– Случилось утро, моя милая, – строго ответила графиня. – Арчи пора гулять…
– Да, конечно, – ответила Варвара, скидывая ноги с дивана. Она уснула в одежде. – Синьора, знаете, что случилось вчера вечером?
Напудренное лицо графини не отразило никаких эмоций.
– Меня разбудили посреди ночи, допрашивал какой-то глупый коммиссарио… Задавал дурацкие вопросы. Что он от меня хотел? Я спала. На этом точка… Поторапливайся, моя милая, Арчи заждался…
Кажется, трагический конец синьоры Корелли не выжал из графини даже капельки сочувствия. Неужели все аристократы так холодны?
Варвара подхватила Арчи и вышла в парк.
Отпустив песика на раннюю травку, она от души потянулась, зевая без стыда и стеснения.
На дорожке показался Помпо. Медбрат нес мешок с мусором, но другой рукой приветливо замахал.
– Привет, bella! Как дела?
– Привет, – ответила Варвара, еще проглатывая зевок. – Отлично. Как у тебя?
– Супер! – Помпо подмигнул. – А ты молодец, Barbara! Всех подняла на уши… Наш доктор с вечера вздыхает: «Ах, наша репутация! Ах, репутация моей виллы! Ах, катастрофа!»…
И он засмеялся, будто блестяще пошутил.
Варваре было совсем невесело.
– Слушай, Помпо, ты ведь все знаешь, что происходит на вилле?
Медбрат подмигнул:
– Я все знаю! Хочешь посмотреть на мертвую старуху? Полиция ее не забрала, говорят, в морге нет места… Оставили у нас в подвале в холодильнике. Могу показать…
Зрелище изрезанной синьоры совсем не то развлечение, какое предпочитала Варвара по утрам.
– В другой раз, – сказала она. – Ты знаешь, как на вилле оказалась синьора Корелли?
– Конечно, знаю! – Попмо придвинулся поближе, как будто рассчитывал урвать поцелуй. Медбрат не знал, как рискует…
– Ее пригласил синьор Гварнери?
– Нет, bella!
– Доктор Черузо?
– Не угадала!
– А кто же?
Помпо сделал выразительно движение губами.
Варвара не стала травмировать наивного итальянского парня. Она лишь легонько ткнула чуть ниже солнечного сплетения. Так, как научил дед. Научил на всякий случай, который молодой девушке может пригодиться.
Удар был семейный, то есть отработанный четырьмя поколениями Ванзваровых. Поэтому неотразимый.
Медбрат закашлялся и сложился пополам…
– Ты что сделала? – произнес он со слезами в голосе, когда смог говорить.
– Русская традиция, – сказала Варвара. – За одного битого двух небитых дают…
Помпо ничего не понял, но многозначительно кивнул, придерживая ушибленное место.
– Русская традиция… Так бы и сказала…
– Так, кто пригласил синьору?
– Старшая сестра Фелиция говорила, что синьора Корелли получила проживание у нас от муниципалитета…
– Это правда?
– Полная чушь… У нас такие цены, что городу не оплатить. Тем более, за какую-то старуху…
– А синьор Гварнери сам заплатил?
– Вот этого не знаю, bella… Извини, мне пора… Увидимся…
Помпа не таил обиды, а улыбался. Взвалив мешок на плечи, пошел в гору.
Варваре даже стало немного совестно, что так жестко обошлась со славным, хоть и не слишком умным парнем… Ну, ничего, зато ума прибавится…
Нагулянный Арчи вбежал в гостиную и стал требовать часть завтрака, который выставлял на столе повар.
В знак глубокого уважения к графине Варвара рассчитывала получить бутерброд и уйти в кабинет, но графиня указала ей место напротив себя.
Завтрак был бы вкуснее, если бы не строгое молчание. Графиня не разменивалась на разговоры с прислугой.
Поблагодарив, Варвара ушла в кабинет и не покидала его до самого вечера. Графиня как будто забыла про нее. Что Варвару совсем не печалило.
Она надеялась, что позвонит коммиссарио и подтвердит ее догадку на счет синьоры Корелли, но он не позвонил. Зато позвонил дед, спросил, как устроилась.
Варвара не стала вдаваться в подробности, сообщила, что живет на старой вилле. Дед еще раз напомнил, что побыть паинькой-заинькой придется некоторое время. Чтобы отрабатывать «и стол, и дом».
Любовь деда к басням и поговоркам немного бесила Варвару, но без этого дед не был самим собой.
Варвара попробовала читать, но мысли лезли со всех сторон.
Провалявшись на диване, она только тем и занималась, что думала.
В голову приходили странные идеи. Одна страннее другой. Делиться ими с коммиссарио нельзя – еще поднимет на смех синьорину, которая обожает сериалы. А ведь Варвара их почти не смотрела…
Какая полицейская самоуверенность…
Около восьми вечер Варвара услышала тихий стук в дверь номера.
Графиня не поленилась открыть сама, а Варвара приникла к щелочке своей двери.
Доктор Черузо выразил графине самые глубокие извинения из-за досадного недоразумения и приглашал на ужин. Графиня обещала осчастливить столовую своим визитом.
Она позвала Варвару, когда уже оделась в новое черное платье с непременными брильянтами.
Предвидя очередной светский раут, Варвара облачилась в футболку института. В жизни должно быть постоянство.
За столом царило тонкое молчание. Гости старательно смотрели в свои тарелки. Только Варвара, отделенная на «свой» конец стола, беззастенчиво подглядывала за всеми сразу.
Когда подали кофе с булочками, Хэтчер отодвинул нетронутую чашку.
– Весело у нас, как на похоронах, – сказал он со смешком. – Синьоры, все прошли через допрос коммиссарио?
Синьора Сандорини кивнула, не поднимая глаза от кофейной пенки.
– Это было возмутительно, – заявила графиня. – Меня разбудили…
– Вы спали? – с некоторым удивлением спросил Гварнери.
– А что я должна была делать, по-вашему, синьор?
Полицейский в отставке изобразил на лице выражение: «Не хочу связываться со вздорной старухой!».
– Оставьте графиню в покое, Гварнери, – дипломатичного сказал Хэтчер. – Но какая ирония: приехать в пансионат, чтобы пережить эпидемию, и умереть таким глупейшим способом…
Варвара чуть не вмешалась, но ее опередила синьора Сандорини.
– Вам известно, что случилось? Полицейский ничего не говорил…
– Она уронила настольную лампу, порезалась и умерла от потери крови, – ответил Хэтчер. – Медицинский персонал обнаружил ее, но было поздно… Теперь полиция проводит расследование… Такие правила…
Гварнери бросил на него взгляд, как будто хотел возразить или сказать нечто весомое, но промолчал. И снова приложился к бокалу с вином.
