Пока Луис и Дебра были помолвлены, Мэгги ворковала: «Он ухаживал за моей дочерью так прекрасно и старомодно – лучшего зятя я просто не могла бы пожелать… Я обожаю его и знаю, что его мать тоже обожает мою дочь». У Дебры был заключен контракт на съемки в Риме. Вместо этого Луис повез ее на самолете в Лас-Вегас, где в Первой методистской церкви в присутствии обеих матерей состоялось бракосочетание. Новобрачные отбыли в свадебное путешествие, а репортеров взяла на себя Мэгги: «Я была так же взволнована, как и Дебра… Уверена, моя крошка на этот раз нашла истинное счастье». Айлин была довольна, но, как всегда, воздержалась от бесед с представителями прессы
[691].
Дом, куда Луис привез Дебру, представлял собой настоящую «крепость». Он располагался на окраине Хьюстона, посреди сотен акров лесов и пастбищ. Здесь находился и главный офис его нефтяной компании, и семейный особняк. В окна зданий были вставлены пуленепробиваемые стекла. На земельном участке раскинулся рукотворный пруд с китайскими павильонами под синими черепичными крышами – на техасской равнине они смотрелись изящно и празднично. При ближайшем рассмотрении становилось понятно, что эти элементы декора изготовлены из железобетона и снабжены бойницами для пулеметов.
Под прудом Луис выстроил одно из крупнейших в мире частных противоатомных убежищ – бункер Уэстлин. К возможности нанесения ядерного удара Советским Союзом или Китаем он относился со всей серьезностью. В бункер вели несколько потайных лестниц, в том числе через павильоны. Подземное сооружение было настолько внушительным, что могло выдержать любой известный катаклизм, даже взрыв мощностью сорок мегатонн. В этом подземном городе в миниатюре имелись собственные генераторы и запасы воды, продовольствия и топлива, которых хватило бы для жизнеобеспечения полутора тысяч человек в течение девяноста дней. Аккуратными штабелями стояли складные койки, в одной комнате размещались сто пятнадцать трехъярусных кроватей, каждая с собственной лампой для чтения. Там были готовые к использованию столовые со столами и стульями, уборные, душевые для санобработки, медпункт и даже тюрьма с четырьмя камерами в стальных кожухах. Луис продумал все, вплоть до мельчайших деталей
[692].
В случае ядерного удара настенная панель в пункте управления должна была подать световые и другие сигналы и привести в действие систему перекрытия входов в бункер. Одновременно должны были включаться счетчики Гейгера для измерения уровня радиации и производиться проверка системы водоснабжения и вентиляции.
На сайте houstonarchitecture.com, где приводится описание бункера, один из пользователей, Тодд Брандт, оставил комментарий: «Я руководил строительством шахты подъемника и внутренними ремонтными работами в бункере Уэстлин. Он был потрясающий, это надо было видеть своими глазами, чтобы поверить. Над ним располагалось целое озеро, но в нем не обнаруживалось никаких протечек. Самое крутое сооружение, какое мне доводилось строить».
Эта сказочная пещера обошлась Луису примерно в пятьсот миллионов долларов (по сегодняшнему курсу). Во время нефтяного кризиса 1980-х годов Луис лишился своего бункера (хотя банкротство ему и не угрожало). Бункер, эта невероятная причуда, наследие эпохи холодной войны, так и остался недостроенным и был законсервирован до недавнего времени – 2005 года, когда его стали предлагать в аренду. После ураганов «Катрина» и «Рита» десятки крупных компаний обращались с подобным запросом. Некоторые, например «Континентал эйрлайнс», намеревались использовать бункер в качестве кризисного оперативного центра. Другие считали, что он идеально подойдет для центра сбора и обработки интернет-данных. Сегодня бункер рекламируется как «способный обеспечить наиболее надежное из всех возможных размещение и хранение данных. Атмосферозащищенный. Водонепроницаемый. И пригодный для выживания в случае ядерного удара». Убежище Луиса обрело новую жизнь.
Луис обожал устройства времен холодной войны, достойные фильмов про Джеймса Бонда. Однажды он подарил юному племяннику расческу, которая на самом деле была замаскированным ножом. Мэйлин, приезжавшую в гости, возили в изготовленном по спецзаказу лимузине, в багажнике которого были установлены два гигантских прожектора – достаточно мощных, чтобы ослепить преследователей, кроме того, автомобиль был оснащен выхлопными трубами, изрыгавшими пламя. Здравомыслящая мадам Чан Кайши заметила в разговоре со своим братом Т. В., что «Луис не вполне устойчив психически». На это Т. В. ответил, что просто «он умеет мечтать»
[693]. У Луиса было множество хобби. Он владел прекрасным поместьем в Луизиане, куда ездил охотиться на уток. Свита Мэйлин любила Луиса, так как благодаря ему неплохо проводила время.
Луис и Дебра развелись по прошествии восемнадцати лет, но сохранили близкие отношения. «Мы лучшие друзья», – говорила Дебра
[694]. Она продолжала дружить с семьями Кун и Сун и после того, как Луис умер в 1996 году. Отчасти этими «замечательными отношениями» Дебра была обязана своему сыну Грегори, ради которого отказалась от карьеры в кино.
Грегори родился в 1964 году в доме в Беверли-Хиллз, по соседству с домом Фрэнка Синатры. Приехав проведать внука, Кун Сянси привез нефритовый резной жезл – церемониальный дар в знак благих пожеланий, который полагалось держать в обеих руках. Айлин ухаживала за младенцем как опытная бабушка. Когда маленького Грегори привезли в гости к Мэйлин в Нью-Йорк, многоуважаемая двоюродная бабушка для начала отчитала его: мальчику не объяснили, что по этикету полагается вставать, когда в комнату входит взрослый, и сидеть ровно, а не развалившись. Но в дальнейшем она не могла на него нарадоваться, так как Грегори вырос учтивым юношей. К ее великому счастью, он не употреблял наркотики
[695].
