– Что же мне делать?
Смотреть на чужие страдания для Насти было непосильным испытанием.
Глядя на разлучницу, размазывающую по щекам слёзы, она и сама чуть не разрыдалась.
– Мы пожениться хотели, только пришлось бы уволиться. Корпоративная этика, будь она неладна… – причитала Мирослава сквозь всхлипы. – А теперь они его убьют… А мне нервничать нельзя, у меня выкидыш будет…
У Насти перехватило дыхание. Она ещё и беременна?
Ну, Борис, ну, тот ещё овощ-фрукт оказался.
– Ладно, не реви, всё образуется, – Настя протянула ей салфетку. – Сами найдём Бориса и всё выясним. Где он может быть?
Мирослава громко сморкнулась и ненадолго задумалась.
– Когда мы с Борисом начали встречаться, чтобы не светиться на глазах у всех, ездили в домик в садоводстве на Волхонском шоссе. Друг его какой-то ключи давал. Я примерно дорогу помню.
Такой удачи Настя и ожидать не могла.
– Поехали. Проверим. Потом решим, что делать.
Настя вела машину и думала, что все же ситуация нелепа: она везет любовницу своего бывшего парня, спасать этого парня от тюрьмы или еще чего похуже.
На спутницу её напало раскаяние: она без умолку трещала о том, как сожалеет, что влезла в их с Борей отношения.
– Но он такой отзывчивый оказался, ведь я ничего толком не умела. Всё показывал, учил…
«Угу, учил и научил», – думала Настя про себя и продолжала слушать излияния.
– Долго ещё? Что-то мы всё едем и едем. Уже час.
– Вот тут за заправкой должен быть поворот и там будет садоводство.
Через километр Настя притормозила.
– Ты уверена, что мы правильно едем? Никакого поворота нет.
Мирослава шмыгнула носом, глаза налились слезами.
– Прости, кажется, я всё напутала. Может, на Волхонке надо было направо, а не налево.
Разочарованная Настя развернулась и поехала в обратную сторону. Вдобавок начал накрапывать дождь. Дворники заелозили по стеклу.
– Прости меня, – прохныкала Мирослава и смущённо добавила: – Можно где-нибудь остановиться? Мне бы в туалет. Понимаешь, от этой беременности…
– Только без подробностей давай. Сейчас на заправку заедем, у меня бензин заканчивается, – буркнула Настя.
⁂
Они медленно двигались в сторону тучи, нависшей над городом, словно корабль пришельцев.
Настя ехала осторожно, к тому же после заправочной станции автомобиль плохо слушался руля. Пришлось остановиться.
Причина странного поведения стала ясна, как только она вышла из салона: спустились оба задних колеса.
«Машина подъедет в течение трёх часов», – ответили в службе эвакуации.
Мирослава ахнула и завертелась.
– Знаешь, я столько не высижу. Мне кажется, я уже простыла, а мне нельзя болеть. Ты извини, но я домой.
Прежде чем изумлённая Настя успела что-то сказать, Мирослава выскочила на дорогу и замахала рукой проезжающему автомобилю.
Водитель притормозил и после недолгих переговоров, забрал её.
Насте осталось лишь в досаде ждать эвакуатора. Дашка её убьёт. Она обещала к восьми вечера авто вернуть, а сейчас уже шесть.
Телефон в руке задрожал, высветив имя абонента.
– Слава! – обрадовалась она.
– Дома? Хотел спросить, как там Дуглас?
– Слав, я тут на Волхонке стою, эвакуатор жду, – вздохнула Настя.
– Запаска есть? – лишь поинтересовался Фунтиков. – Скинь мне точку на карте. Приеду примерно через полчаса.
Настя выдохнула и улыбнулась. Хорошо, что есть мужчины, которые в сложной ситуации говорят: «Скинь точку на карте», а не «Вызови эвакуатор».
Что ж, оставалось только ждать и слушать музыку. День клонился к закату, но было ещё довольно светло.
Прошло, наверное, минут двадцать или больше, Настю разморило под мерную дробь дождя по лобовому стеклу, когда послышался шум. Кто-то шёл к машине.
Она встрепенулась и тут же внутренне съёжилась. Две широкоплечие фигуры никак не походили на Фунтикова.
Она узнала охранников Шувалова. Их лица, как и утром, закрывали медицинские маски.
Она быстро заблокировала дверь. В стекло постучали.
– Вылезай, у нас к тебе разговор.
Она покачала головой. Ещё чего!
– Срок ещё не вышел, – крикнула она сквозь стекло, приоткрыв узенькую щёлочку. – Что вам опять надо?
– Кирилл Анатольевич хочет задать пару вопросов. Выходи, нет у нас времени. Шувалов ждать не любит.
Один из охранников дёрнул ручку двери, Настя вскрикнула.
– Тебе стекло разбить?
Стекло Даша точно не простит, Настя горько вздохнула и открыла дверь.
– Давай, – её выдернули из салона, как репку.
Она поскользнулась на мокрой земле.
– Парни, эй! – С другой стороны дороги к ним, не торопясь, направился высокий человек, в котором Настя узнала Фунтикова.
Настя и обрадовалась, и испугалась.
Людей Шувалова было двое и внешне они были крупнее Славы. Хотя он тоже не казался хлюпиком.
– Тебе чего? – хмуро спросил один из тех, что держал Настю за рукав куртки.
– Да вот хотел узнать, как пройти в библиотеку?
– Чего?..
Но удивиться до конца он не успел. Фунтиков сделал еле уловимое движение и уронил противника на землю. Второй охранник размахнулся, но тут же скривился, когда Слава перехватил его руку и завернул за спину.
– Вы какие-то невежливые, – посетовал Слава и сделал подсечку, уложив второго рядом с первым.
Пока они вставали, набычившись и зло сузив глаза, Фунтиков открыл багажник Настиной машины.
– Вместо того чтобы к девушке приставать, лучше бы помогли… – в его руке весело заплясала монтировка.
– Ладно, – один из людей Шувалова сплюнул на землю и отряхнул брюки, – встретимся ещё.
Они сели в машину и скрылись вдали.
Фунтиков вытащил колесо и домкрат.
– Весело живёшь. Неприятности – твоё второе имя?
Настя горько вздохнула, и пока он менял оба проколотых колеса на её и свою запаски, рассказала ему про Бориса, Шувалова, Мирославу. Про всё, кроме фотографий.
Слава слушал, изредка уточняя детали, которых Настя знала не слишком много.
– Откуда они узнали, где ты? Дай-ка сумку. – Вытряхнув содержимое на сиденье, он обнаружил какую-то фитюльку и показал ей. – Маячок подбросили. Тоже мне умельцы…
Потом ехали домой: Фунтиков впереди, Настя за ним. По дороге завернули в шиномонтажную мастерскую.
