Прикованный за руку грабитель в это время пришёл в себя. И Настя поспешила уйти.
«Какая всё же неприятная работа у этого Фунтикова. Каждый день общаться с такими личностями. Так, конечно, станешь мизантропом», – думала она, взбегая по ступенькам.
А ведь она так и не узнала, как его зовут. Хотя в принципе, зачем ей? Фунтиков не в больнице, значит, она ни в чём не виновата. Можно спать спокойно. И телефон к ней вернулся. Правда, Фунтиков его не отдал, сказал, это улика, и она сможет получить его чуть позже.
За дни, проведенные без связи, не считая, конечно, интернета, Насте было удивительно спокойно. Был бы у неё телефон, она бы поминутно ждала звонка от Бориса. Нет телефона – нет пустых разговоров. Если она ему нужна, мог бы и приехать или написать. Но Борис не появился, ни физически, ни виртуально. И она с этим смирилась. Так даже лучше – меньше страданий.
Уже в квартире её немного потрясло.
Настя представила, что могло случиться, если бы Фунтиков не появился таким чудесным образом.
Кстати, зачем он пришёл к ней в подъезд? Хотел зайти? Или у него здесь другие дела?
Настя выглянула в окно. Там уже стояла полицейская машина. Из подъезда вывели грабителя, запихнули в салон.
⁂
Дача показаний оказалась достаточно скучным делом. Следователь выслушал, записал, дал прочитать и расписаться. Как-то всё обыденно, буднично. Фунтиков молча простоял у стеночки. Следователь сунул протокол в папку и встал.
– Мы закончили, Вячеслав. Можно ехать.
Фунтиков отлепился от стены, кивнул.
Настя улыбнулась. Вот как его зовут. Вячеслав. Слава. Слава Фунтиков.
Надо же как. Даже, пожалуй, красиво.
– Идите, Сергей Витальевич, у меня ещё дела на участке.
Следователь вышел. Фунтиков стянул с лица маску, будто хотел что-то сказать на прощание, но не решался.
– Вы забыли, – прервала Настя неловкое молчание, протягивая ему пакет.
– Точно, Забыл. Даже не вспомнил.
– У вас кошка?
– Кот. Дуглас.
Настя хихикнула.
– Почему Дуглас?
– Потому что похож, – усмехнулся Фунтиков.
– Вячеслав… – начала она и запнулась. Имя без отчества могло дать ему ложные представления о том, что она, что у них… Да и ладно. – Может, выпьете со мной кофе? Я как-то перенервничала. Только сейчас поняла, как вы вовремя появились. Вы шли ко мне?
– С чего вы взяли? – излишне резко ответил он и смутился. – Ну, вообще, да. К вам. За пакетом.
– Да неужели? – прищурилась она. – Вы же только что сказали, что забыли про пакет и даже не вспомнили.
Фунтиков хмуро свёл брови над переносицей.
– Мне пора, – буркнул он. – Работа. Извините.
И вышел, не дав ей сказать ни слова.
Настя удивлённо моргнула. Вот так её ещё ни разу не прокатывали. Она сама приглашает мужчину на кофе, а он её игнорит. Да что с ним не так?
⁂
Фунтиков вышел из подъезда. Зачем он соврал, что шёл к ней за пакетом?
Глупо получилось. Вообще-то, он шёл к ней по интуиции.
Накануне свидетельница по ограблению аптеки пошла в отказ: мол, никто ножом не угрожал, показалось вам, товарищ участковый.
По перекошенному лицу аптекарши было понятно, что её сильно запугали, и сделать это мог только напарник задержанного Панкратова. Пока преступник на свободе, аптекарша так и будет трястись от страха. Надо было опросить Настю сразу, конечно, но его так замотали на работе, что он просто не успевал, и всё не слишком важное откладывал на потом. Оказалось, зря откладывал. Мог и не успеть.
Ещё в обед Фунтиков почувствовал лёгкую тревогу, ему казалось, что он должен сделать нечто важное, только пока непонятно, что именно. И вот когда решил навестить Коржуеву, тревога стала нестерпимой.
К дому Насти он почти бежал, и едва зайдя в подъезд, увидел копошащиеся возле почтовых ящиков тени…
Пустая детская площадка трепетала на ветру оборванными лентами полосатого скотча. Толку от этих лент не было никакого, люди всё равно, хоть и с оглядкой, выводили сюда детей.
Фунтиков сел на скамейку, пристроил рядом пакет. Посмотрел вверх и наткнулся на окна её квартиры.
Далась же ему эта гламурная фифа! Что между ними общего? Он мент, она блогерша. Дельфин и русалка. Кофе пригласила его выпить! Великое одолжение сделала.
Занавеска на пятом этаже дрогнула, в окне показалась Настя с чашкой в руке. Сначала Фунтиков решил сделать вид, что не видит её. Но она уже махала ему рукой. Потом отхлебнула из чашки и показала на неё пальцем.
Он в ответ чуть пожал плечами. Встал. Сделал неуверенный шаг в сторону дороги.
Настя погрозила ему кулаком. Он чуть усмехнулся и повернул к дому. Её кулачок выставил большой палец вверх.
«Ладно, – ворчливо размышлял Фунтиков, нажимая кнопку домофона, – кофе это просто кофе. Это абсолютно ничего не значит».
Перед тем, как дверь квартиры распахнулась, он успел подумать: «Интересно, а Дугласу она понравится?».
4 серия. Антон Чиж «Бригелла»
Неприятности в карантине коварнее неприятностей обычных.
Варвара поняла это, стоя с чемоданом и сумкой на выходе из аэропорта Гульельмо Маркони. Винить было не кого. Нет, конечно, была конкретна персона, из-за которой она оказалась в глупейшей ситуации. Вот только обвинять ее Варвара не желала. Кто виноват, знала. А вот, что теперь делать…
…Все началось с того, что пришла информация: чартер для российских граждан будет отправлен завтра утром.
Варвара глянула на часы: у нее оставлялось меньше суток. Потратить их с пользой и удовольствием негде. Библиотеки закрыты. Знаменитая опера, Teatro Comunale di Bologna, закрыта. Театры на замке. Болонский университет закрыт. Палаццо закрыты. Закрыты музеи. Национальная Пинакотека Болоньи закрыта. Соборы и базилики закрыты. Гулять по пьяцца Маджоре и улицам нельзя. Осадное положение. Больницы переполнены. Властвует страх, как во время чумы.
И потому Варваре захотелось остаться.
Русский авось, которого мы иногда стесняемся, нашептывал: «Давай, давай, старушка, попытай удачу, рискни, авось, выгорит!».
Умной половиной разума Варвара понимала, что сидеть в Италии все равно, что сидеть в тюрьме. Но шальная жилка подзуживала поступить нелогично, глупо, бессмысленно и недальновидно. И это самые мягкие из эпитетов, какими наградил бы дед, если бы узнал о внезапном желании Варвары. Хорошо, что он не знал. Пока не знал…
Не было ни единого шанса, чтобы остаться. Жить в номере нельзя. Гостиница уже была закрыта на карантин, Варвару посели в качестве большого одолжения лично коммиссарио Филиппе. И только до чартера.
