В общем, он не ошибся. Его будила девушка, которую инопланетяне так любезно предоставили в распоряжение землянина.
— Ох, — сказал Трифон. — Это ты? Что случилось?
— К тебе пришли, — сказала девушка.
— О боже! — простонал наш герой, вскакивая. — Кого еще принесло?
Оказалось, что принесло Олега и стекольщика Колю.
— Рад нас видеть, а? — с каким-то пионерским задором спросил Олег.
— Привет, Триша, — ласково сказал дядя Коля и застенчиво улыбнулся.
Трифон озадаченно захлопал глазами:
— Вы пьяные, что ли?
— Ха, — сказал Олег. — По сто пятьдесят джина с тоником — это не пьянство.
— Изжога у меня от твово джину, паря, — сказал деловито Коля. — А вот «смирновочка» в самый раз будет. Триша, мы тут тебе выпивки-закуси принесли.
И дядя Коля продемонстрировал два объемистых пакета.
А Олег во все глаза смотрел на безымянную девушку.
— Она кто? — шепотом спросил он у Трифона.
— Инопланетянка, — ответил Трифон и мстительно добавил: — Она к земным мужчинам равнодушна.
— Ну, — сказал Олег решительно. — Это мы еще проверим.
Дядя Коля отволок на кухню пакеты со снедью.
— А по какому поводу гуляем? — крикнул ему вслед Трифон.
— Эх ты, — укоризненно покачал головой Олег. — С инопланетянами базаришь, а свои новости по телевизору не смотришь. Включи первый канал.
Трифон подчинился. Голос диктора нарушил сонное оцепенение комнаты:
— …акция. В результате блестяще проведенной операции под кодовым названием «Ручная кладь» на российско-китайской границе были задержаны трое злоумышленников, пытающихся нелегально переправить в Китай большое количество донорских органов для трансплантации. Разрабатывается несколько версий о причастности к этому делу гонконгской мафии и исламских боевиков…
— Стоп, — сказал Трифон. — Злоумышленники? Донорские органы в Китай?
Олег хмыкнул:
— Недалеко ушла Гранечка со своими отморозками. Их тепленькими взяли… Как увидели, что за груз несут, — подумали, что в России масонский заговор, связанный с преступным отрубанием рук!
— Теперь я вспомнил… — медленно сказал Трифон. — Ты по этому поводу звонки делал нужным людям?
— А то, — самодовольно сказал Олег. — У настоящего бандита должны быть свои люди даже в службе безопасности. А ты небось подумал, что я такой же лабух жадный?
— Было дело, — покаялся Трифон. — Извини. Интересно, а куда теперь эти руки денутся?
— Ну, — неопределенно покачал головой Олег. — Этот вопрос можно обсудить отдельно…
— Да, — сказал Трифон. — Значит, есть повод для застолья!
Дядя Коля высунулся из кухни и заорал:
— Еще какой! Новый год все ж таки!
— Кошмар, — пробормотал Трифон. — Достали меня до печени эти зимние праздники.
— Триша! — Дядя Коля явился из кухни с тарелкой селедки в руке. — А давай цивильно под елочкой разместимся. По-новогоднему.
— Дядь Коль, я, конечно, не против, — сказал Трифон. — Только сегодня не тридцать первое декабря, а уже тринадцатое января. Старый… Вот блин! И в самом деле!
— То-то, — поднял вверх палец стекольщик. — Кому он и старый, а для меня самый Новый год!
Стол был накрыт словно по волшебству. Сели. Наполнили бокалы.
— Нет, — сказал дядя Коля. — Не хватает моей широкой душе чего-то волшебного. Для создания праздничного настроения.
И хлопнул в ладоши.
По квартире прокатился звон, словно кто-то встряхнул хрустальную вазу со стеклянными шариками.
Елка преобразилась. Она словно шагнула в мир из Трифонова сна: широколапая, высокая, пушистая, торжественно пахнущая смолой и хвоей. Ее ветки отяготили крупные золотые шары и серебряные сосульки. А на макушке трепетал белоснежными крыльями маленький святочный ангел.
— Вот это да! — задохнулся от изумления Трифон. — Все-таки кто вы, дядя Коля? Волшебник типа Гэндальфа?
— Гэндальфа не знаю, — хитро усмехнулся дядя Коля. — И волшебности во мне самый чуток. Но на твою долю хватит.
Еще один хлопок в ладоши — и стекольщик дядя Коля превратился в благолепного старца с густой серебряной бородой, в шубе, крытой алым атласом, в шапке, отороченной белыми соболями, и в сапогах с блестящими снежинками вместо шпор. А в руке у него сверкал, разбрасывая вокруг радужные искры, посох с наконечником в виде звезды.
— Стекольщик… — прошептал Трифон.
— Дед Мороз, он же Санта-Клаус, — ошеломленно определил Олег.
— Верно! — усмехнулся дядя Коля. — А что, парни, хорошо я умею маскироваться?
— Высший класс. Значит, вы настоящий Дед Мороз? Которого на самом деле не бывает?
— Само собой. Так что мы с тобой, Трифон, выходит, коллеги.
Трифон вспомнил, с какой ненавистью он всегда надевал шубу Деда Мороза, и помрачнел:
— Я бы, конечно, мог соврать, что в восторге от этого… Но не буду. Я всю жизнь мечтал о том, чтобы под Новый год меня оставили в покое и не принуждали играть вашу роль.
— Дурачок ты, Триша, — ласково сказал Дед Мороз. — Хоть и большой, а самого себя не знаешь. Поначалу ты, может, и ненавидел. И мечтал. А потом ты, для самого себя незаметно, боялся, что вот наступят праздники, а про тебя забудут. И не позовут на елку — ребятню веселить. Ведь хуже нет для человека, когда про него забывают. Только зря ты этого боишься. Талант тебе, Триша, такой дан — Деда Мороза играть отменно. Наблюдаю я у тебя особую дедморозовскую харизму. Потому не отстают от тебя ни взрослые, ни дети. Потому быть тебе бессменно Дедом Морозом до конца дней своих.
— И знаешь, Трифон, — подал голос Олег. — Это не такая уж мрачная перспектива. Хочешь, я специально тебе упряжку оленей куплю?
— А я мечтал быть режиссером…
— И будешь, одно другому не мешает! — весело сказал Дед Мороз. — Я ведь тоже не всякий день в парадной форме хожу. На жизнь остеклением зарабатываю. Витражи делаю — загляденье. Кстати, стекла, что я тебе вставил, теперь ничто не пробьет — особые они. И зимой всегда на них узоры морозные будут самые наикрасивейшие, а по весне при желании можешь пейзажи заказывать — хоть русские, хоть новозеландские.
— Спасибо, — тихо сказал Трифон.
— Сочтемся, — хмыкнул Дед Мороз. — Ну, будет разговоров! А то и закуска испортится. Давай-ка, Олег, наливай!
…После третьей рюмки Дед Мороз разомлел, но смотрел на Трифона и Олега с вполне трезвым лукавством.
— Время подарков, — весомо сказал он.
Взмахнул рукой, и в руке этой обнаружился солидный мешок из красного бархата с золотыми звездами.
