А потом к ней подбежала женщина, схватила за плечи и развернула к себе, испуганно посмотрев на Талию через стекло.
– Как ты смеешь! Не подходи к моей дочери, уродка!
Линус сердито выступил вперед:
– Послушайте…
Женщина плюнула в окно и, подхватив дочь на руки, поспешила прочь.
– Какая злобная, – прошептал Люси Линусу. – Хочешь, я толкну ее в стену, как Марти? Это будет круто?
– Нет, – сказал Линус, увлекая Люси за собой. – Это не будет круто. Так можно делать лишь для защиты себя или других. Она была злобной, но использовала только слова.
– Слова тоже могут ранить, – сказал Люси.
– Знаю. Но нельзя на всех кидаться. Если кто-то ведет себя грубо, оскорбительно, не следует отвечать тем же. Это то, что нас от них отличает. То, что делает нас хорошими людьми.
– Большой чувак прав, – кивнул Косяк, подходя к ним сзади. – Некоторые люди – отстой, и пусть себе барахтаются в своем отстойнике.
Талия все еще стояла у окна. Плевок той женщины стекал по стеклу.
– Странно, да? – Талия покачала головой. – Люди странные.
– С тобой все в порядке?
Она пожала плечами:
– Девочка была хорошая. Она сказала, что ей нравится моя борода. А тетка придурочная.
– Она просто…
– Я знаю, что она и почему, – отмахнулась Талия. – Я видела такое раньше. Ничего, всегда есть надежда.
– Что ты имеешь в виду?
– Девочка меня не боялась. Не испугалась того, как я выгляжу. Значит, она способна думать своей головой. Может, ее мать скажет ей, что я плохая. И может, девочка в это поверит. А может, совсем не поверит. Артур часто повторяет: чтобы изменить мнение толпы, нужно начать с мнения нескольких человек. Девочка – только один человек. Но и та женщина тоже. – Талия улыбнулась. – А теперь можно нам на кладбище? Я хочу опробовать свою лопату. Что ты нашел, Люси?
– Чака Берри, – гордо ответил тот. – А еще я толкнул Марти в стену!
– Даже штукатурка потрескалась! – со смехом сказал Косяк. – Страшное дело.
– Ух ты, – протянула впечатленная Талия. – Он умер? Мы можем его похоронить? Сейчас соберу свои инструменты и…
– Нет, он не умер. Я знаю, что мистер Бейкер этого не одобрил бы, поэтому не стал вытаскивать из Марти кишки.
Талия вздохнула:
– Ну и ладно. Мне очень нравится Чак Берри. С удовольствием послушаю пластинку.
– Да, у него крутая музыка! – Люси взглянул на Линуса. – Заплатим? Мы не можем украсть пластинки, потому что Косяк не придурок. Верно?
– Верно, он не придурок, – сказал Линус, мысленно поклявшись себе никогда больше не повторять этого слова. – Мы заплатим…
– Нет, – сказал Косяк. – Я не возьму ваших денег. Ты получишь их бесплатно, маленький чувак. Прошу прощения за Марти с его попыткой экзорцизма.
– Линус! – радостно воскликнул Люси. – Я получу их бесплатно! Это даже лучше, чем воровство!
Линус вздохнул:
– Это не… Ладно, не важно.
– Пошли, большой чувак, – шутливо сказал Люси, толкнув плечом в бедро Линуса.
В половине третьего они встретили остальных перед кафе-мороженым. Прохожие таращились на них, но никто из детей этого не замечал. Все с улыбками слушали Чонси, на котором красовался новый головной убор. Увидев Линуса, Люси и Талию, Чонси замахал щупальцами.
– Вот они! – закричал Чонси. – Люси! Талия! Вы не поверите! Смотрите, что у меня!
Он поднял головной убор, глаза на стебельках возбужденно вытянулись. В щупальцах он держал знакомого вида фуражку.
– Он ее мне подарил! – воскликнул Чонси. – Я даже не просил! Я сказал тому коридорному, что считаю его величайшим человеком на Земле и что, когда я вырасту, я хочу быть таким же, как он, и он отдал ее мне. Представляете? – Чонси приладил фуражку между глазами. – Как смотрится?
– Шикарно, – сказал Линус. – Жаль, что у меня нет с собой чемодана, а то я попросил бы тебя его взять.
– Правда? – взвизгнул Чонси. – Вы серьезно?
– Отличная вещь, – одобрительно произнес Люси, похлопав по фуражке. – Мне она нравится больше, чем твоя другая фуражка, хотя та тоже хороша.
– Спасибо, Люси!
– А что у вас? – спросил Артур, садясь на корточки перед Талией и Люси. Те показали ему свои сокровища. – Ах! Какая прекрасная лопата. И пластинки! Мы послушаем их, как только вернемся на остров.
– Все в порядке? – тихо спросила Зоя, пока дети отвлеклись.
– Если ты спрашиваешь, не были ли совершены какие-нибудь преступления… Ничего, вроде обошлось.
– Есть о чем беспокоиться?
Линус покачал головой:
– Расскажу потом, когда вокруг не будет маленьких ушек. Едва ли им нужно знать, что Люси…
– Я толкнул придурка по имени Марти прямо в стену – он пытался изгнать из меня демонов в маленькой запертой комнате! А потом Косяк отдал мне пластинки бесплатно! Правда, круто?
– Ух ты! – хором воскликнули дети.
Линус вздохнул.
– Думаю, пора есть мороженое, – сказал Артур.
Кафе-мороженое выглядело старомодно. У высокого прилавка стояли красные вертящиеся стулья, стены были выкрашены в красный и розовый цвета, под потолком горели яркие лампы. В динамиках Литтл Ричард пел о девушке по имени Сью. Когда они вошли, над дверью звякнул колокольчик.
Продавец стоял к ним спиной, склоняясь над витриной с рядами лотков с мороженым самого разного цвета. Он обернулся с улыбкой на лице и заговорил:
– Добро пожаловать! Чем могу…
Улыбка исчезла. Его глаза округлились.
Дети прильнули к витрине, разглядывая мороженое.
– Ого, – сказала Фи. – Я хочу попробовать все сразу. Хочу наесться мороженым до тошноты.
– Можно выбрать два вкуса, – сказал ей Артур. – И не больше. Не стоит портить себе аппетит перед ужином.
– Стоит! – возразила она. – Я очень хочу его испортить!
– Вы… это вы… – забормотал продавец.
– Да, – сказал Линус, – я – это я. Спасибо, что заметили. Дети, пожалуйста, встаньте в очередь. Постройтесь по одному, чтобы джентльмен мог вас обслужить…
– Нет, – сказал продавец, яростно мотая головой. – Исключено. Вы должны уйти.
– Что? – спросил Артур.
Продавец начал краснеть. На лбу у него набухла вена.
– Я не обслуживаю вашу породу.
– Прошу прощения? – переспросила Зоя.
Мужчина указал на стену. Там висел знакомый плакат: «Увидел что-нибудь, скажи что-нибудь!»
