— Вот это больше похоже на правду, — с удовлетворением кивнул я. — А то Ворон мне всё какие-то сказки рассказывал.
Глава 6
— Здравствуйте, отец Альберто, — поздоровался я с секретарём епископа. — Я просил его преосвященство о встрече.
— Здравствуйте, барон, — кивнул мне тот. — Его преосвященство вас ждёт, проходите.
Епископ встретил меня приветливой улыбкой и не поленился подняться навстречу.
— Здравствуйте, здравствуйте, барон! Давно о вас ничего не было слышно — надеюсь, у вас всё в порядке? Как дела в баронстве?
— Всё в порядке, ваше преосвященство, здравствуйте! В баронстве тоже всё хорошо, развиваемся. Впрочем, вы и сами это видите по нашим налогам.
— И в самом деле, — расцвёл фон Херварт. — Вы совершили просто чудо, барон. Совершенно не удивлюсь, если через год-другой Раппин станет самым богатым баронством епископства, а то и всего архиепископства.
— Или даже всей Ливонии, — скромно добавил я.
— Орденские территории не считаем, — отмахнулся епископ. — Солдафоны никогда не умели вести хозяйство. Вот пограбить у них всегда замечательно получалось. Но Господь с ними, с рыцарями — чем я могу вам посодействовать, барон?
— Вы и впрямь можете посодействовать, ваше преосвященство. Скажите, как бы отнеслись вы к установлению неких экономических связей с Новгородским княжеством?
— У нас есть экономические связи, — он посмотрел на меня с некоторым недоумением. — Люди князя владеют частью Рижского порта, да и у ордена имеются интересы в княжестве.
— Рижский порт не принадлежит церкви, компаньонами князя там выступают в основном альдерманы[11] Риги, — я улыбнулся и добавил: — А солдафонов мы, кажется, договорились не считать.
[11 — В данном случае альдерманы — это городские старшины.]
— Ах, вот вы о чём, — задумался фон Херварт. — Здесь всё непросто. Прямого сотрудничества с княжеством у архиепископства действительно нет.
— Я думаю, от улучшения отношений выгадает и церковь, и княжество. Впрочем, я не предлагаю именно прямое сотрудничество. Думаю, время для этого ещё не пришло. Однако почему бы не начать с малого?
— И вы полагаете, что являетесь наиболее подходящим посредником? — с лёгкой иронией спросил епископ.
— Вы знаете кого-то, кто лучше подходит на эту роль? — ответил я вопросом на вопрос.
— Среди новгородских дворян не так уж мало христиан, — улыбнулся мне фон Херварт.
— Но никто из них не обладает ни малейшим политическим влиянием, — я вернул ему улыбку. — Скажу вам больше, ваше преосвященство — никто из них не получит герба, будь у него хоть сотня поколений благородных предков. Среди нашего гербового дворянства нет и не будет христиан, во всяком случае, в обозримом будущем. Те псковские события[12] вовсе не забыты, и любой аристократ, завязавший слишком тесные контакты с церковью, немедленно станет отверженным.
[12 — О тех событиях упоминается во второй книге цикла: «Около тысячи лет назад одна из христианских сект попыталась устроить религиозные волнения в Пскове. Туда прибыли пятеро Высших, которые уничтожили все псковские храмы Христа и убили всех, принявших участие в волнениях — от местного верховного жреца до простых прихожан. Христианского храма в Пскове нет до сих пор, и христианство там не поощряется».]
— А вы, значит, не станете?
— Я ливонский барон, и для меня совершенно естественно встречаться с моим сюзереном. Да и с другими иерархами, раз уж у меня есть владения в церковных землях. И не будем ещё забывать о нашей имперской родне. Мои контакты не вызывают никакого подозрения, скорее наоборот, князь готов ими воспользоваться в своих интересах.
— И насколько вы способны влиять на князя Яромира?
— Не думаю, что кто-то вообще способен влиять на князя, — хмыкнул я. — Но по крайней мере, я уверен, что князь внимательно выслушает мои доводы. Да и среди новгородской аристократии наша семья пользуется кое-каким авторитетом.
— В ваших словах действительно присутствует некоторый резон, — признал фон Херварт, задумчиво перебирая янтарные чётки. — Скажу вам откровенно — мы тоже помним псковский инцидент, и прямые контакты с княжеством вызовут определённое неодобрение, и дадут оппозиции нежелательные аргументы. Ваша кандидатура в этом смысле удобна, и протеста не вызовет. Но скажите мне, барон — вы в самом деле готовы содействовать вере Христовой на новгородских землях?
— Ни в коем случае, ваше преосвященство, — резко ответил я. — Я клялся блюсти интересы веры в своём баронстве, и я неукоснительно исполняю эту клятву. В княжестве я храню верность князю, и там я скорее враждебен христианству.
— Выглядит как-то… двоедушно, — поморщился епископ.
— Это вызвано моим несколько двойственным положением, — пожал я плечами. — Главное, нужно уточнять, с кем вы желаете разговаривать в конкретный момент — с ливонским бароном, или с новгородским дворянином. Однако не могу не заметить, ваше преосвященство, что именно такое уникальное положение и позволит мне выполнять роль независимого посредника, одинаково удобного обеим сторонам.
Фон Херварт в глубоких раздумьях вертел в руках чётки.
— Допустим, барон, я соглашусь, что в ваших словах есть рациональное зерно, — наконец сказал он. — Но вы же понимаете, что подобные решения выходят за рамки моих полномочий. Да и за пределы полномочий архиепископа Рижского, пожалуй.
— Я это понимаю, — согласился я, — и поэтому собираюсь более предметно обсудить эту тему с его высокопреосвященством кардиналом Скорцезе.
— Именно со Скорцезе? — он остро взглянул на меня. — Не с папой?
— Я полагаю сотрудничество с его высокопреосвященством более перспективным, — со значением улыбнулся я.
— Вот как, значит, — пробормотал епископ размышляя. — Допустим. Но почему вы разговариваете со мной, барон? Чем я могу быть вам полезен?
— По двум причинам, — честно ответил я. — Во-первых, я не хочу обращаться к кардиналу через вашу голову. Хотя в данном случае я действую не как ливонский барон, а представляю интересы Новгородского княжества, я не хотел бы создавать в отношениях с вами излишнее напряжение.
— Ну что ж, ценю, — он с интересом посмотрел на меня. — И вторая причина?
— А вторая причина состоит в том, что я хотел бы получить вашу рекомендацию.
— Вы знакомы с кардиналом лично, барон, — указал епископ. — Я уверен, что он примет и выслушает вас и без моей рекомендации.
— Мне недостаточно, чтобы он меня выслушал, — прямо заявил я. — Мне нужно, чтобы он отнёсся к моим словам серьёзно.
Епископ посмотрел на меня с непонятным выражением.
— Интересный вы человек, барон, очень интересный, — усмехнулся он. — Ну что ж, я подумаю над вашей просьбой и сообщу о своём решении.
