— Уходите! — прокричал им провидец. — Это вас не касается! Безмозглые тупицы!
Они его не слушали. Они завороженно взирали на облако. Из облака высунулась рука — белая, как снег на вершинах далеких гор. Рука величаво простерлась над головой провидца…
И озорно щелкнула его по плешивой макушке.
Провидец без сознания рухнул на песок.
Рука весело помахала окостеневшим от благоговейного ужаса мужчине и женщине и нырнула в тучу. Через мгновение небо было прежним — раскаленным и чистым медным листом.
…Первой осмелилась подать голос женщина:
— Мой господин, что это было?
Ее господин долго отплевывался от песка, а потом задумчиво изрек:
— Знак.
— Господен?
— Знак небес. Во всяком случае, ни на что другое это непохоже. Помоги мне привести великого пророка в чувство.
Женщина поднялась и немедленно стала обмахивать лицо провидца своим широким платком. Мужчина истово, с благоговением принялся похлопывать по провидческим щекам.
— Очнись, о великий и отмеченный перстом Высшей Десницы! Очнись, дабы стать учителем и повелителем народов!
— О, вы еще тут, — простонал будущий повелитель народов, открывая глаза. — Какого дьявола вам от меня надо? Проваливайте! Спасайте ваши задницы! Иначе скоро у ваших задниц будут большие неприятности!
— Что он говорит? — спросила женщина у своего господина.
— Призывает на нас благословение, — уверенно ответил мужчина. — Он благодарит нас за то, что мы пребывали с ним в этот миг небесного откровения, и посвящает нас в свои ученики.
— Здорово, — с сомнением произнесла женщина. — Вот что значит новый пророк — пробудешь с ним пять минут, и уже можешь выступать в роли его апологета. Как думаешь, нам на базаре станут делать скидку, если мы скажем, что мы ученики нового провидца?
— Замолчи, лукавая дщерь! О, великий учитель! Изволь благословить нас и разреши нам, как верным твоим рабам, препроводить тебя в место, больше подобающее твоему величию!
— Э-э! Куда вы меня тащите, болваны! Сандалии, сандалии забыли!..
Так отставной террорист Нахрап эль-Забей и женщина без определенных занятий по имени Пленира стали первыми и последними учениками человека, возвещавшего очередной конец света.
Учениками, не понимавшими ни единого его слова.
Через час после того, как эти трое покинули место, отмеченное лужицами расплавленного песка, к забытым стоптанным сандалиям нового провидца осторожно приблизилась крупная ящерица. Она обследовала сандалии и, придя к какому-то своему выводу, принялась с видимым удовольствием откладывать в них яйца.
г. Кимовск, Тульская область,
Россия
8 января, четверг, 11:30
…А за телефонным звонком, словно вторя ему в желании не дать Трифону покоя, заныл, задергался звонок дверной.
Трифон чуть бритвой не порезался!
И кому это он вдруг так понадобился?
С работы? Вряд ли. В театре сейчас рождественские каникулы, основной состав подрабатывает на многочисленных елочных торжествах в областном центре, так что мастер сцены вряд ли кому понадобится. А в казино Трифону выходить только через три дня, там сейчас вышибалой другой местный амбал — Костя Кисляй, страх и ужас мелкой и крупной шпаны. У Трифона с Костей договоренность: сменяться через пять дней, и до сих пор эта договоренность не нарушалась, мрачно-задумчивый Кисляй пунктуально выходил на работу. А если Костя заболел и из казино прислали кого-нибудь за Трифоном, чтоб он подменил? Вряд ли. Костя обладает повышенным иммунитетом ко всему, что касается болезней.
Может, кто из вчерашних Гостей? Допустим, невинная Гранечка, которая будет неубедительно изображать, что забыла у Трифона в квартире свою сумочку или шарфик, хотя наш герой, умело просекавший все попытки девичьей забывчивости и рассеянности, вчера собственноручно сунул сумку в слабые Гранечкины лапки и намотал ей на шею шарфик. Но ведь девушки иногда бывают такими настырными…
Трифон вздохнул. Звонки продолжались, соревнуясь друг с другом в громкости. Нет, это явно не с работы и явно не Гранечка (все-таки так звонить у нее нахальства не хватит).
Тогда кому он понадобился?
Трифону стало неуютно в собственной ванной. Нет, он не обладал даром предчувствия или высокоразвитой интуиции. И с внутренним голосом, который предупреждающе пискнул бы ему нечто вроде: «Опасность! Внимание!», тоже было туговато. Поэтому Трифон, как чистый перед законом человек, пожал плечами и шагнул было из ванной навстречу трезвонящей нервной неизвестности, но в этот миг…
Мокрая рука выскочила из ванной и деликатно дернула Трифона за рубашку. Вроде как попросила обратить на себя внимание. Потом приложила свой указательный пальчик к Трифоновым губам.
— Ага, — догадался Трифон. — Мне о тебе говорить нельзя.
Один тихий щелчок.
— А открывать стоит? Это не опасно? — напрягся Трифон. — Может, там бандиты какие?
Рука изобразила сомнение.
— Ладно, почему сразу бандиты… Но я буду осторожен. Да?
Щелчок.
Рука вцепилась в висящее на стене банное полотенце, закуталась, так что и видно ее не стало — висит здоровенное махровое полотенище на стене и висит. И никаких ассоциаций не вызывает.
— Понятно. Тебя нет.
Трифон, не обращая внимания на разрывавшийся звонками телефон, подошел к двери. Глянул в глазок. Люди какие-то. Незнакомые. Три молодых крепких мужичка и плотненькая девушка вызывающе симпатичного вида. Все дружно улыбаются, а самый крепкий мужичок в синем форменном комбинезоне давит на пупочку звонка.
— Вам кого? — крикнул Трифон через дверь.
Звонок стих.
— Нам нужен Трифон Оглоедов. Проживает здесь такой?
— Ну, допустим… — опять крикнул Трифон. — А вы кто?
— Мы — школа ремонта! — рявкнул улыбчивый мужик в синем комбинезоне. — Смотрите нас по всем каналам!
— Серьезно? — удивился Трифон. — А я вас не вызывал.
— А нас вызывать не надо! — проорал синий комбинезон. — Мы сами приходим. Мы сердцем чувствуем, где требуется наша помощь в виде активных ремонтных работ.
— Да зачем мне ремонт? Не нужно мне ремонта, — гнул свою линию Трифон. — Я обои полгода назад менял. Во всех комнатах. Так что спасибо за внимание, но я обойдусь.
Трифон ехидно хмыкнул, отошел от двери, хваля себя за то, что сообразил, как отбрить незваных гостей. В то, что к нему на самом деле заявились телевизионные ремонтники, он, естественно, ни на секунду не поверил.
Только не успел он сделать и пяти шагов по коридору, как его замечательная дверь с противным хрустом и кряканьем срываемых петель рухнула на пол. В дверном проеме стояли ремонтники и отмахивались от облака взметнувшейся пыли.
