– Дождаться чартера и увезти Арчи, – ответила графиня.
– А сейчас…
– А сейчас, Варвара Родионовна, берете Арчи и отправляетесь его выгуливать… И, будьте любезны, гулять не менее двух часов…
Это был приказ. Варвара не могла ни спорить, ни возражать.
Она взяла с колен графини пуделя, который давно заигрывал с ней хвостиком.
– Варвара Родионовна, могу просить вас об одном личном одолжении?
– Да… Да… Конечно, все, что угодно, – ответила Варвара.
– Передайте вашему деду привет от… – графиня запнулась, – от Арлекина…
Варвара кивнула. Слова тут были излишни.
Графиня поторопила ее уйти в парк.
Варвара отошла от виллы по каменной дорожке и спустила Арчи. Песик повел себя странно: залаял на куст и отпрянул.
– Гулять, Арчи… Гулять, малыш…
Арчи не унимался, лаял и лаял пискливым голоском. Явно указывая на куст.
Варвара включила фонарик на смартфоне и обошла зеленое насаждение.
Уткнувшись головой в землю, под кустом лежало тело. Вместо лица – густое, развороченное месиво.
От красоты Помпо осталась только бородка. Радом с ним валялся крупный камень со следами крови.
В темноте ночи случилось озарение. Варвара, наконец, поняла, что происходило на вилле. И хоть у нее не было доказательств, только предположение, можно были рискнуть. Блеф иногда удается.
Варвара набрала коммиссарио и потребовала немедленно приехать. Она обещала раскрыть не только тайну того, что случилось сорок лет назад, но и убийства медбрата, произошедшее несколько часов назад.
Филиппе не стал ругаться, обещал быть через несколько минут.
Варвара встретила его у главного входа и повела в кабинет хозяина виллы.
Доктор Черузо удивился визиту синьорины больше, чем визиту полиции. Тем не менее, проявил хорошие манеры и предложил незваным гостям кресла.
– Ваша фамилия – Дзаруто. А Черузо – девичья фамилия вашей матери, – сказала Варвара, не размениваясь на мелочи. – Отрицать бесполезно, графиня Арнольди мне все рассказала.
Доктор только повел плечами.
– После убийства отца мой дядя, брат мамы, дал мне свою фамилию… Что в этом такого? С фамилией Дзаруто было бы трудно, после того, что случилось…
– Ваша мать вырастила вас с мыслью о мести, все эти сорок лет…
– Какое вам до этого дело, синьорина? – доктор развалился в кресле.
– Когда через много лет настоящие убийцы были найдены, оставалось заманить их в ловушку, чтоб совершить месть, – не унималась Варвара. – Карантин был на руку… Синьоры Сандорини и Корелли получили приглашение бесплатно пожить на дорогой вилле…
Филиппе сделал такое лицо, будто все происходящее его не касается. И вся ответственность на Варваре.
– Чем и подписали себе смертный приговор, – продолжила она. – Для приговоренных были приглашены особые гости: полицейский Гварнери и бывший агент Хэтчер. Они искали их и не могли найти. Осталось привести приговор в исполнение.
Доктор Черузо хмыкнул.
– У вас бред, синьорина. Дать вам успокоительное?
– Ваш отец служил: в армии или на флоте? – не обращая внимания, спросила Варвара.
– Младший офицер в пехотном полку…
Варвара обернулась к Филиппе.
– Вот и ответ, коммиссарио, почему Сандорини и Корелли убивали шпагой: месть за смерть офицера…
Коммиссарио издал звук, как будто в него тыкали раскаленной булавкой.
– К чему весь этот разговор? – спросил доктор.
– Синьора Дзаруто свершила месть своими руками, – ответила Варвара.
– Коммиссарио, почему я должен слушать эту сумасшедшую девицу?
Филиппе помалкивал, рассматривая картины на стенах.
– Все очень просто: ваш мать, сестра Фелиция, завозит сервировочный столик с вечерним напитком… Шпага спрятана под столешницей, она узкая и как раз помещается по диагонали… Сестра Фелиция выхватывает оружие и наносит первый удар. Синьора Корелли, видимо, махнула рукой, опрокинув лампу. Но это ее не спасло… С синьорой Сандорини было совсем просто: она сама залезла ванну. Сестра Фелиция вымещает ненависть к убийцам ударами шпаги, за все годы страданий…
Доктор был спокоен.
– Во всем этом правда только то, что сестра Фелиция действительно моя мать.
– Ее выдали чашки мятного чая, – сказала Варвара.
Коммиссарио выразил недовольство грозным хмыканьем.
– Объясню, синьоры… Сестра Фелиция в первый вечер завезла в наш номер столик с четырьмя чашками. Но при этом сказала, что ей осталось отвезти чай в «седтмой» номер, синьоре Сандорини. Почему осталась еще одна чашка? Потому, что она после Сандорини направилась в номер «три», где жила Корелли. Что логично: соседки выпьют успокоительный чай и не замят шума, который может случиться. К несчастью, я вышла прогуливать собачку…
– Что скажите, доктор? – спросил Филиппе, вдруг придя на помощь.
– Мне нечего отвечать, коммиссарио, на вымысел…
– Думаю, что, убив Сандорини и Корелли, сестра Фелиция насытила жажду мести… На этом бы все и кончилось. К несчастью, медбрат Попмо подслушал ее разговор с вами… И потребовал денег за молчание… Ему была обещана плата. Но вместо денег ему разбили лицо и оставили умирать в кустах… Он должен был исчезнуть к утру, чтобы на него заодно пали подозрения… Мой песик унюхал труп…
Филиппе решительно поднялся.
– Синьор Черузо, вам придется дать показания. Обвинение серьезное…
Доктор смотрел прямо перед собой.
– Делайте, что хотите… Уже ничего не изменить…
– Проживание всех четверых оплатила графиня? – вдруг спросила Варвара.
Ответом ее не удостоили.
Выйдя в коридор, Варвара направилась показать, где лежит тело Помпо.
Коммиссарио ее остановил.
– Вы поразили меня, синьорина Ванзарофф, – сказал он. – Как вам удалось вытрясти столько грязного белья из графини? И какое она имеет к этому отношение?
– Графиня только подтвердила, что была женой Вителли, – ответила Варвара. – Все остальное – предположения.
– Так вы блефовали с доктором? – с глубоким изумлением спросил Филиппе.
Варвара потупилась.
– Ну, почти…
Коммиссарио осталось только энергично взмахнуть руками.
Откуда-то прозвучал резкий хлопок, не громкий, но упругий.
– Что это? – спросила Варвара.
Филиппе бросился к номеру «пять» и рванул на себя ручку двери.
Графиня и сестра Фелиция лежали на ковре. Они обнялись накрепко. Как обнимаются подруги, связанные кровными узами и долгими годами. Рука медсестры еще сжимала «Беретту». Войдя в висок, пуля прошила ее голову и голову графини. Тела вздрогнули и затихли.
