому умнее всех умных; не ищет богатства, и поэтому богаче всех богатых; не ищет почестей, и потому славой его полна вся вселенная; оно не стремится к власти, и потому оно царь всех царей.
Эти пункты учения Лаоси составляют диаметральную противоположность нравственному настроению тогдашнего общества.
Таким образом, система Лаоси имеет тесную связь с современным ему нравственным состоянием Срединной империи.
Перейдем теперь к более подробному изложению системы философии Лаоси.
IV
Философию Лаоси мы можем назвать философией Тао, потому что это выработанное им понятие служит единственной исходной точкой его системы.
Китайское слово Тао, или Дао, означает: «путь», «повиновение», «слово», или «говорить» – в общеупотребительном языке; «истина» или то, что непременно должно быть так, а не иначе, – в философском смысле; оно же означает императивный долг, или то, что человек должен делать, как человек, – в этическом смысле.
Таким образом, одно уже филологическое объяснение, заимствованное из китайского толкового словаря Ко-ки, ясно показывает разнообразный смысл слова Тао.
До времени философской деятельности Лаоси слово Тао (или, вернее, То или До) употреблялось только в двух смыслах: 1) дорога, или путь; 2) императивный долг человека
[58]. Наш философ впервые обозначил этим словом сверхчувственное существо и положил его в основание своей системы, где нет ни одной мысли, которая не была бы так или иначе связана с учением о Тао. Выработанное Лаоси метафизическое понятие Тао вполне самостоятельно и носит на себе, как видно будет из дальнейшего нашего изложения, индивидуальную его печать.
Философию Лаоси можно разделить на две части: метафизику Тао и этику. Первая из них, в свою очередь, распадается на учение о Тао и космологию; вторая – на этику индивидуальную и социальную.
Из этих частей философии Лаоси наибольший интерес представляет для нас его этическое учение, так как в нем особенно проявилась сила и оригинальность ума Лаоси. Поэтому я сначала изложу нравственное учение его, а потом – метафизическое учение о Тао и космологию.
Д. П. Кониси
Этика Лаоси
1. Общие положения учения о нравственности
Мрачная картина человеческой жизни навела Лаоси на размышления. Внимательное наблюдение человеческой жизни, с целью найти причины нравственного падения современного ему общества, привело его к мысли выработать учение, которое могло бы направить человека на путь истины. Это стремление Лаоси и отразилось на всей его этической системе.
Лаоси признает глубокую испорченность нравственной природы людей и возмущается этим явлением. Но в противоположность Шакьямуни, утверждавшему, что зло лежит в самом существовании человека и что поэтому нет иного спасения, кроме «нирваны», Лаоси, хотя и признает существование зла в мире и его могущество, однако допускает возможность победы над ним и совершения добрых дел. Творить добро или зло, по мнению его, зависит от доброй воли каждого. Эту мысль он метафорически излагает в одном из афоризмов. «Большая дорога, – пишет он, – гладка и ровна, но люди любят ходить по тропинкам»
[59]. Идти по большой дороге значит здесь – делать добро, а идти по тропинкам – творить зло. Признавая таким образом возможность нравственного выбора в человеке, наш философ приступил к выработке своей нравственной системы, положивши в основание ее понятие Тао.
