Две процессии встретились и слились в одну – это огромное шествие направлялось к храму Пяти Добродетелей, где жених и невеста должны были принести свадебные жертвы. Император ехал впереди, за ним следовал паланкин невесты. Двести священнослужителей встречали их у храма – миндальной косточке негде упасть.
Едва жених и невеста вошли в храм, двери за ними затворились. Жэнь-дин увидел свою мать, императрицу Нэнхун, стоящую справа от жертвенника, и Небесных Чиновников Аня и Юй, стоявших слева. Он поклонился им, поклонилась и Вэньфэнь.
– Ну вот, – весело сказал Ань. – Наконец-то ты, император, покончил с холостым положением! Поздравляю! Надеюсь, невеста у тебя будет не такая въедливая и неспокойная, как моя Юй!
Император улыбнулся и поднял покрывало с лица Вэньфэнь. Девушка взглянула на него с нежностью и благоговением.
– Дорогая, – сказал ей Жэнь-дин, – теперь ты императрица. Подойди же к моей и твоей матушке.
Вэньфэнь подошла к Нэнхун, они обнялись.
– Будь счастлива, пленница фей, – сказала Нэнхун. – И поскорее подари императору наследника, а мне внука.
– Повинуюсь, – кротко улыбнулась Вэньфэнь.
После этого жених и невеста возложили жертвенные предметы на алтарь и воскурили благовония. В облаке благовоний явилась им сама тысячерукая богиня Гаиньинь и тысячей рук благословила императорский брак. Когда богиня вознеслась, оказалось, что правые руки императора и Вэньфэнь опутаны алой нитью – символом беспечального супружества.
– Что ж, теперь вы муж и жена, – объявила Нэнхун. – Примите же и наши дары.
Юй подошла к Вэньфэнь и проговорила, целуя ее:
– Ты всегда будешь желанной для своего супруга, он пребудет с тобой и не захочет иметь других жен и наложниц. А еще ты родишь двух сыновей и двух дочерей, которые прославят тебя в веках.
Ань подошел к императору и прошептал ему что-то на ухо. Что – мы, к сожалению, так и не узнали, но, судя по лицу императора, это было весьма важны и ценным пожеланием.
А небожительница Нэнхун сказала:
– Будьте счастливы и благополучны во все годы, что грядут впереди! Пока вы будете править страной, ее не коснутся ни войны, ни заговоры, ни голод, ни болезни, ни измена!
И это, вероятно, было самым лучшим пожеланием…
После свадебной церемонии начался пир…
О, это был великий пир, равного которому еще не бывало в Яшмовой Империи! Да и во всей вселенной не бывало еще такого пира! Здесь пировали драконы и феи, боги и простые смертные, вельможи и простецы… Пир продолжался до глубокой ночи, но и ночь стала светла как день, когда в воздух взметнулись тысячи фейерверков и потешных огней…
А на следующее утро Вэньфэнь проснулась в объятиях императора и. сказала:
– Если все прошедшее было сном, я не хочу просыпаться!
– Это не сон, – улыбнулся ей император. – Вставай, любимая. Тебе предстоит сегодня принять сотню-другую придворных дам. Они ждут не дождутся, когда смогут выразить тебе свое почтение.
– А без этого никак? – притворно испугалась Вэньфэнь.
– Ты императрица, – пожал плечами Жэнь-дин. – Вот и придумай что-нибудь!
И у Вэньфэнь лукаво замерцали глаза… Но мы, о достолюбезный читатель наш, не знаем, что придумала императрица Вэньфэнь. Ибо мы переносимся на Лунтан, остров драконов, на пять лет вперед.
И останавливаемся на морском берегу. Море дышит покоем и вечной красотой. Чайки кружат в своем неизменном танце и протяжно кричат друг другу что-то. Небо безоблачно, даль прекрасна…
Но мы не одни на этом берегу. Почти касаясь кромки прибоя, по берегу идут мужчина и женщина. Женщина – принцесса Фэйянь, а ее спутник – великий мудрец и ученый, мудростью превзошедший даже богов. Фэйянь называет его Наставник.
– Наставник, – говорит она седобородому мудрецу. – Каким вы видите его будущее?
– Будущее видит лишь тот, кто его строит, – отвечает Наставник. – Не тревожься, мать. Все чисто в вашем мире, ибо вы и сами чисты.
– Я страшусь отпускать его в большой мир, – говорит Фэйянь. – Мне он кажется таким маленьким и слабым.
– Это потому, что у тебя глаза матери. Не бойся. Посмотри на него иным взглядом.
– Наставник, правда ли, что в час, когда он родился, на небе зажглась новая звезда?
– Зачем тебе знать о звездах, мать? Твоя истинная звезда – он.
И Фэйянь оборачивается и с глубокой нежностью смотрит на мальчика лет пяти, который увлеченно возится в песке. Мальчик уже перепачкал песком свои белые одежды, но его крылья – крылья из алых и лазоревых перьев – чисты и прекрасны.
– Баоцзюнь! – зовет мальчика Фэйянь. – Баоцзюнь, иди к нам!
– Сейчас, матушка! – отвечает мальчик. – Погляди, каких птиц я слепил из песка!
Фэйянь и Наставник подходят к мальчику. Действительно, он искусно вылепил из песка ширококрылых птиц, похожих на чаек.
– Дитя, ты тратишь время на неподходящие развлечения, – со строгостью в голосе говорит Наставник.
Мальчик золотыми, с изумрудной окаемкой, глазами смотрит на Наставника:
– Да? Наставник, наверное, вам просто не понравились мои птицы… – И, захлопав в ладоши, замахав руками, мальчик кричит: – Улетайте, птицы, улетайте!
И происходит чудо. Песчаные птицы обрастают кожей и перьями, гортанно вскрикивают и взмывают ввысь. И вот их уже не отличить от остальных чаек…
– Какое ненужное чудо! – тихо возмущается Наставник.
– Ненужное? – переспрашивает Фэйянь. – Наставник, мне кажется, ни одно чудо на свете не бывает ненужным.
Она берет за руку золотоглазого мальчика, и они вместе идут по кромке прибоя.
Лунтан, год Баоцзюнь
